Живой

– Уходим? – прокричал в рацию Андрей.

– Повсюду грохот, – ответил Макс. – Куда бежать, непонятно.

Андрей, спотыкаясь о поваленные стеллажи, путаясь в упаковках, выскочил на улицу. И правда, бой словно велся повсюду. Наверное, тому виной эхо, мечущееся между многоэтажками. Или это сцепились две огромные группировки? На севере к небу потянулся черный дым. Полыхнуло. Оттуда шарахнулась стая ворон, развернулась и полетела обратно, будто птицы обезумели и сами искали смерть.

– Лучше спрятаться и переждать, – продолжил Макс. – К нам не ходи, они уже… Черт! Они идут сюда. Конец связи.

Не подвело предчувствие опасности. Граната разорвалась теперь уже на юге, потянуло жженой резиной и машинным маслом. Андрей попятился в супермаркет. Если спрятаться в каморке, может, и не зацепит. Интересно, кто кого бьет? Неужели вояки напали на чистых? Интересно было бы выйти на контакт с чистым… Что за блажь в голову лезет?

Включив фонарик, он протиснулся в каморку, сел на диван к щенку, посветил на него. Еще совсем маленький, может, месяца два, но крупный, и лапы толстенные. Пузатый, вислоухий, похож на плюшевую игрушку. Андрей протянул руку к щену, тот зарычал, показал зубы и ощетинился.

– У-у-у, какой грозный, – улыбнулся Андрей.

Выстрелили совсем рядом, щенок заскулил, Андрей вскочил, выглянул из каморки. За тонированными стеклами был виден бегущий человек в резиновом костюме и противогазе. Чистый. Сначала думалось, что он помчится к пятиэтажкам, но он, зараза, направился именно сюда. В его, Андрея, убежище. Бойся, бойся своих желаний! Хотел чистого в собеседники? Получите, распишитесь. Безоружного хотел, а не с АК в руках и РПГ за спиной? Уточнять надо!

Чистый влетел в супермаркет, оглянулся, постоял немного у входа и медленно стал двигаться вдоль рядов. Исчез из вида. Сейчас он, видимо, переступал через труп собаки. Снова он появился уже в пяти метрах от хода в подвал, возле витрины с выпитыми пакетами молока. Двигался он осторожно и палец держал на спусковом крючке. Включил налобный фонарик – Андрей едва успел убрать голову. Луч упал на диван, сполз на пол, мазнул по стене. Щенок заскулил и принялся тявкать на чужака.

Чистый подошел на расстояние двух шагов – Андрей слышал его хриплое дыхание. «Вдох и выдох Дарта Вэйдера», – неожиданно выдала память, и Андрей невольно улыбнулся. Луч прошелся по левой стене, потом – по правой, и черная тень закрыла узкий проход. Скрипя резиной, чистый начал протискиваться. Андрей действовал, ориентируясь на тень: шаг вбок, выбить АК из рук прикладом, им же ударить в «солнышко» – чистый ойкнул и сложился пополам. Андрей скользнул к нему, завел руку, взял шею в захват:

– Не дергайся, я не враг тебе.

Чистый, вцепившийся в его руки, обмяк – видимо, от удивления упал в обморок. Спустя пару секунд он выдал:

– Чего ты хочешь от меня? Лучше убей. Быстро.

– Да я вообще помочь хочу, – ответил Андрей. – Военные – мои враги, ты их враг, значит, друг. Уяснил? – Чистый кивнул, Андрей толкнул его к дивану, поднял упавший автомат.

Чистый все еще не мог распрямиться, хрипел и кашлял. «Наверное, стекла противогаза потеют», – подумал Андрей и собрался сказать, чтоб он не нервничал, но донесся собачий лай, Андрей выглянул из убежища: к супермаркету бежали двое военных в камуфляже, с овчаркой на поводке.

– Это не по твою ли душу? – спросил Андрей, снимая с чистого РПГ.

– Дай мне оружие, – велел он.

– Хрен тебе, а не оружие, – ответил Андрей, направился к дивану, подхватил неожиданно тяжелого щенка, он весил килограммов пять. – Сиди тихо. Спрячься вон под столом. Разверни его и…

Чистый внял, и спустя пару секунд его видно не было. Андрей же со щенком под мышкой встал у стены возле приоткрытой двери, прицелился из гранатомета в проход, куда собака вела военных. И что за нелюбовь у всех к чистым? Вместо того чтобы жить и развиваться, сотрудничать со всеми, военные гоняются за ними по городу. Дурдом.

