Страница 10 из 11
Шоу тем временем продолжалось, и на нас со сцены фонтанировал своей энергией Леонтьев.
В зрительном же зале бесновался Сергей, его эмоции выплескивались через край, он никак не мог усидеть на месте. То притоптывал, то приплясывал, то взвизгивал в экстазе. Я пару раз дернул его за рукав и прошипел:
– Серый, нас сейчас выведут из зала. Из-за тебя и я пострадаю, концерт не досмотрю.
– Отстань, – отмахнулся тот. – Не мешай отдыхать и наслаждаться музыкой, моя душа ликует, черствые вы люди.
Золотарев оглянулся на «галерку» и что-то сказал Артюхину, указывая на нас. Замполит прибежал и сдернул Серегу с сиденья.
– Я сейчас выведу тебя из зала, лейтенант!
– Не тебя, а вас. И напоминаю: не лейтенант я, а старший лейтенант! Я же вам не кричу «эй, лейтенант», а говорю вежливо, культурно, «товарищ старший лейтенант».
– Уймитесь, товарищ старший лейтенант, в последний раз предупреждаю! – пробурчал Григорий, отходя от нас.
Прошло минут пять, и после очередной зажигательной песни Серж вновь вскочил на стул и принялся прихлопывать в ладоши над головой и орать, подпевая фальцетом.
Примчавшийся Артюхин был мрачнее тучи.
– Я что сказал, слезьте со стула и прекратите безобразничать.
– Я не безобразничаю, а отдыхаю.
– Сейчас выведу из зала, и на этом концерт для вас закончится.
– Ха! Выводильщик нашелся. На боевых я тебя что-то не наблюдаю, а на концерте указывать все горазды.
– Ладно! Разберемся позже, – пригрозил замполит батальона.
– Легко! Очень даже не против, я давно накопил столько отрицательной энергии, не знаю на ком отыграться, – и Серега принялся вновь играть всеми бицепсами и трицепсами и в завершение тирады угрожающе звонко хлопнул кулаком по ладони.
Артюхин злобно еще раз взглянул в нашу сторону и отошел на свое место.
– Серж, он тебе эту выходку еще припомнит, ты явно перегнул палку! – пообещал я. – Он же наш новый замполит батальона.
– Да и черт с ним. Ни в горах, ни в кишлаках я его не видел и близко. А в полку все такие орлы! Начальники! Меняются как перчатки, всех и не упомнишь. Надолго ли он к нам? – огрызнулся взводный. – Давай отдыхать дальше.
Сергей так и не унялся до окончания концерта. Все равно накажут.
– Вот это Валера, вот это трудяга! Завел меня, зарядил энергией, – кричал и пел фальцетом Серега в казарме, приплясывая под магнитофон.
На вечернем построении Остроган получил очередной строгий выговор от замполита батальона, а комбат пообещал скорый суд «чести офицеров».
Самое замечательное мероприятие – «братство по оружию». Братание с дружественной армией!
Утром на разводе комбат строго спросил:
– Кто в первой роте из офицеров и прапорщиков действовал совместно с полком спецназа афганской госбезопасности?
– Я, два раза на операции ходил с ними вместе. Кавун и Грошиков уже заменились, Острогин в карауле. Все, больше никто из офицеров, – подал я голос из строя. – Санинструктор Томилин их бойцов несколько раз перевязывал, а Зибоев, Мурзаилов все время переводчиками были.
– Ну вот и хорошо! Четыре человека идут от первой роты, если вы их так хорошо знаете, от второй – Митрашу, и с собой берешь сержанта Джабраилова, от третьей – Мелещенко и старшина Заварыч. От отдельных взводов представителем поедет лейтенант Арамов, – распорядился Подорожник. – Ну что ты будешь делать! Всегда так получается: как на полигоны, так командиры, а как к афганцам в гости отправляться, то одни замполиты. Нет, не могу я все вам на откуп отдать! Старшим группы поедет капитан Лонгинов. Семен Николаевич, будьте «американцем», построже там с ними.
– Куда же еще строже, и что значит «американцем»? – удивился вслух Николай.
– Это образно и без комментариев. А ты, Мелещенко, вообще помалкивай, – оборвал его комбат. – Едешь случайно в этой компании, и радуйся молча, что командир роты дежурным по полку стоит. Не то сейчас Афоней Александровым тебя заменю!
