Страница 25 из 78
Мы верим, что существует. Мы верим, что любые технические цивилизации могут найти общий язык, несмотря на свои различия. Это общий язык науки и математики. Законы природы повсюду одинаковы» [2].
Саган пишет о получении инопланетного послания, составленного на универсальном языке математики и отправленного в виде радиосигнала. Но что, если сообщение имеет форму не радиосигнала, а сооружения на поверхности соседней планеты?
Неужели мы настолько образованны, что ожидаем наладить общение через радиотелескоп и не замечаем другие сигналы? Для ученых, надеющихся выделить заветную последовательность на фоне космического радиошума, ландшафт Сидонии должен быть четким сигналом — настолько ясным, что он кажется просто нелепым.
В своей книге «Лила» писатель и философ Роберт Пирсиг рассказывает о том, как он приплыл в порт Кливленд, хотя из-за неправильного прочтения карты ему казалось, что на самом деле он находится на 20 миль дальше вдоль побережья, в совсем другой гавани. Однако ландшафт вроде бы соответствовал карте… но потом он вспомнил о некоторых расхождениях, которыми он пренебрег, убедив себя в том, что со времени составления карты береговая линия могла немного измениться.
Как он мог совершить такую ошибку ясным днем? Разве его глаза не были широко открыты? Пирсиг говорит о себе в третьем лице следующим образом:
«Это притча для тех, кто интересуется так называемой научной объективностью. Каждый раз, когда отметки на карте расходились с его наблюдениями, он игнорировал наблюдения и следовал карте. Его разум выстроил статический фильтр, некое подобие иммунной системы, отторгавшей все то, что не вписывалось в заранее составленную картину. Увидеть — не значит поверить. Поверить — значит увидеть.
Если бы это был отдельный случай, к нему можно было не относиться серьезно. Но это огромный, а потому очень серьезный культурный феномен. Мы выстраиваем целые интеллектуальные культурные схемы, основанные на прошлых „фактах“, которые по своей природе чрезвычайно избирательны. Когда новый факт не вписывается в схему, мы отбрасываем не схему, а факт. Противоречие может стучаться в наше сознание иногда целыми столетиями, пока один или два человека не замечают его. А потому они еще долго стараются достучаться до других, пока и остальные не начинают видеть это» [3].
Если наши ученые подвержены таким предвзятым убеждениям, разве не понятно, почему они предпочитают не замечать фактов, открытых на равнине Сидонии? Потому что они ожидают радиосигнала и потому что среди представителей традиционной науки бытует мнение, что на Марсе никогда не было жизни. В докладе Макдэниела нам предлагается подумать о том, что могло бы произойти, если бы информация о существовании внеземной жизни поступила бы из более отдаленного источника и в более «традиционном» виде:
«Представьте себе, что цифровая последовательность радиосигналов, возникших в глубинах космоса, была получена через радиотелескопы… После компьютерной расшифровки появляется изображение гуманоидного лица в необычном головном уборе, а затем изображение пятиугольной пирамиды [похожей на пирамиду G&M] с уникальными пропорциями, отображающими математические константы. Будет ли НАСА утаивать эти изображения, как некий утраченный Ковчег Завета, утверждая, что это всего лишь „иллюзия, созданная фоновым шумом и космическим излучением“? А если часть сигнала окажется искаженной из-за межзвездной статики, перестанет ли НАСА следить за этой частотой на основании того, что сообщение было недостаточно полным?»
Где древнеегипетские радиопередатчики? Естественно, наши знания о Древнем Египте не получены из радиопередач. Мы изучаем сохранившиеся артефакты с надписями и другой полезной информацией. Но даже если бы никаких иероглифов не сохранилось, мы все равно смогли бы многое узнать о египтянах, изучая их колоссальные постройки. Иными словами, каменная пирамида не может двигаться в межзвездном пространстве, но как «сигнал» разума она существует более долгое время, чем радиопередача, поскольку камень является одной из самых стабильных природных форм. Если любой народ на Земле или на другой планете хочет оставить послание в камне, он не найдет лучшего средства, чем пирамида, чтобы доставить это послание через эпохи.
Разумеется, существует возможность, что любая искусственная структура будет содержать сведения о культуре ее строителей, даже если эти сведения были заложены неумышленно. К примеру, при изучении такого здания, как афинский Пантеон, можно прийти к выводу, что оно было построено представителями разумной культуры, обладающими познанием в математике и геометрии. Сам Карл Саган признает: «Разумная жизнь на Земле в первую очередь проявляется в геометрической стройности ее конструкций» [4].
В 1988 году Эрол Торун, картограф и системный аналитик картографического агентства Министерства обороны США, прочитал книгу Ричарда Хогленда «Монументы на Марсе». Впоследствии он написал Хогленду:
«Хотя большинство снимков и ваши описания произвели на меня впечатление, я особенно заинтересовался пирамидой D&M. Я обладаю хорошими познаниями в области геоморфологии, но не знаю механизмов, объясняющих ее формирование» [5].
Внешний вид пирамиды D&M длиной 1,6 мили на кадре 70А13 действительно озадачивает. Согласно расчетам, она содержит более одной кубической мили каменного материала, а ее вершина возвышается почти на милю над поверхностью окружающей равнины. У основания каждого из пяти углов расположены странные бастионы, придающие дополнительное архитектурное величие.
Самый интересный элемент находится на юго-западном фасаде, образующем основу пятиугольной структуры, оконечность которой направлена в сторону «Лица». Здесь мы видим четкую треугольную плоскость, сходную с гранью земной пирамиды. Под наблюдаемым углом она выглядит искусственной — в этом нет никаких сомнений. Однако, как и в случае с «Лицом», сведения о другой части структуры имеют двусмысленный характер. Восточная сторона, поврежденная и затененная, нарушает ее симметрию; из-за этого Ди Пьетро и Моленаар сначала решили, что пирамида имеет только четыре стороны. На ней также имеется глубокая впадина — вероятно, кратер, образовавшийся после падения метеорита. Фотоклинометрические реконструкции, проведенные Карлотто, создают необычную возможность того, что это отверстие на самом деле может быть тоннелем. Это привело к гипотезе, что пирамида первоначально была полой структурой, частично обрушившейся в какой-то момент своей истории. Обрушение привело к нынешнему деформированному состоянию и укорачиванию правой грани (отсутствующая часть предположительно скрыта под пылью и обломками).
Такие гипотезы останутся спекуляциями до тех пор, пока не будут получены снимки с более высоким разрешением. Однако не вызывает сомнений, что пирамида имеет четкие пятиугольные очертания. Именно эта форма привлекла внимание Торуна в большей степени, чем все другие структуры Сидонии.
Торун начал свой анализ, систематически исследуя известные геологические процессы, которые могли привести к формированию пятиугольной и пятисторонней пирамиды. С этой целью он изучил воздействие пяти разных факторов: воды, ветра, трещиноватости, вулканизма и даже роста кристаллов. Результаты его анализа были вполне однозначными:
«Флювиальные [вызванные движением речной воды] процессы можно исключить в качестве механизма образования пирамиды D&M, так как нет никаких признаков, что вода на равнине Сидонии некогда достигала глубины в 1 км (приблизительная высота пирамиды D&M). Многогранные симметричные формы с острыми углами вообще не характерны для флювиальных элементов ландшафта».
Пирамида D&M расположена на так называемой ступенчатой местности, некогда возвышавшейся над затопленной равниной Сидонии. Хотя в этом районе имеются признаки водной эрозии (из-за приливов), они очень слабые.