Страница 120 из 151
Никита Хониат (середина XII в. — 1213 г.), младший брат Михаила, сделал блестящую административную карьеру. Он много написал: речи, сборник «Сокровище православия», содержащий документы по истории церкви27и прежде всего «Хронику» (см. о ней выше, стр. 110) — не только первостепенный источник по истории XII в., но и замечательный литературный памятник. Как и Пселл, Никита Хониат умеет нарисовать портрет человека, показать своего героя в его внутренней противоречивости и раскрыть характер через действия. В свое повествование он включает вставные новеллы, например «кровавую» любовную повесть об одном из богатых граждан города Землина, взятого византийскими войсками. Когда тот увидел, что жена его, красотой которой он всегда гордился, попала в руки солдат, когда он понял, что не сможет ей помочь, этот человек бросился на нее и вонзил ей в грудь кинжал.
Оплакивая свое время — жестокость тиранов, своекорыстие чиновников, нашествия врагов, Никита Хониат устремляется мысленным взором в далекое прошлое, когда Ромейская (т. е. Римская) империя господствовала во всем Средиземноморье. Он сравнивает свою родину с прекрасной женщиной, доставшейся бесстыжим любовникам, которых не заботит ее величие и благородство — и вот она теряет свою безыскусственную красоту и, подобно блуднице, начинает прибегать к всевозможным притираниям и лекарствам. Критика отдельных чиновников и государей перерастает под пером Никиты Хониата в критикувсей государственной системы Византийской империи, и он готов даже противопоставить византийской испорченности порядки латинского Запада.
Конечно, Никита Хониат критикует византийскую государственность с позиций крупного феодала, каким он был: он критикует деспотизм, но не монархию, коррупцию государственного аппарата, но не классовую структуру общества. О народных массах он говорит с пренебрежением, народные восстания безоговорочно осуждает. Как и его предшественники, он связан с господствующим классом. Подобно тому, как в византийской науке XI—XII вв. появляются элементы рационализма, и в византийской литературе этого времени намечаются новые черты, которые в своей совокупности составляют то, что характерно для предренессанса. Литература остается еще средневековой, традиционной — и все же в ней уже чувствуются тенденции к демократизации языка и сюжета, к индивидуализации авторского лица, в ней зарождаются критическое отношение к аскетическому монашескому идеалу и первые религиозные сомнения. Литературная жизнь становится более интенсивной, появляются литературные кружки.
Развиваясь в подцензурных условиях, скованная придворным ритуалом и церковными традициями, византийская литература не могла позволить себе откровенную оппозицию господствующему режиму. И все-таки в литературном творчестве отражалась борьба различных общественных группировок, социальное недовольство, политический протест.
Катастрофа 1204 г. приостановила нормальное развитие византийской литературы, как и всей византийской культуры.
Глава 18. ИСКУССТВО
С конца IX столетия начинается яркий расцвет византийской архитектуры и искусства. Истоки его восходят к предшествующему периоду. Известный русский историк византийского искусства Н. П. Кондаков не без основания «окрестил» это время вторым золотым веком византийского искусства, напоминающим по своему размаху и художественным достижениям расцвет византийской культуры VI столетия.
Укрепление международного положения Византии, рост политического влияния Константинополя как центра Византийского государства и византийской культуры, стремление к вовлечению в ее орбиту стран Восточной Европы и Балканского полуострова создавали благоприятные условия для развития византийского искусства. Правящие круги Византии прекрасно учитывали, что средствами искусства, его впечатляющей силой идеи восточного православия значительно легче распространяются за пределами политических границ Византии, чем богословскими дискуссиями. Вопрос о допустимости поклонения иконам, волновавший византийское общество на протяжении полутора столетий, был окончательно разрешен в пользу иконопочитания в 843 г. Уничтоженные в период правления императоров-иконоборцев иконописные изображения восстанавливались. Строились новые церкви и монастыри1.
Императоры Македонской династии, а затем их преемники, императоры из дома Комнинов, ассигновали значительные средства на сооружение новых зданий, церковных и дворцовых, в первую очередь в Константинополе. Роль Константинополя и его художественных школ, бывшая и прежде значительной, сейчас становится первостепенной и ведущей в византийском искусстве2. Украшение Константинополя новыми памятниками архитектуры и искусства, обновление старых, стремление поражать иноземцев пышностью церемоний придворной и церковной службы являются характерной чертой византийскойполитики этого времени. Подробно разработанный, точно регламентированный в соответствии с рангами церемониал, пышность и красочность памятников византийского зодчества и мозаичной живописи, театрализованный характер церковной службы поражали воображение современников.
АРХИТЕКТУРА
Значительное место, которое занимали в те времена работы по строительству, засвидетельствовано наглядным образом памятниками византийской миниатюры. Так, в псалтири из собрания Барберини в Ватиканской библиотеке (Vatic, 372)3можно видеть изображение строительства здания, имеющего типичные для того времени архитектурные элементы. В нижнем этаже представлена галерея с колоннами и арками. К ее крыше ведет высокая лестница. Взобравшиеся на крышу каменщики складывают стены второго этажа. Справа другие работники возводят высокую двухэтажную башню. В нижней ее части видны высокие колонны с базами и капителями, украшенными резьбой. С помощью системы блоков и канатов строители с трудом втаскивают колонны меньшего размера на второй этаж. В Хлудовской псалтири (л. 51) изображено подобное двухэтажное, вероятно дворцовое, здание в готовом виде. Нижний этаж покоится на высоком цоколе.
Архитекторы построили его в виде открытой галереи с колоннами и аркадами. Здание имеет большое число высоких окон, полукруглую апсиду, башни.
Строительство шло не только в Константинополе. Возводились многочисленные монастыри, в том числе древнейшие здания Афона — монастырей Лавры, Ивира, Ватопеда. Появились многочисленные церкви в Афинах. Расширились существовавшие прежде и возникли новые монастырские здания в Дафни близ Афин, Осиос Лукас (монастырь Луки) в Фокиде, Неа Мони (Новый монастырь) на о. Хиосе.
О строительстве дворцов в Константинополе мы можем судить почти исключительно по письменным источникам. На территории Большого дворца, раскинувшейся по берегам Мраморного моря, рядом с Хрисотриклинием в последней четверти IX в. вырос новый дворец Василия I — Кенургий. Константин Багрянородный, подробно описавший памятники строительства времени Василия I, восхваляет особенно за новизну архитектурных форм и декоративное убранство другое сооружение на территории Большого дворца — триклиний, называемый Пентакувуклием. Здание представляло собой в плане четырехлистник и было, по всей вероятности, увенчано пятью куполами — четырьмя по углам и одним в центре. Неподалеку были разбросаны и многие другие новые сооружения — павильоны, бани. В отделке широко использовался многоцветный мрамор из каменоломен Карий и Фессалии, дававший возможность разнообразить краски и добиваться больших художественных эффектов. Работы по строительству дворцов продолжались и в X в. При Никифоре Фоке был заново перестроен и отделан существовавший еще с V в. на берегах Мраморного моря дворец Вуколеон, названный так по скульптурной группе быка и льва, украшавшей его. В XII столетии в глубине Золотого Рога был сооружен Влахернский дворец, который стал постоянной резиденцией Комнинов. Двухэтажное здание Текфур Сераля, возможно, входило в состав дворца, который был встроен, в систему оборонительных стен Феодосия.
Значительно лучше, чем о дворцовом строительстве, мы осведомлены о церковной архитектуре, хотя плохая сохранность и многочисленные последующие перестройки и переделки памятников церковного зодчества чрезвычайно затрудняют исследование и лишают его результаты полной доказательности.