– Стоять! – крикнул он, едва они переступили порог. – У меня эрпэге! Еще шаг, и разнесу вас к чертям!

Вояки замерли, закрутили головами. Андрей продолжил наступление:

– Вы кто такие и чего сюда приперлись?

Один из интервентов хмыкнул:

– Выходи, чистый! И бросай эти штучки.

– За чистого ответишь, – парировал Андрей и высунул из-за стены руку, пошевелил пальцами. – Видели?

Морды у вояк вытянулись, они переглянулись, и второй, пониже и потолще, спросил:

– А чистого не видел? Сюда же, сволочь, бежал.

– Вы совсем идиоты? Да я б его завалил тут же. Это мой магазин, валите отсюда к чертям!

Теперь первый вояка расхохотался, потряс башкой, чуть кепку не уронил:

– Какой борзый…

– Не борзый, а дерзкий! Устроили, понимаешь, стрельбу на моем районе. – Андрей высунул голову и сразу же спрятался – вояки улыбались и не думали в него стрелять, но все еще сомневались, уходить или нет.

– А чего нас собака сюда привела? – упорствовал длинный.

Андрей показал мужикам щенка:

– Может, из-за него?

Овчарка вояк тявкнула. Низкий шлепнул ее по ушам:

– Эх, ты, брехло! – Он повернул голову, пытаясь заглянуть в каморку: – Покажись хоть, рейнджер-одиночка.

– Не покажусь, я стесняюсь, – пошутил Андрей, выглянул, чтоб они окончательно убедились, что чистого тут нет, и спрятался.

– Ишь, юморит. – Длинный ткнул напарника локтем в бок.

– Юморит – это воспаление юмора, а вы двое тут задержались.

Длинный захохотал:

– Ты и вправду одиночка? К нам не хочешь?

– Нет, спасибо. Усакову пламенный привет.

Низкий вытянул шею:

– А чего ты эту гниду вспоминаешь?

– Именно потому, что он гнида. Надеюсь, смерть его была страшной.

Длинный ответил:

– Да нет, пристрелили просто. Ладно, пошли мы.

Андрей нащупал лежащую на ступеньках банку сгущенки, которую он обронил, швырнул воякам с криком:

– Мужики, граната!

Оба упали за стенды, но Андрей видел их отражения – они накрыли головы руками. Первым встал длинный, огляделся и выпустил по стене короткую очередь:

– Ах ты ж сволочь!

– Помни о том, что патроны следует экономить, – проговорил Андрей менторским тоном. – Правильно, на выход ать-два, ать-два.

Обиженный низкий расстрелял стекло входной двери и удалился. Андрей отметил, что вояки адекватны и если парни попадут в засаду, запросто смогут договориться – умирать-то никому не хочется. Подождав, пока военные уйдут, Андрей спустился по лестнице и прошептал чистому:

– Я спас тебе жизнь. По законам древних ты должен отдать мне свою.

Чистый не расслышал – уши-то закрыты противогазом. Андрей еще раз глянул на входную дверь, поставил щенка на ноги, толкнул стол ногой и сказал:

– Выходи. Опасности нет.

Громыхнув столом, чистый выбрался, и сразу же на него набросился щенок. Он едва шел, скорее катился, но пер напролом, щелкал челюстями, стараясь дотянуться до врага. Пришлось опять взять его на руки, но он бесновался, стараясь вырваться.

– Ты ему не нравишься, – резюмировал Андрей. – Если верить легендам, так собаки реагируют на нечистую силу.

Чистый тряхнул шлангом противогаза:

– Мы и воронам не нравимся, и зараженным, мир словно ополчился на нас. Один ты… Слушай, может, ты псих? – Даже сквозь противогаз было слышно, что у чистого низкий хриплый голос. – Шляешься один, щенков подбираешь… Над военными издеваешься, что чревато…

– Андрей, – донеслось из рации, он дернулся от неожиданности. – Ты жив?

– Куда ж я денусь, – ответил он, не спуская глаз с чистого, который пока агрессии не проявлял.

– Тут разборки у чистых с военным. Кажется, бой отдаляется…

– Знаю. Двое приходили, выгнал. Кстати, хорошая новость: Усаков так всех допек, что его свои же пристрелили, так что нам теперь можно не прятаться и со всеми дружить.

– Возвращайся скорее, мы уже почти закончили.

– Ждите. Я еще нет, меня отвлекли. – Андрей положил утихшего щенка на диван и отключился от связи.