Нейрополитика

Рыжий Келли, до призыва, одинокий, незначительный бродяга, которого нанимали то, коридорным, то посудомойкой, то разнорабочим, пока он не подвергся изменяющему мозг испытанию учебной подготовки пехоты. Сегодня он покорно защищает свой промытый мозг так же автоматически, как Таня однажды защищала себя, оправдывая убийства при помощи сленга правоверного верующего.

С момента ее ареста при покушении с пистолетом на президента Джеральда Форда летом прошлого года и ее убежденности, Линет Фромм (Lynette «Squeaky» Fromme) не сделала ничего, чтобы помочь собственной защите и всегда транслировала философию Чарли Мэнсона, в коммуне которой ей промыли мозги. Ничто сказанное судьей или ее собственным адвокатом не могло сделать юридическую ситуацию реальной или важной для Фромм. Все о чем она заботилась, так это внимание СМИ для передачи послания Мэнсона.

Однозначно ничего не указывает на некие особые слабости Херст, Келли или Фромм. Они были вполне нормальными молодыми американцами, пока не вошли в атмосферу соответственно S.L.A., армии США и семьи Мэнсона. Это первый урок, который мы должны ПОНЯТЬ.

Четыре мозга, эффективно отбелены и повторно отпечатаны в относительно простом механическом процессе, названном промывка мозгов.

Промывка мозгов, как малярия, это заболевание воздействия. Поместите людей в малярийную окружающую среду и большинство из них, схлопочет эту болезнь. Поместите их в среду, где промывают мозги, и большинство из них получат промытый мозг. Понятия «промывки или стирки мозгов», конечно, ненаучное и сырое. Мозг не грязная одежда, но биоэлектрический компьютер, живущий в сети более чем из 110 миллиардов нервных клеток, способных к сотням миллиардов одновременных взаимосвязей, числу большему, чем число атомов во вселенной.

В этом элегантном микроминиатюрном компьютере более 100 миллионов процессов программируется каждую минуту. Мозг и нервная система, как и остальные, части тела разработаны и запрограммированы в генетическом коде. Человек, как и все другие формы жизни, в первую очередь «гигантский робот созданный из ДНК, чтобы делать еще больше ДНК», как утверждал Нобелевский генетик Герман Дж. Мюллер.

Мы все неройрогенные роботы. Пока не признаем факт собственного роботического существования, как бы это ни было неприятно для христианских богословов или сентиментальных гуманистов. Только в этом случае мы можем научиться брать на себя контроль над нашей нервной системой и перепрограммирование наших индивидуальных программ.

Базовым примером, помогающим нам постичь, программирование мозга являются примеры Фромм, Патти и свой собственный. Относится это и к новорожденному жирафу, мать которого была застрелена охотниками. Малыш жираф в соответствии со своей генетической программой запечатлел в памяти крупный движущийся объект, он видел, что случилось, и видел джип охотников. Из этого следуют действия, в начале попытки сосать грудь, а в итоге спариваться с бездушным куском железа. Инстинкты выживания жирафа сконцентрировались на этом джипе.

Человек так же запоминает отпечатки или имприты, как часть своего нейронного оборудования для внешних объектов. Среди людей имприты — отпечатки делятся на четыре части:

1. Младенческие схемы биологического выживания, связанные с безопасностью и опасностью сигналы здесь и сейчас.

2. Ребенка начинающего ходить или эго, связанные с движением и эмоциями.

3. Студента, словесно — символические цепи, или ум, связанные с языком и знаниями.

4. Взрослые социальные и сексуальные схемы, или личности связанные с внутренним поведением. Сексуальным приручением.

Эти четыре схемы являются четырьмя мозгами, которые постепенно отбеливаются и перепрограммируются в относительно простом механическом процессе, называемом промывка мозгов. Процесс этот очень прост, потому что оригинальные имприты — отпечатки этих схем, так же относительно просты.

На протяжении человеческой жизни, когда мозг биологического выживания получает сигнал опасности, вся остальная умственная деятельность прекращается. Чтобы внедрить новый отпечаток — имприт, нужно сначала уменьшить зависимость от состояния младенчества, т. е. первого мозга.

