Страница 3 из 4
- Кто я?! – пискнул зверек, и вновь заметался по комнате. – Я - есть я! – затараторил он. - Да, я – Баран-Бурундук, ну и что?! Ты не можешь меня знать! Я не дома, не дома, не дома! А здесь меня никто не может знать! И Крокобряка здесь никто не может знать, да! Крокобряк мой друг, ну и что? Ты не можешь быть с ним знакома! Зачем ты меня обманываешь?! Крокобряк есть у меня дома, а здесь нет никакого Крокобряка! Здесь есть дороги, и огромные машины, и клетки со зверями, и море, и дельфины, а Крокобряка нет, и ты не можешь его знать! Не можешь! Разве что… - тут зверек осекся. – Разве что ты – Аленка?! Ты – действительно Аленка?!
- Аленка. А это – Алешка, мой брат!
Баран-Бурундук прекратил метаться, и уставился на Аленку огромными, карими, ничего не понимающими, будто стеклянными глазами. Поток мыльных пузырей из беличьих ушек зверька иссяк. Смотря на него, Аленка мигом поняла смысл пословицы – смотрит как баран на новые ворота.
- Ты не можешь быть Аленкой, - сказал, наконец, зверек, и взгляд его прояснился. – Аленка маленькая. Мери-Эл говорила, что Аленка с нее ростом, а ты – выше ее почти на голову!
- Так ведь прошло два года! – сказала Аленка. – Я за это время подросла. А Мери-Эл, наверное, так и осталась маленькой. Так бывает. Дети по-разному растут!
- Это действительно мы, - сказал Алешка. – Здесь кроме нас о вашем мире никто не знает. Лучше расскажи, как ты сюда попал?! И зачем?
Лицо зверька вытянулось – он как будто удивился.
- Как это зачем?! – вновь затараторил он. – Ради дельфинов! У нас нет дельфинов, и моря тоже нет! Все есть – люди есть, дома есть, кусты с мороженым есть, а моря нет, и потому, когда Сема с Вальтером принялись делать свою машину, я пришел к ним и сказал: «Вы не можете путешествовать без меня, я должен, просто должен увидеть дельфинов!»…
- Стоп, стоп, стоп! – оборвала зверька Аленка. – Какое море, какие дельфины? Откуда ты знаешь о том, что они вообще бывают – дельфины?
Баран-Бурундук настолько изумился, что даже встал на задние лапки и стал похож на цирковую собачку.
- То есть как это – откуда знаю? Вы про них и рассказали!
- Тебе?! – в один голос изумились дети.
- Карлосу, - ответил Баран-Бурундук. – На поляне, когда прятались от прожорливых мокриц, вы рассказали Карлосу о своем мире – и о дельфинах тоже!
Алешка с Аленкой переглянулись и оба пожали плечами. Может, и рассказывали – как тут упомнишь. Давно это было…
- Так вот, - сказал Баран-Бурундук. – Сема с Вальтером решили посмотреть на ваш мир – как вы живете, и принялись мастерить машину. Ведь тогда, два года назад, вы залезли здесь в дупло высокого дерева, а у нас вынырнули в подземной реке, правильно?
- Правильно, - кивнул Алешка.
- Вальтер подумал, что дно этой реки – самое нижнее место в нашем мире. Если его копать в разных местах, то можно случайно наткнуться на еще одно место, где наши миры пересекаются! В вашем мире это должно быть что-то высокое - еще какое-то дерево, или, скажем, гора, ведь наш мир каким-то образом расположен выше вашего.
- Хитро! – заметил Алешка.
- Хитро! – согласился Баран-Бурундук. - Машина, скажу я вам, получилась шикарная, - продолжил он. - Огромная, с кабиной для пассажиров, а кабина стеклом закрыта, чтобы вода не попадала – река все-таки! Спереди на машине были огромные железные лапы, чтобы копать, а в хвосте приделали такой мешок большой – если бы мы прокопали не в дерево, а, скажем, прямо в ваше небо и начали падать, мешок стал бы куполом на веревках, и мы не разбились бы!
- Парашют, - сказал Алешка.- Интересная машина. Но зачем такие сложности – пусть бы кто-то стал перед Цветком, да сказал бы: «Желаю попасть в мир, где живут Алешка с Аленкой!». И все дела!
- Так Цветка ведь больше нет, - сказал Баран-Бурундук. – Я вам разве не сказал?
- Нет, - ответила Аленка.
