Страница 11 из 78
— Заместитель генерала Миронова, командира нашего корпуса.
— Генерала Курышева я встречал летом 1942 года, — пояснил я Николаю. — Он тогда был начальником воздушно-десантного училища, которое находилось в Жигулях, под Самарой. Между прочим, наш Иван Иванович Лисов был тогда его заместителем.
Для гостей пришлось отвести половину теплушки. В ней установили два топчана, раскладной стол, табуреты. На торцевой стене натянули перкалевое полотнище из списанного парашюта.
Генерал и майор явились незадолго до отправки.
— Этот марафет ни к чему, — заметил Курышев. — А где место начальника эшелона? А дежурного? Где узел связи? Где расположится радист? А где телефонисты?
Ему все объяснили, и он успокоился.
— Прикрепите карту. Она будет нелишней в пути. Ваше дело, начальник штаба, делать на ней заметки о пройденном пути, — сказал генерал мне.
На третьи сутки эшелон подкатил к большой станции Ровно. Мы с Николаем Белоусовым и дежурным по эшелону направились к военному коменданту станции, чтобы сообщить о прибытии и узнать о предстоящем перегоне эшелона.
— На телеграфе какая-то неувязка, — сообщил майор-железнодорожник. — Здолбуново молчит.
— Да нам нужен Львов, — заявил комбат. На висевшей в вагоне карте мы только что обсуждали вероятный маршрут и пришли к заключению, что эшелон, видимо, направят через Львов на 1-й Украинский фронт, к маршалу Коневу.
— Куда вам надо, знает только Бог да Ставка, — назидательно произнес железнодорожник.
Мы отправились на узел связи. Там у телеграфа дежурила женщина. Прекратив работу на ключе, она взяла телефонную трубку:
— Здолбуново… Здолбуново, — стала настойчиво взывать. — У нас готов к отправке эшелон. Ждем ответа.
Но Здолбуново упорно молчало. Наконец последовал ответ:
— Ждите. Маршрут уточняется. — И примерно через полчаса: — Связываю вас со Славутой.
В вагон мы возвратились, когда эшелон отходил от станции, изменив направление.
— Что произошло? — спросил генерал. Мы рассказали.
Уставившись в карту, он, поразмыслив, заявил:
— К маршалу Коневу мы не попадем. Очевидно, нас направляют на 2-й Украинский фронт… А возможно, и далее, на юг, на 3-й Украинский, к маршалу Толбухину.
Предсказания генерала Курышева постепенно сбывались. Вскоре дорога втянулась в горную долину, и, разделив эшелон на части, маломощные паровозы стали втаскивать вагоны по крутизне. Таким же способом, преодолев хребет Карпат, спустили их в низину, и мы продолжили путь. Потом была Румыния, и на каждой станции наши вагоны осаждали толпы голодных людей, выпрашивая «пешту» — селедку — в обмен на сомнительного качества вино.
Как-то вечером, после ужина зашел разговор о нашей армии. Мы знали, что она именуется 9-й гвардейской, состоит из трех стрелковых корпусов, и командует ею генерал-полковник Глаголев. Эту фамилию мы часто слышали, когда по радио вещали победные приказы Верховного Главнокомандующего да передавали ежедневные сводки Совинформбюро о фронтовых событиях.
— А что известно о нашем командующем, генерале Глаголеве? — осмелев, спросил Белоусов, слегка охмелев от румынского вина.
Генерал Курышев вскинул бровь:
— Мне мало что о нем известно. Знаю, что в царской армии был рядовым, в Гражданскую войну служил в кавалерии, командовал эскадроном будто бы на Урале, а потом на Северном Кавказе. Вроде бы окончил перед Отечественной войной Академию имени Фрунзе и принял командование кавалерийской дивизией. Защищал от немцев Крым и Кавказ. На Кавказе принял 9-ю общевойсковую армию. Участвовал в Курской битве, в битве за Днепр, в освобождении Украины и Белоруссии. Командование 9-й гвардейской армией принял в январе нынешнего года. Вот, пожалуй, и все, что могу сообщить. Федор Сергеевич знает поболее, — указал он на майора. — Познакомь офицеров со своими записями.
