Тайна Черной горы

– Саша я… Саша! – ответил тот и добавил: – Я солдат, матрос и боевой летчик!

– А фамилию свою знаешь? – спросил Яков, приближаясь к котенку.

– Я знаю!.. Я знаю!.. Каза… Казаказа… новининский!

Малыш никак не мог выговорить свою фамилию, сбивался и путался, а Янчин его почти не слушал. Фамилия ребенка его не интересовала.

– Котенок твой?

– Ага! Он хороший.

– А ты мальчик не жадный?

– Не, не жадный совсем.

– Можно поиграть с котенком? Погладить по шерстке? Подержать на ручках?

Янчин нагнулся и проворно схватил свою добычу. Быстро оглядел улицу – она была спасительно пустынна. Недолго думая, расстегнул пиджак и сунул котенка себе за пазуху. Улыбнулся свой удаче! Ну, трепещите, таежные разбойники! Есть на вас управа! В голову пришли строчки из басни Крылова о том, что для мышей «сильнее кошки зверя нет!» И, не оглядываясь, все убыстряя шаги, воровато поспешил по улице. А за спиной слышался детский плач:

– Отда-ай! Отда-ай!.. Мо-ой ко-отено-ок!.. Мо-ой!..

Яков свернул за первый попавшийся ему дом и, обойдя его, пошел по соседней улице. Он готов был и побежать, но боялся, что своим бегом невольно привлечет к себе внимание. А за пазухой мирно и тихо притаился котенок. Крупный, тяжеленький такой, упитанный. Тигра!

Прежде чем направиться в камералку, Янчин решил спрятать свою добычу в мешок, чтоб обратной дороги не нашла. Но котенок никак не хотел лезть в мешок. Громко замяукал. Заупрямился, растопырил когтистые лапы и отчаянно замяукал. Громко так замяукал. Янчину ничего другого не оставалось, как силой затолкать непослушного в мешок. Тот отчаянно сопротивлялся, царапался и противно жалобно мяукал. Ободрал своими когтями Якову руку. До крови так ободрал.

Откуда ни возьмись, показалась знакомая Янчину собачья стая. С тем же крупным псиной во главе. Они двигались прямо на Якова, и он нутром своим почувствовал в их приближении опасность для себя.

Собаки окружили его. Яков, спасая котенка, поспешно сунул его с мешком себе за пазуху, не успев завязать тесемки. Котенок не унимался, подавал голос. Яков застыл на месте, боясь пошевелиться – он знал, он хорошо знал, что если собаки кинутся на котенка, то несдобровать им обоим…

Собаки, конечно же, учуяли кошачий дух и вели себя беспокойно. Маленькие собачонки беззастенчиво лаяли на Янчина, а покрупнее – рычали и скалили клыки. Один вид тех клыков заставил Янчина дрожать. У него пересохло во рту и по спине побежали мурашки.

Вожак встал перед Яковом и, подняв морду, внимательно смотрел прямо в глаза и, оскаливаясь, к чему-то принюхивался. Черные влажные ноздри его раздувались. Пес тихо и неодобрительно рычал.

Янчин стоял ни живой ни мертвый, не зная, что же ему делать. Не отдавать же котенка на растерзание? Надо было что-то предпринимать, надо было отогнать собак. Такое противостояние не могло продолжаться долго. Рычание собак становилось все враждебнее и угрожающе. Спасения ждать неоткуда. Даже палки в руках нет. До ближайшего дерева – крупной, прямоствольной пихты – шагов десять, не меньше. Вроде бы рядом, а как добраться? Не успеет он сделать и двух шагов, как вся стая ринется на него…

Котенок перестал мяукать. Яков с ужасом почувствовал, что тот выбирается из мешочка. Почувствовал по острым коготкам, которые царапали ему кожу. Яков хотел было затолкнуть его обратно, но едва только он пошевелил рукой, как вожак, не спускавший с него глаз, так яростно зарычал, что у Янчина отпала всякая охота возиться и спасать котенка. Пусть будет, как будет!..

Яков чувствовал, как котенок выбрался из-под рубахи, не удержался, и – камнем рухнул вниз. Янчин в страхе зажмурился – сейчас начнется! Приготовился услышать визг, лай и отчаянное мяуканье… Но ничего подобного не происходило. Собачья стая, к его удивлению, повела себя удивительно мирно. Даже рычание прекратилось.

Когда Яков открыл глаза, то был поражен еще больше. Собачья стая удалялась. В центре, окруженный верными бойцами, шествовал вожак. А на спине у него, в полной безопасности, восседал тот самый пушистый котенок. Яков смотрел и ничего не мог понять. Неужели такое возможно – дружба собак и кошки?

