Похищенный рай

Девушка вновь потрогала рукой повязку, она уж и забыла про нее.

— Но вы, по крайней мере, помните, как попали туда? — спросил он.

— Нет.

— В таком случае скажите, откуда вы, чтобы я мог дать знать вашим родным о том, что вы живы.

Она снова задумалась, но ей опять ничего не пришло в голову. Какой все-таки странный сон.

— Нет.

Мужчина с удивлением взглянул на нее:

— Вы не можете сказать, откуда вы, или просто не хотите?

Она пожала плечами:

— Я не могу сказать вам, потому что не знаю.

— Но кто ваши родные, вы знаете?

Она отрицательно покачала головой. Девушка не выглядела обеспокоенной, ибо знала, что в любую минуту может проснуться.

— Нет.

— Как ваше имя?

— Не знаю.

— Сколько вам лет?

— Не знаю.

— Вам известно, по крайней мере, какого цвета у вас глаза?

Она чуть задумалась, но потом рассмеялась и опять покачала головой:

— Нет.

Похоже, ее ответы сильно огорчили его. Она наклонилась и ободряюще похлопала его по руке. У него была теплая сильная рука.

— Да вы не волнуйтесь. Вот я проснусь — и все встанет на свои места. Это просто сон. Не расстраивайтесь так.

Он серьезно заглянул ей в глаза:

— Боюсь, это не сон, мисс.

Она улыбнулась:

— Конечно, сон.

— Уверяю вас, что это не так.

Он говорил совершенно серьезно, и это встревожило ее.

— Не смейтесь надо мной, сэр. Это сон. Иначе как я могла оказаться здесь? В вашем доме? Откуда на мне взялась эта чужая ночная сорочка? Я здесь ничего не узнаю и даже не могу припомнить собственное имя. Это сон!

Глава 4

— Что ты сделал?!

Красивое лицо Клер Форрестер исказилось гримасой гнева, и она вскочила со стула.

— Как ты мог совершить такую глупость? Ты потерял Джиллиан? Черт возьми, что там у вас случилось?

Гаррик предполагал, что Клер огорчится и даже разозлится, так что ее реакция не удивила его. Удивляло другое: разве можно так громко кричать? Ведь от зала, откуда им только что удалось улизнуть незамеченными и где собралась почти половина всего лондонского высшего света, включая и членов ее семьи, их отделяла всего одна дверь. Если их здесь обнаружат, в этой темной маленькой комнатке, их любовная связь тут же выплывет наружу. Положим, самому Гаррику опасаться нечего. Репутация донжуана даже пошла бы ему на пользу. Но вот Клер точно напрашивалась на неприятности. И в первую очередь от своего мужа.

— Рассказывай все без утайки, — приказала Клер.

— Насколько я знаю, мы потеряли Джиллиан где-то в дербиширской глуши, — проговорил Гаррик, спокойно изучая свои ногти. — Была уже ночь, лил дикий дождь. Погодка я тебе скажу… К тому же и дорога пошла скверная, так что мы тащились очень медленно. Оззи храпел на всю округу. Ему было наплевать и на холод, и на то, что нас трясло на всех ухабах. Я решил согреться коньяком и, как джентльмен, естественно, не мог не предложить выпить и Джиллиан. Меня беспокоило ее состояние, ибо накануне она начала чихать и стала совсем бледненькая. Джиллиан взяла стопку, но вместо того чтобы выпить, выплеснула коньяк мне прямо в лицо. На какую-то минуту я ослеп, а когда проморгался, ее уже не было. И только дверца кареты хлопала на ветру.

— Идиот! — ядовито прошипела Клер. Она стала нервно расхаживать взад-вперед, волоча подол юбки по полу. — Как ты мог поступить так глупо?!

Гаррик молча смотрел на нее, пережидая бурю. Клер порой очень злилась на него. Даже обзывала нехорошими словами и вслух выражала сомнения в его умственных способностях, но Гаррик уже давно научился пропускать все это мимо ушей. Тем более что он знал: сегодня вечером, когда они будут лежать обнаженные и заниматься любовью, Клер будет смотреть на него совершенно иначе. От этого гнева не останется и следа, в красивых зеленых глазах появится характерный блеск, который скажет ему, что он ее реальный хозяин. Предвкушая уже то чувство удовлетворения собой, которое он испытает вечером, Гаррик с легкостью сносил теперь оскорбления и сидел молча, хотя мог одной хлесткой пощечиной указать ей ее место.

