Страница 48 из 81
Оба танка одновременно поставили земных пришельцев на пол. Вилена рухнула без сознания. Виев был далеко от нее и находился во власти другой машины. Он не смог сразу помочь Вилене, надо было прежде завязать связь с сидящим в танке разумянином. Какое счастье, что, в отличие от первой звездной экспедиции, все спутники Виева были снабжены киберлингвистами и универсальной аппаратурой связи.
Поэтому Виев мог передать ультразвуками скрытому в машине разумянину заготовленное еще для радио обращение.
И его поняли!… Даже ответили ему!…
Киберлингвист перевел Виеву:
— Из числа летящих, предупрежденных, что их не звали в мир Разума, зачем ты здесь?
Эта первая фраза потрясла Виева больше, чем только что пережитая смертельная опасность.
— Мы здесь во имя Разума, который объединяет нас, — через того же киберлингвиста на ультразвуковой частоте быстро ответил Виев. — Во имя того же Разума сохрани жизнь моему спутнику.
— Разумных объединяет желание жить.
— Право жить — это высшее право всех живущих.
— Ты разумен, уродливый Пришелец. Это странно.
— Только Разум мог привести корабль от звезды к звезде.
— Высший Разум — в стремлении жить вечно.
Обмениваясь с танком короткими репликами, Виев старался рассмотреть лежащую перед грозными колесами Вилену.
Манипуляторы бережно приподняли ее, и она шевельнулась, очевидно приходя в себя.
Виев облегченно вздохнул и ответил уже спокойнее:
— Разум, наследуемый поколениями, вечен.
— Ты примитивен и груб, дикарь, — перевел Виеву киберлингвист.
— Мы пришли учиться.
— На планете, Где даже моря заморожены, чтобы стать сушей, места вам нет.
— Уже один ваш способ превращения морей в материки поможет моему миру, где население растет.
— Только невежественные дикари могут увеличиваться в числе.
— Разве на твоей планете разумные не умножают свой род?
— Мудрейшие не умирают.
И тут Виев с ужасом подумал о Кротове. Шлемофон не работал, он не мог связаться с ним. Если Кротов добрался до ракеты и вернется с оружием? Что наделает он в этом мире, не знающем смерти. И все же Виев заставил себя продолжать этот первый в истории человечества диалог:
— Могу я взглянуть на тебя, победившего старость?
— Ты видишь, — ответил танк.
— Разве ты не можешь покинуть машину?
— Покинь свою голову, с которой я снял металлические отростки, грозившие мне.
— Это не голова,а шлем, имевший приспособления для приема электромагнитных колебаний.
— Твой искусственный шлем- жалкое подобие моих совершенных органов, заменивших прежние после их износа.
И Виев понял: «протезная цивилизация!» Перед ним разумное существо, которое когда-то заменило свои органы механическими протезами.
— Как долго существуешь ты, разумный? — спросил Виев.
— Еще мало. Электромагнитный луч не прошел за это время и малой части пути до центра звезд. Я проживу в дюжину раз больше, пока он дойдет до цели.
«До ядра Галактики, — мысленно дополнил Виев. — Неужели десять тысяч лет этому старцу, древний мозг которого живет среди искусственных протезов?»
Виев видел, что Вилена, опираясь на заботливо поддерживающие ее манипуляторы, встала перед своим «танком». Виев, лишенный радиосвязи, крикнул через репродуктор, чтобы Вилена перевела свою аппаратуру на ультразвук.
Вилена услышала, с трудом приходя в себя после потрясения.
Значит, это существо на колесах действительно разумно!
Будь Вилена менее подготовленной и закаленной для испытаний, она, может быть, и не смогла бы немедленно использовать сложившуюся ситуацию. Но она нашла в себе силы перебороть страх.
Итак, перед нею разумянин, непостижимо странный, непохожий на людей, но, очевидно, мыслящий. Она должна с ним заговорить, должна.
Руки у нее тряслись, когда она переключала киберлингвиста на ультразвук.
