Храм

«Правильно».

Пока Рейс падал, он быстро провертел М-16 в руках.

«Ты не умрешь».

«Ты не умрешь».

Он попытался вспомнить, как Ван Левен ранее выпускал крюк через расщелину. Как он это делал? Он нажал на второй курок своего оружия, чтобы выстрелить крюком, на курок, который находился под стволом М-16.

Все еще падал.

Рейс сердито посмотрел на свое оружие в поисках второго...

Вот он!

Он тут же поднял М-16 и нацелился в быстро исчезающую над ним вершину башни. Затем он нажал пальцем на второй спусковой крючок.

С громким, похожим на укол, звуком серебряный хватательный крюк выстрелил из гранатомета его оружия, и его когти раскрылись в воздухе, разрезая его звуком.

Рейс продолжал падать.

Крюк выстрелил вверх, за ним в воздухе протянулась веревка.

Все еще падал.

Крюк перелетел через край вершины башни.

Все еще падал.

Рейс крепко держал М-16. Затем он просто закрыл глаза и стал ждать, ждать, когда натянется веревка или когда он ударится об озеро, что быстрее наступит.

Быстрее натянулась веревка.

В мгновение веревка крюка туго натянулась, и Рейс резко остановился.

Касалось, что ему только что вывернули руки, но каким-то образом ему удалось удержать М-16.

Рейс открыл глаза.

Он обнаружил, что висит на веревке в ста футах от края вершины башни.

Он висел там в полной тишине еще секунд тридцать, тяжело дыша и тряся головой. Ни один нацист не появился на выступе над ним. Должно быть, они ушли в насыпи, как только увидели, что он упал.

Рейс глубоко вздохнул с облегчением. Теперь перед ним стояла задача снова подняться на вершину башни.

Наверху, на башне, Ван Левен прорубал себе путь сквозь заросли, используя свой длинный охотничий нож, как мачете.

Несколькими секундами ранее он тоже увидел, что нацисты захватили идола, и теперь он отчаянно пытался вернуться к веревочному мосту, пока они не сделали это первыми.

Он находился по южному краю от вершины башни, и теперь он и раненый Кокрейн пробирались к нему, медленно и равномерно продвигаясь вперед сквозь заросли с юго-западной стороны башни.

Нацисты воспользовались более прямым путем, направляясь к мосту через двор и каменную лестницу.

Ван Левен убрал последнюю ветку с пути, и внезапно перед ним и Кокрейном показался веревочный мост, величаво простираясь между вершиной башни и внешней тропой.

Огромный, уходящий вниз мост был примерно в пятнадцати ярдах от них, теперь около двенадцати немецких солдат, которые атаковали их у главного входа, пересекали его, приближаясь в тропе на противоположной стороне.

«Черт», — подумал Ван Левен, они опередили его у моста.

Ван Левен посмотрел на одного из нацистов, когда тот ступил на твердую землю на той стороне ущелья.

Идол.

Дерьмо.

И тогда нацисты на другой стороне ущелья сделали то, чего Ван Левен больше всего боялся, и то, что сам намеревался сделать, если бы добрался до моста первым.

Они отвязали мост от его основания и сбросили его.

Большой мост свалился в ущелье. Он все еще был привязан к основанию на стороне башни, поэтому он не упал на самое дно, а просто протянулся вдоль каменной крепости, и веревки его исчезали в непроницаемом тумане.

Ван Левен беспомощно уставился на взвод нацистов, спешно удаляющихся по тропе на другой стороне ущелья, забирая с собой идола.

У них был идол.

А Рейс оказался выброшен на этой каменной крепости.

Генрих Анистазе стоял в центре Вилкафора. Он был доволен тем, как прошло нападение на деревню.

Генератор электромагнитных импульсов сработал превосходно, перекрыв все радио-переговоры противника. Американцы в вездеходе были с легкостью нейтрализованы. И только что он узнал, что его взвод успешно заполучил идол в башне у американцев.

Все действительно шло хорошо.

Послышался выкрик, и Анистазе обернулся, чтобы увидеть взвод, возвращающийся от прибрежной тропы.

Капитан взвода подошел к нему и передал завернутый в тряпку предмет.

— Herr Obengruppfuhrer, — сказал он официальным тоном. — Идол.

Анистазе улыбнулся.

Как только ему удалось взобраться по веревке, Рейс сразу пересек теперь пустующий двор перед храмом в поисках зеленых беретов, если кто-нибудь из них еще остался в живых.

Он нашел Ван Левена и Кокрейна на выступе, там, где раньше был веревочный мост.

— Сукины дети, — сказал он, увидев зияющее перед ним ущелье. — Они перерезали мост.

— Отсюда нет другого пути, — сказал Ван Левен. — Мы застряли здесь.

И тогда черный вертолет «Москит» с ревом снова пронесся мимо них, стреляя из боковых орудий. Должно быть, нацисты оставили его, чтобы он завершил работу.

Рейс и остальные незамедлительно укрылись в зарослях. Листья взрывались у них над головами, стволы разносило в щепки.

— Черт тебя дери, — Кокрейн перекрикивал оружейный рев.

Рейс взглянул на вертолет «Москит», который парил над ущельем, на длинные языки пламени, вырывающиеся из его орудий, его длинные и тонкие полозья, подвешенные к брюху.

«Полозья...» — подумал он.

И в этот момент что-то внутри него щелкнуло, какая-то агрессивная уверенность, о существовании которой он и не подозревал.

— Ван Левен! — внезапно сказал он.

— Что?

— Прикрой меня.

— Для чего?

— Просто сделай так, чтобы вертолет парил немного выше, хорошо? Но не спугни его.

— Что ты делаешь?

— Вызволяю нас с этого камня.

Этого для Ван Левена было достаточно. Секундой позже, он выскочил из зарослей и направил на парящий черный вертолет град пуль.

«Москит» ответил тем, что поднялся повыше и сделал ответный огонь.

В это время, Рейс судорожно возился с крюком, разматывая веревку. Он посмотрел на вертолет.

— Подними его повыше! — закричал он. — Выше! Так слишком низко!

Рейс оценил расстояние между ним и вертолетом. Было слишком. Что выстреливать крюком из винтовки, надо было его закидывать.

Он еще немного размотал веревку, ослабив ее, чтобы, когда он ее закинет, она не запуталась.

— Кокрейн! — крикнул он. — Ты сможешь ходить с твоей раненой ногой?

— А ты как думаешь, Эйнштейн?