Но тут вся стая с лаем и визгом кинулась через дорогу. Там откуда-то появилась кошка. Крупная, рыжая. Она едва успела вскочить на елку. Собаки окружили дерево, яростно лаяли, прыгали. Рыжая, шипя и трепеща, забралась еще выше. А пушистый котенок находился среди собак и, как ни в чем не бывало, резвился, хватал вожака за хвост, мешал ему. И Яков догадался, что котенок, скорее всего, вырос и живет вместе с собачьим вожаком, оба принадлежат одному хозяину, и у них давняя дружба. Цирк да и только!

Схватив камни, Яков стал их швырять в собак, стремясь отогнать от дерева, на котором притаилась рыжая кошка.

– У, разбойники! А ну-ка марш! Пошли вон!..

Собаки как-то нехотя, рыча и огрызаясь, прекратили осаду елки. Следуя за вожаком, двинулись по улице. Котенок сидел на спине вожака.

Янчин быстро приблизился к елке. Достал из кармана кусочек колбасы, поманил рыжую:

– Кис-кис! Кис-кис!..

Но та все еще не приходила в себя от перенесенного страха, шерсть у нее дыбилась и глаза огненно сверкали. Она пугливо и недоверчиво смотрела на Якова.

– Кис-кис! Кис-кис! – ласково приманивал ее Янчин. – Вкусненькая колбаска… Возьми ее!

– Эй, как тебе тамо! На чужую домашнюю живность не зарься! – раздался у Якова за спиной грубый женский голос.

Он оглянулся. У калитки стояла крупная пожилая женщина, подпоясанная передником. Руки ее, обнаженные по локти, были в муке.

– Ишь, повадились охотнички! – она подошла к елке и позвала свою кошку. – Иди сюда, моя Мурочка, моя крошечка! Иди ко мне, солнышко мое!

Рыжая спрыгнула в протянутые к ней руки. Женщина прижала ее к своей груди, ласково гладила, успокаивая.

– Напугалась, моя Мурочка, моя хорошая! Поганые псины! Перестрелять бы их, как бы главный тот вожак, разбойник тот, не был начальничий… Нет житья от них кошечке! – и продолжая гладить рыжую, женщина сердито посмотрела на Янчина. – Чего стоишь? С виду вроде интеллигенция, а тож туда. Много вас шастает, охочих до кошечки. Прямо напасть да и только!

Янчин повернулся и поспешно зашагал по улице. Охота на кошку ему явно не удалась. Судя по всему, и навряд ли удастся. Кошек берегут. Они нужны всем. В таежных местах возникают все новые и новые поселки, и повсюду шла борьба с грызунами. Шла она и в самом Солнечном. Так что кошкой здесь не обзавестись. Надо подаваться в город.

Придя к такой ясной и простой мысли, Янчину ничего другого не оставалось, как возвращаться в свой поселок. Он зашел в камералку, быстро переоделся и, ни с кем не попрощавшись, взвалил рюкзак на плечи и двинулся к выходу. Он надеялся до Лунного добраться на попутном транспорте, а там дальше – своим ходом через перевал.

Яков не знал, что пока он отсутствовал, в камералке побывали его знакомые, которые трудились здесь, в Солнечном. Они, весело посмеиваясь, вынули из рюкзака всю поклажу, на самое дно затискали два кирпича, обернув их плотной бумагой, и снова все уложили так, как и было, аккуратно завязав тесемки.

Глава восемнадцатая

1

Казаковский, заложив руки в карманы, шагал по своему кабинету, меряя расстояние от стенки до стенки, и искоса поглядывал на полированную поверхность письменного стола, на которой лежала одна-единственная лощеная бумага. Серьезный документ, поступивший из Хабаровска в пакете, запечатанном сургучом, и, как положено, с грифом «секретно». Документ под соответствующим номером, скреплен подписью и печатью. Имеющий силу закона и обязательный к исполнению.

Так было всегда. Приказы и указания вышестоящих руководителей Казаковский воспринимал сразу, постигая своим умом их целесообразность и жизненную необходимость, и стремился к неукоснительному выполнению. А этот документ, поступивший сегодня с очередной спецсвязью, вызывал у Казаковского двойственное впечатление. Он верил и не верил своим глазам. Верил потому, что нельзя было не верить в его реальное существование, документ лежал перед ним на столе. И не верил, потому что сердцем отказывался принять его убийственную сущность, его содержание. Документ подводил жирную черту под затянувшимся конфликтом между экспедицией и управлением, а вернее, его отделами, который завертелся, стягиваясь неразрешенным крепким узлом, вокруг проекта, присланного из Солнечного.