Страница 4 из 8
Поэтому жена наведывалась к мужу крайне редко. Он же в Москву вообще почти не ездил. Савелий Вячеславович и раньше не очень-то любил этот излишне большой и чрезвычайно суетливый город, а теперь, в современных условиях, вообще не переносил его.
За долгие годы службы в спецназе подполковник Тайганин привык к отсутствию бытовых удобств. Такую беду он переносил совершенно спокойно, без претензий на более комфортную жизнь.
Наконец-то печка разгорелась. Как раз в тот момент, когда Савелий Вячеславович выпрямился, вставая от нее, зазвонил мобильник, лежащий на столе. Определитель показал незнакомый номер, но причин не отвечать на звонок этого абонента у Тайганина не было.
— Слушаю вас.
Так Савелий Вячеславович начал говорить сразу, как только вышел в отставку. Он очень старался заставить себя забыть куда более привычный ответ, к которому всегда добавляется представление: «Слушаю вас, подполковник Тайганин». Таким вот незамысловатым образом Савелий Вячеславович старательно уводил себя из военной жизни в гражданскую.
Но былое никак не хотело отпускать его. Об этом свидетельствовал и данный звонок.
— Здравствуй, Савелий Вячеславович! — сказал знакомый голос, сразу заставивший Тайганина выпрямиться и слегка напрячься.
Так и положено при звонке командующего войсками спецназа ГРУ.
— Полковник Мочилов тебя беспокоит. Не забыл такого?
— Здравия желаю, товарищ полковник. Не забыл, Юрий Петрович. Память еще не подводит.
— И отлично. А гостей ты до которого часа принимаешь?
Старинные часы-ходики, оставшиеся на стене от прежнего хозяина, показывали половину девятого вечера. Не так уж и поздно.
— Смотря какие гости. Вас готов принять в любое время суток.
— Тогда выходи, открывай калитку. Я подъехал. Стою около твоего дома.
— Иду, товарищ полковник.
Савелий Вячеславович набросил на плечи старый армейский бушлат, нахлобучил лохматую меховую шапку, вышел во двор, дошагал до калитки, отодвинул засов и впустил гостя. Во дворе уже сыпался снежок. Ясно было, что скоро это дело усилится.
Полковник Мочилов прошел по тропинке к дому, а Тайганин выглянул на улицу и увидел разворачивающийся микроавтобус. Он, видимо, полковника и привез.
Савелий Вячеславович хотел включить чайник. Он надеялся, что дополнительная нагрузка на проводку не выбьет, как иногда случается, пробки на электрощите. Но полковник отрицательно помотал головой, отказываясь от угощения.
— Мне еще в Москву возвращаться. Давай без чая, сразу приступим к делу.
— Бога ради, — согласился Тайганин, показывая гостю на диван, а сам опустился на старенький стул.
Савелию Вячеславовичу нравилось жить гражданским человеком, не стоять по стойке «смирно» перед командиром, дожидаясь, когда тот предложит присесть.
— Освоился в гражданской жизни, Савелий Вячеславович? Приспособился?
— Вполне. Сам себе хозяин. Такое положение меня очень даже устраивает.
— Не расстраивай меня раньше времени. Ты сам должен понимать, что я к тебе приехал не просто с дружеским визитом вежливости.
— Я догадываюсь.
— Вот и отлично. Ты у нас на Северном Кавказе, кажется, часто бывал?
— Можно сказать, прописан там был. Несколько отрядов возглавлял. Как своих, бригадных, так и сводных. Тамошний климат меня вполне устраивал. Я вообще человек нетребовательный на этот счет. Могу легко приспосабливаться.
— Да и в кавказских делах ты неплохо разбираешься.
— Есть опыт, соглашусь, товарищ полковник.
— Вот к твоему опыту я и хочу обратиться.
— Слушаю вас.
— Ты что-нибудь слышал про бандитский спецназ?
Отставной подполковник вздохнул.