- Забыл, совсем забыл. Что с памятью делается?! – зверек потешно почесал лапой за ухом, и из уха выпорхнуло несколько мыльных пузырей. – В тот же день, когда дети вернулись домой, было решено, что мы не заслуживаем Цветка – слишком это опасно. Нет гарантии, что кто-то опять не пожелает чего-то злого, или просто глупого. Поэтому те дети, у которых оставались неисполненные желания, посоветовались со взрослыми и исправили несколько вещей, которые и нужно было исправить – например у Крокобряка теперь есть ноги, а Вальтер опять стал обычного человеческого роста. А потом один из малышей пожелал перед Цветком, чтобы Цветок исчез. И Цветка больше нет! Все осталось – и кусты с мороженым, и дерево с одеждой, но новые желания больше не будут исполняться. И это не плохо – так спокойнее. Вальтер говорит, что люди не заслуживают всемогущества – слишком глупы!
- А как там Мери-Эл? - спросила Аленка, которой не терпелось услышать последние новости о далекой подруге.
- Ничего! – ответил Баран-Бурундук. – Помогает Сойеру растить его фиалки. Зубы-то ни у кого из наших до сих пор не болят.
- А как там Ковакс? – спросил Алешка. - Надеюсь, его хорошо наказали?
- Нет, его оставили в покое, - ответил Баран-Бурундук. – Сидит себе в своем огромном доме, нос не кажет на улицу. Ему и так хорошо – не видит никого, только чистоту наводит. И его никто не видит. Странный человек! Зачем его наказывать – он и так несчастный, хотя сам этого не понимает! Разве то, как он живет, это – жизнь?!
- Ну, ладно, - сказала Аленка. – Так что там было дальше с вашей машиной-то?
- Сема с Вальтером не захотели меня брать! – сказал Баран-Бурундук возмущенно, и из его ушей вновь посыпались мыльные пузыри. – Сказали, что я непоседливый, и непослушный, и упрямый! Сказали – от меня одни неприятности! Но – Баран-Бурундук не дурак! – тут зверек опять встал на задние лапки и даже горделиво выпрямился. – Я залез в передний отсек машины и спрятался сразу за лапами. Ух, и страшно было! Они копали, копали, лапы трещали, а я держался изо всех сил за скобу, чтобы не выпасть! Хорошо, что туда не попадала вода – иначе мы с вами не разговаривали бы!
- Долго копали? – спросил Алешка, который, как и все мальчики, любил всякую технику.
- Долго, - Баран-Бурундук смешно поморщился. - Все никак не могли к вам попасть – здесь глина, там камни! Я уже думал, что им надоест, и они перестанут. Но тут лапы пробили какую-то корку, и оказались в дупле дерева. Я сразу понял – мы попали, попали куда нужно! Но в это время здесь, в вашем мире, кто-то решил это дерево спилить! И вот в тот момент, когда передняя часть машины прошла в дупло, дерево начало падать, и проход между нашими мирами прервался! Машина разломилась надвое – кабина с Семой и Вальтером остались на дне реки, а передняя часть, с лапами и со мной – в дупле падающего дерева! Ух, и грохнулось же дерево, надо вам сказать! Как брякнулось о землю – я чуть концы не отдал!
Как ни странно, вспоминая о том, как он едва не погиб, Баран-Бурундук выглядел совершенно счастливым – он даже прикрыл от удовольствия свои огромные бараньи глаза.
- Интересно, что подумали те люди, которые нашли в дупле дерева эти лапы? – задумчиво пробормотал Алешка.
- И как это они не увидели в дупле тебя? – поинтересовалась Аленка.
- Если вы будете меня перебивать, я до утра не расскажу! – капризным голосом сказал Баран-Бурундук. – Так вот – дерево рухнуло, я полежал немного, потом пришел в себя и потихоньку выбрался из дупла. Люди, повалившие дерево, меня не увидели – они были очень заняты. Они отпиливали пилой ветки дерева и совали их в странную машину. Эта машина жутко гудела, и перемалывала ветки в мелкую зеленую крупу – как на мельнице! Представляете – в большую гудящую трубу засовывают ветки с листьями, а с другого конца этой трубы прямо в кузов огромной (у нас таких нет!) машины сыпется зеленая, пахнущая деревом мука! А потом они начали распиливать ствол, и нашли в дупле наши лапы! То-то была потеха наблюдать, как они бросили работу и все сели кружком, обсуждать - что это могло бы быть и как это появилось в дереве! Я уже думал подойти и все объяснить, но тут на меня напали собаки. Большие собаки! Они были больше, чем собаки во дворе этого чудака Ковакса!