– Мовчу, мовчу!
– Семен Николаевич, построение через полчаса, проверить внешний вид, чтоб подшиты, побриты, начищены были! Оружие не брать, разведрота на двух БМП сопровождает, едете на «Урале», а управление полка – в автобусе. Главное – не зевайте, не потеряйтесь!
Полк специального назначения размещался рядом с Кабулом, на выезде у дороги на Пагман. Неделю назад группа афганцев из тридцати-сорока человек этого полка болталась с экскурсией по нашим казармам, по парку. Посмотрели фильм в клубе, послушали речь командира и замполита. Скромный обед в столовой завершил это мероприятие. Теперь ответный визит.
Машины медленно вползали на гору по дорожному серпантину и остановились перед широкими воротами высокого каменного забора. Афганцы высыпали навстречу и радостно обнимались с нашим начальством. Мы выстроились в узком, мощеном булыжником дворике. Толпа собралась довольно приличная. Командир, его замы, начальники служб, весь политаппарат в полном составе, тыловики. Но когда мы воевали вместе с афганцами, то всех этих штабных никто не видел.
Лонгинов, как старый приятель, обнялся со знакомым нам комбатом.
– Абдулло! О, ты настоящий командир!
– А, командор, салам, здравствуй! – похлопал афганец после дружеских обниманий меня по плечу.
– А, доктор! – улыбаясь, пожал он руку Степану. – О, сарбозы! – И спецназовец принялся на своем языке быстро и радостно болтать с Зибоевым и Мурзаиловым.
– Командор спрашивает про ротного Кавуна и Грошикова, – перевел вопросы Зибоев.
– Скажи ему: они домой уехали, война для них закончилась, с женами отдыхают, живы и здоровы!
– Говорит, что рад за командоров, просит передавать всем привет.
– Обязательно передам при встрече. Горячий, пламенный привет, – ухмыльнулся я.
Нас принялись водить по казармам, медпункту, автопарку, спортплощадке. Очень все убого: минимум рассыпающейся мебели, застиранное постельное белье, рваные одеяла, старые автомобили – намного хуже, чем у нас. В заключение прошел митинг, на котором каждому вручили по наручным электронным часам, а управленцам еще и по сервизу. Вот это да! Хорошо-то как, не даром потеряно время. Экскурсия с элементами восточной экзотики, да еще с материальной выгодой.
Их командир полка долго обнимал нашего, они расцеловались, и афганец вручил Филатову магнитофон. Иван Васильевич даже растерялся в первую минуту.
– Это подарок полку?
– Нэт, нэт, это лично вам, моему хорошему советскому другу! Бакшиш (подарок)!
Командир обхватил своими «медвежьими лапами» маленького полковника, и тот исчез в крепких объятиях.
«Кэп» задумчиво и смущенно почесал затылок (мы афганцам в знак дружбы на всех подарили только самовар и гитару) и, сняв с себя бушлат, одел на афганца и трижды, расчувствовавшись, расцеловал. Полковник смущенно покраснел и объявил начало банкета.
Давненько я так вкусно не ел. Меню для гурмана! Плов и мясо, мясо, мясо (все блюда из него различного вкуса и приготовления), а также зелень, овощи, фрукты, немного водки. Полковые начальники ушли в банкетный зал, остальные офицеры сели за стол с афганскими командирами. Солдат и сержантов увели к афганским «сарбосам».
Вот так: сыт, пьян и нос в табаке. Хорошо дружить. А еще лучше, если такие встречи будут чаще!
В машине я подозрительно посмотрел на раскрасневшегося Томилина.
– Степан, ты что это цветешь? В чем дело?
– А вы шо думали, товарищ лейтенант, водки тильки вам нальют? В нас, солдатах, афганцы людей увидели, по пол-литра на двоих выделили. Не зря я их перевязывал, отблагодарили, обезьяны бабайские!
– Парни, а пойдемте мороженое поедим. Замполит в кафешке недавно был, знает, где она находится, экскурсию организует. Почти год не лакомился, – предложил Острогин. Он уже третий час мучился, заполняя документацию, и заметно утомился. – Надоело все это, хочется чего-нибудь такого… Эдакого…
– Эх, вспомним детство! – восторженно пискнул Ветишин.