Майор держался в пути как-то замкнуто. По большей части времени он ухитрялся в шатком вагоне читать газеты, в разговоре отмалчивался, внимательно слушая других. Как-то проговорился, что сам с Урала и там его семья — жена и двое мальчишек: «Чук и Гек». Показал их фотографии. Еще он любил распевать песенку про смуглянку-молдаванку, которая собирала виноград в соседнем саду. Он часто повторял заученный куплет припева этой песенки: «Клен зеленый, да клен кудрявый, да раскудрявый, резной!»
На просьбу генерала майор молча потянулся к набитой бумагами командирской сумке, достал блокнот и, полистав его, стал читать:
— Генерал-полковник Глаголев Василий Васильевич родился в Калужской губернии в 1896 году в бедной крестьянской семье. Был рядовым в Первой мировой войне, в Гражданской войне участвовал на Урале и Северном Кавказе. В послевоенный период занимал различные должности в кавалерии.
Великую Отечественную войну встретил командиром кавалерийской дивизии, затем командовал 10-м гвардейским стрелковым корпусом. В марте 1943 года принял командование 9-й армией, а затем 46-й армией. В августе армия участвовала в Донбасской операции с последующим форсированием Днепра.
В районе Запорожья армия захватила плацдарм у поселка Аулы. Особенно при этом отличились воины 236-й стрелковой дивизии, 25 ее воинам было присвоено звание Героя Советского Союза. Звание Героя удостоился и командующий армией с одновременным присвоением воинского звания генерал-лейтенант.
Командуя 31-й армией, генерал Глаголев отличился в Белорусской операции, за что в июле 1944 года удостоился звания генерал-полковника. В декабре 1944 года он принял командование 9-й гвардейской армией.
Такое пояснение дал майор Федор Сергеевич. Это пояснение я тогда записал.
Генерал Курышев и следовавший с ним майор покинули вагон в Венгрии, у большой станции Сольнок. Прощаясь, они пожелали нам недалекого и счастливого пути.
НА ЮЖНОМ КРЫЛЕ СОВЕТСКИХ ВОЙСК
К концу октября 1944 года советские войска, разгромив под Яссами и Кишиневом фашистскую группировку, развернули наступление в Венгрии. Возглавляемый маршалом Малиновским 2-й Украинский фронт раскинул свои боевые крылья почти на восемьсот километров. Северное крыло соседствовало с 4-м Украинским фронтом, нацеленным на Чехословакию, а южное сблизилось с войсками 3-го Украинского фронта маршала Толбухина, ведущими бои в Югославии.
Перед нашими войсками оборонялась сильная группа армий «Юг», возглавляемая генерал-полковником Фриснером. Первый боевой опыт он приобрел еще в Первую мировую войну, затем верой и правдой служил кайзеровской Германии, позже — гитлеровскому вермахту. С началом войны с Россией участвовал во многих боях на Восточном фронте. Летом 1944 года стал командующим группой армий «Южная Украина», позже преобразованной в группу армий «Юг».
Стремясь не допустить советские войска на территорию Венгрии, Фриснер сосредоточил свои главные силы в Карпатах против войск 4-го Украинского фронта генерала Петрова и 2-го Украинского фронта Малиновского. Это были две немецкие и две венгерские армии, хорошо вооруженные, боеспособные.
Поначалу спланированная штабом Малиновского операция шла с трудом. Предугадывая замысел, немецкие и венгерские дивизии подготовленными контрударами отражали попытки прорвать оборону. Не помогали даже удары 6-й гвардейской танковой армии, сокрушавшей до того укрепленные узлы сопротивления. Поступавшие из армий итоговые донесения были безуспешны. Лишь однажды командарм Манагаров, чьи дивизии действовали на второстепенном направлении, доложил, что его 53-я армия, взаимодействуя с гвардейской конно-механизированной группой генерала Плиева, сумела прорваться на венгерскую территорию, захватив там небольшой населенный пункт.
Допоздна маршал Малиновский с ближайшими помощниками изучал обстановку, запрашивал подчиненных командиров и в итоге пришел к выводу о необходимости переноса главного удара на участок армии Манагарова.
— Но там недостаточно танков, артиллерии, подвижных средств, — высказался начальник штаба Захаров. — Может, перевести сюда танковую армию?