Нет, не просто, совсем не просто было говорить с чудовищем. И Вилена не смогла бы этого сделать, если бы «чудовище» не проявило к ней ласковой заботы, поддерживая ее своими манипуляторами. Кроме того, она услышала через шлемофон, что Виев разговаривает со «своим танком».
— Кто ты, разумянин? — наконец спросила Вилена. — Почему у тебя колеса вместо ног? Колеса не могут быть у живых существ. Или ты заменил ноги колесами?
— Разве тебе не предстоит это, Пришелец? — вопросом на вопрос ответил танк, продолжая поддерживать Вилену.
— Мы не заменяем свои органы! — почти с возмущением воскликнула Вилена.
— Неужели ваша цивилизация так низка?
Вилене стало обидно за свой родной мир, и она перешла к нападению:
— Разве ты, разумянин, никогда не вспоминаешь о том, что заменил колесами и рычагами? Разве забыл природную красоту?
— Чтобы не чувствовать тяжести времени, надо забыть прежнее. Так поступают мудрейшие, не думая ни о чем, кроме того, чтобы жить. А я все еще живу давно исчезнувшим, началом жизни тех, существование кому было дано мной.
— Ты женщина? — воскликнула Вилена. — Как и я!
— Разве той, кто мог давать жизнь, нужно было летать в другой мир?
— Я еще не дала жизни никому, но я мечтаю об этом.
— В мире Высшего Разума уже нет такой мечты.
Конечно, Вилена сама не воспринимала ультразвуков, это делала ее аппаратура, которая не способна была через киберлингвиста передать интонаций неслышной речи, Но каким-то глубоким женским чутьем Вилена почувствовала (или ей показалось, что она восприняла) такую горечь в сказанном, что прониклась искренним сочувствием к неведомому существу.
И вдруг она подумала о Кротове. Надо знать его характер! Что, если он спешит сюда с лазерным пистолетом! Как остановить его? Как предотвратить преступление?
Виев тем временем смотрел на сложнейшую машину, внутри которой, очевидно, были скрыты хитроумные аппараты, имитировавшие функции когда-то живого, порожденного природой организма. Он представил себе механические мускулы, механическое сердце, почки, пищеварительный аппарат, готовящий животворящую кровь для вечно живущего мозга. На Земле в Институте жизни академик Руденко показывал ему искусственное сердце, легкие, почки, печень, похожие на сверкающее никелем оборудование химических заводов. Эти устройства занимали там огромные помещения. Не потому ли так громоздок и этот «танк»? Впрочем, зачем ему во всем имитировать человеческий организм (если существа и походили прежде на людей)? Казалось бы, достаточно вырабатывать питательную смесь для мозга, включая гормоны индокринной системы. Но Виев тут же опроверг себя. Нет, нет! Очевидно, они не просто сохраняли мозг живым, но и оставались действующими (пусть с помощью протезов) существами, способными к труду.
Но как же велики должны быть технические достижения «протезной цивилизации», если они позволили создателям этой цивилизации победить смерть, пусть с помощью громоздких машин, но все же обеспечить неопределенно долгую жизнь! У них искусственно увеличены площади материков, заморожены моря! Сколько же неожиданно нового узнают здесь люди, приобщившись к такой культуре! Лишь бы предотвратить поступки Кротова. Человечество будет благодарно своим посланцам.
Вилена расспрашивала удивительную собеседницу.
— А это все, — она указала рукой на работающие ряды машин подземного производства, — все это нужно вам для жизни?
— Чтобы жить вечно, надо постоянно заботиться о замене того, что изнашивается. Все это надо изготовить. Для всех. У нас нет различия между теми, кто должен жить вечно.
— Вы постоянно обновляетесь при помощи машин. Наш организм тоже обновляется, только сам собой. За время твоей жизни, разумянка, наш организм обновился бы полностью многие сотни раз.
— Значит, и вы не остаетесь сами собой, как и мы.
— Нет. Меняется только оболочка существа, а оно само — в планах и программах своего развития, в памяти пережитого и в приобретенных знаниях — остается прежним.
— Память пережитого. Мудрейшие ради того, чтобы думать только о том, чтобы жить, уничтожают ее.