— Да в чем дело-то? — пытаясь успокоить ее, наконец произнес он. — Тебе хотелось, чтобы Джиллиан исчезла, и она исчезла. В сущности, все прошло по плану. И уж если кому и стоит огорчаться, так это мне. Когда эта своенравная девчонка плеснула мне коньяком в глаза и сбежала из-под самого носа, я лишился той награды, ради которой, собственно, и взялся за это рискованное дело.

— Скажи мне одну вещь, — проговорила Клер, остановившись перед ним и уперев руки в тонкую, стянутую жестким корсетом талию.

Ее груди, казалось, вырвутся сейчас из-под лифа. Они сильно вздымались и опускались, словно подчеркивая то раздражение, которым она сейчас была охвачена. Гаррику захотелось коснуться их руками, но он благоразумно удержался от этого.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал тебе, дорогая? — Где ты был, когда я говорила тебе, почему мне нужно, чтобы ты увез Джиллиан и женился на ней?

Если честно, Гаррик, как правило, действительно не вслушивался в слова Клер. Идеи ее всегда отличались особой беспощадностью. Например, однажды ей пришло в голову ослабить несколько крючков на юбке у чем-то не приглянувшейся ей молодой женщины. И какой же случился конфуз, когда на балу, прямо во время одного из быстрых танцев, юбка слетела с бедняжки и она осталась на виду у всех голая?! У Гаррика в ушах до сих пор стоял жестокий смех Клер…

Впрочем, когда она делилась с ним своими планами в отношении Джиллиан, он ее слушал.

— Насколько мне помнится, тебя волновало то, что Джиллиан почти разгадала твою маленькую тайну. И тебе захотелось, чтобы она исчезла. Тогда все снова стало бы по-прежнему, и ни у кого не возникло бы никаких подозрений насчет того, чем ты занимаешься.

Клер опустилась на стул, и ее салатового цвета шелковые юбки мягко обернулись вокруг резных ножек. Покачав головой, она сказала:

— Джиллиан обо всем догадалась бы. Дай ей только срок — и она обо всем догадалась бы.

— Верно, ведь она у нас не дурочка. Мне тоже кажется, что в один прекрасный день ей все открылось бы. Это хорошо, что ты убедила меня увезти ее, чтобы потом жениться на ней.

— Если это попытка подлизаться ко мне, то не трать напрасно слов. Тебя убедила вовсе не я, а перспектива получить за ней пятьдесят тысяч фунтов приданого.

— Правильно, но ведь согласись: дело было рискованное. Даже для такого человека, как я. Честно говоря, я почти убежден в том, что ее папаше, твоему свекру, не очень пришелся бы по душе зятек, который выкрал его дочь под покровом ночи из отчего дома, чтобы насильно жениться на ней. Пожалуй, он мог бы признать брачный договор недействительным.

— Но ведь мы договорились, что ты не вернешься в Лондон до тех пор, пока Джиллиан не забеременеет. В этом случае гнев старого маркиза тебе был бы не очень страшен. Лорд Адамли ни за что не подверг бы свою родную дочь позору и не позволил бы ей носить в своем чреве не освященный законом плод. Да, ему все это очень не понравилось бы, но… как говорится, ситуация безвыходная. Ему пришлось бы смириться с тобой — иначе скандал, вся тяжесть которого легла бы на Джиллиан. В сущности, именно из-за таких отцов у нас часто удаются похищения богатых наследниц.

— Верно. Но не пойму, что ты бесишься? Ведь ты избавилась от Джиллиан. Угрозы больше нет, — проговорил Гаррик.

Клер прищурилась.

— Но что, если Джиллиан вдруг ни с того ни с сего снова объявится здесь? Мне придется отложить выполнение моих планов. По крайней мере, до тех пор, пока я точно не буду знать, где она и что с ней.

— Полагаю, тебе не о чем беспокоиться.

— Вот тут ты ошибаешься. Мне есть о чем беспокоиться. — Клер нахмурилась, и в углах рта появились портящие ее морщинки. — Из-за тебя мне придется продолжать вести эту невыносимую жизнь в доме мужа, под одной крышей со всей его семьей. Ты и вообразить себе не можешь, что это такое. Каково мне видеть их каждый день и пытаться скрывать свою ненависть! Попробуй-ка представить на минутку, какой это ад!