— Наконец-то заговорили!.. Надеюсь, что так оно и есть. Я давно уже пытался поднять эту тему. Но надо мной только смеялись. Когда бандиты проводят свои акции, легко просчитать, где действуют диверсанты и где — настоящий спецназ. Все вылазки можно разделить и классифицировать по уровню исполнения. Не трудно сказать, работают дилетанты, взявшие в руки оружие по какой-то причине, или профессионалы, подготовленные самым наилучшим образом. Помню, мы однажды уничтожили бандитскую базу. Там был не только турник и параллельные брусья, но и целая полоса разведчика[1]. Кто будет устраивать ее в горах ради того, чтобы один-два человека размяли руки, ноги и спину? Понятно, что это сделано именно для целенаправленной и планомерной подготовки бойцов. Лагерь, о котором я говорю, находился в Чечне. Насколько я помню, Иорданец[2]в те времена проводил там подготовку бандитов.
— Да, я не забыл твой рапорт на эту тему, поэтому и обратился именно к тебе. Только там была Чечня. В те времена мы практически контролировали эту территорию. А сейчас проблема возникла в Дагестане. Ты же там тоже бывал…
— Так точно, товарищ полковник. Последний год две недели на спецоперации в Кабардино-Балкарии, а потом только там. Дагестанские условия помню неплохо, хотя после моей отставки там что-то могло измениться. Рассказывайте, товарищ полковник. Я слушаю.
— Начну с происшествия. В оперативный штаб антитеррористического комитета Дагестана поступил телефонный звонок из райотдела полиции. Семеро бандитов захватили в заложники пассажиров рейсового автобуса. Куда их вывезли, в полиции не знали. Бандиты высадили прямо на дороге только беременную женщину, которой во время захвата стало плохо. Ее подобрала попутная машина и отвезла в поликлинику, где женщина и родила. Требований бандитов никто не знал. Потом они сами позвонили в антитеррористический комитет, причем сразу в оперативный штаб, знали номер! Этот факт уже дает нам кое-какую информацию. Бандиты потребовали выкуп за заложников. Вполне небольшой. По пятьдесят тысяч долларов за каждого захваченного. Всего получалось около полутора миллионов. Весьма скромно. Кроме того, бандиты заявили, что автобус должен свободно проехать до границы с Грузией. Они обещали освободить там заложников. Конкретный маршрут не назвали во избежание засады. Звонивший представился как… — Полковник Мочилов вытащил из кармана бумажку, чтобы прочитать сложное для него имя. — Да, я правильно запомнил: эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби. В антитеррористическом комитете на этого человека ничего нет. Там вообще впервые слышали такое имя. Судя по всему, арабский наемник. Но ведь почти все эмиры, залетные или местные, так или иначе уже давно засветились, а про этого фрукта ничего слышно не было.
— Ничего странного тут нет, — сказал Савелий Вячеславович. — Мне кажется, что это не имя, а псевдоним. Впрочем, минутку, товарищ полковник. Я сейчас проверю. — Отставной подполковник включил компьютер, стоявший на маленьком столике у окна, и нацепил очки.
— Зрение стало сдавать, Савелий Вячеславович? — поинтересовался полковник.
— Вроде бы и не сижу много за компьютером, а сдает. Может, это уже возрастное?.. Дальнозоркость и близорукость в одном флаконе! Да, уже трудно без очков обходиться.
Мощный компьютер загрузился быстро.
Отставной подполковник Тайганин набрал в строке поиска имя, которое сразу запомнил, быстро нашел нужные строчки, повернулся к гостю и заговорил:
— Точно! Память меня еще не подводит. Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби — это настоящее имя христианского святого Иоанна Дамаскина, который был по происхождению арабом. Он прославился тем, что сумел с помощью казуистики и извращения понятий, а порой и за счет откровенной лжи, убедить Седьмой Вселенский собор в правоте иконопочитателей перед иконоборцами. Кстати, на предыдущем подобном мероприятии Иоанн был за то же самое несколько раз предан анафеме. На сей раз он пользовался поддержкой византийской императрицы Ирины, известной тем, что она приказала ослепить своего сына Константина, чтобы не отдавать ему престол. Императрица заставила собор принять правило иконопочитания.
— А ты сам, Савелий Вячеславович, православный человек? — спросил полковник.
1
В армии существует традиционная полоса препятствий. В подразделениях спецназа ГРУ она называется «полосой разведчика», является куда более длинной и сложной для прохождения (Здесь и далее примечания автора).
2
Иорданец — кличка Хаттаба, хотя точных данных о его национальности не существует.