Первый контур или биовыживание, активируется в мозге при рождении. Его функция заключается в поиске пищи, воздуха, тепла, уюта и отказе от всего, что является токсичным, жестким или опасным. Схемы нервной системы биовыживания животных ДНК запрограммированы искать комфортную зону безопасности вокруг материнского организма. А если матери нет, будет выбрана ближайшая доступная замена в окружающей среде.

Новорожденный детеныш жирафа был зациклен на четырех колесах джипа. В одном из этологических исследований Конрада Лоренца, гусенка, который не мог найти округлые белые тела гусей, зафиксировали на круглом белом мячике для настольного тенниса. На всем протяжении человеческой жизни, когда мозг биовыживания получает сигнал об опасности, другая умственная деятельность прекращается. Это имеет ключевое значение в программировании мозга: создать новый отпечаток — имприт, уменьшив зависимость от состояния младенчества, то есть уязвить первый мозг.

Первым шагом в этом процессе является изоляция жертвы. Маленькая темная комната идеально подходит, так как социальные, эмоциональные, психические техники, ранее обеспечивающие вам выживание, в ней работать не будут. Чем дольше человек изолирован в таком состоянии, тем более он уязвимым для новых импритов — отпечатков.

По словам доктора Джона Лилли (Dr. John C. Lilly) истинная изоляция в течении всего нескольких минут приводит к тревоге, а через несколько часов к галлюцинациям, и вот жертва готова к внедрению нового защитного материнского объекта.

Нет никакого парадокса в том, что похититель навязывает промывку мозга несклонному к этому субъекту в качестве единственного имприта — отпечатка. Жертва вынуждена инстинктами биохимической программы созданной за миллионы лет эволюции, искать этот имприт — отпечаток для подключения его к любому внешнему объекту ближе всего походящему на материнский архетип. Для человека в плену, им будут являться любые двуногие существа приносящие еду.

Второй контур, эмоциональный мозг или эго, первоначально запечатлены, когда ребенок начинает использовать мышечную силу ходить, ползать, поднимать тяжести, преодолевать физические препятствия и обдуманно манипулировать другими. Мышцы, выполняющие эти функции, очень быстро запечатлеются, становясь хроническими пожизненными рефлексами. В зависимости от окружающей среды и несчастных случаев, этот имприт — отпечаток сделает сильным доминирующим или слабым страх эго.

Статус в стае или племени присваивается на основе бессознательной сигнальной системы, в которой эти мышечные рефлексы имеют решающее значение. Все эмоциональные игры, перечисленные в книге доктора Эрика Берна (Dr. Eric Berne) «Игры в которые играют люди» и транзакционных аналитиков, являются импритом — отпечатком второго мозга или стандартных взаимоотношений млекопитающих.

Чтобы воссоздать уязвимость имприта — отпечатка второго мозга, субъект должен ощутить себя неуклюжим ребенком. Неврологическое табло со счетом достижений субъекта должно четко указывать на уязвимость имприта второго мозга. Это происходит тогда, когда субъект начинает верить, «у меня нет выбора, они могут делать все, что хотят со мной», регистрировались сообщения «Я один фут высотой, неосведомленный, неуклюжий, напуганный и неправый. Они шесть футов высотой, мудрые, умные, сильные и правильные».

Беспомощность может быть расширена до паники при помощи обычного террора. В фильме Коста-Гаврас (Costa-Gavras) «Исповедь коммунистов промывающих мозги» приводится такой метод, вывести субъекта из его камеры, наложить петлю на шею и привести к месту, где он ожидает повешения. Некоторые же африканские племена хоронят заживо кандидатов инициации на несколько часов. Основной отпечаток — имприт внедряется тогда, когда субъект верит, что «у меня нет выбора, они могут делать со мной все, что они захотят». На данном этапе эмоциональный второй мозг включается у жертвы и усваивает ранг в иерархии для защиты при помощи самой влиятельной и значимой фигуры.