Страница 34 из 34
Платье носили в зависимости от возраста и дела. Для работы в поле и по дому шили рубаху из более грубого холста и украшали ее неброской вышивкой — немного по рукаву, немного на груди и подоле. К празднику незамужним девушкам полагалось иметь рубашку «о шести полос» вышивки. Такие дарили и на свадьбу. После замужества молодые женщины надевали праздничные панары лишь в особо торжественных случаях. Поверье приписывало им целебные свойства, способность излечить накрытого ими больного. У старых женщин были свои рубахи, отличавшиеся спокойной, менее насыщенной по цвету вышивкой.
И старинные путешественники, и те, кто изучает народный костюм теперь, согласны в одном: мордовские вышивальщицы были необычайно пристрастны в выборе цвета и в том, как следует носить самое платье.
Сотрудница краеведческого музея в Саранске искусствовед Т. А. Корабельщикова рассказывала, как во время поездки по Мордовии она зашла в дом старой мокшанки и попросила ее показать рубахи. Та согласилась. Рассматривая панары, Тамара Александровна заметила, что узор на одной из рубах вышит нитками разных оттенков. Сказала об этом хозяйке. И получила обидчивый ответ: «Знаю. Да ниток не было!»
Потом, по просьбе Корабельщиковой, она стала одевать в народное платье вертевшуюся тут же смуглую невзрачную девочку-подростка. Одев ее в несколько рубах, она перепоясала их тканым кушаком. Поддернула и старательно выровняла подолы так, чтобы вышивка одного сливалась с вышивкой другого. Затем еще долго хлопотала над расположением складок: ходила вокруг, опускалась на колени, подправляла, подсовывала, оглаживала, отходила на несколько шагов, подступала вновь... Наконец вывела девочку на хорошо освещенное место и с довольным видом посторонилась. То, что увидела Корабельщикова, было исполнено величественной стати.
...— Вот такая у нас форма, — говорит тетя Наташа. — И сапоги у меня есть. Несколько пар хромовых стоят. Только одеваться больно копотно.
Все еще разглядывая странный геометрический узор, я замечаю в нем знакомые очертания: цветок — не цветок, бабочка — не бабочка.
— Этот-то? — всматривается в узор тетя Наташа, надев очки. — Мы зовем его «дубовый листок». Вот эти чёрненькие, что по краю идут, по-нашему «кудри». Вот эти квадратненькие — «кубики». Есть еще «месяц», «птичьи глаза», «комки земли», есть «овес», «куриные лапы», «солнечные лучи». Да много, всех не перескажешь! Это мы все на свой разум делаем, как тебе угодно. До войны у нас много вышивали. Даже артель была в Рузаевке. Я как одна осталась, мужа на фронте убило, так туда и пошла. В войну на фронт чулки вязала. И вышивку давали. Кто бросал, а я никогда. Я эту работу больно люблю. А после войны артель закрылась. Старый директор, хоть в Саранск переехал, а меня помнил. Как-то приехал: а где, говорит, тут моя Ершкова?.. Пенсия тебе полагается. И мне, и еще кто в артели работал, всем назначили. Потом в Саранске «Мордовские узоры» открыли, и директор всем сказал, что есть в Сузгарьях Наталья Ершкова...
В середине шестидесятых годов за возрождение мордовской вышивки взялись М. Гаврисенко, Л. Демяшкина, Т. Корабельщикова и другие. Позже художницы фабрики «Мордовские узоры» Раиса Искакова и Лидия Белова попытались разобраться в том, что наработали мордовские вышивальщицы за два с половиной века. Перед ними раскрылись запасники республиканского краеведческого музея Мордовии, где в пропахших нафталином шкафах с гуашевыми надписями «Одежда мордвы-мокши», «Одежда мордвы-эрзи», сплюснутое теснотой, висело буйно-царственное народное платье. Их зарисовки вскоре перешли в узор халатов, рубашек, скатертей, платочков, выпускаемых «Мордовскими узорами».
Сотрудники созданной в 1977 году научно-исследовательской лаборатории по художественным промыслам объехали за год 17 деревень республики. Усилия малой этнографической экспедиции выразились в нескольких альбомах зарисовок и в длинном списке вышивальщиц, готовых выполнять задания фабрики. По наблюдениям участников экспедиции, современная народная одежда претерпела большие изменения. Исчезла вышивка на груди, вдоль рукава и по его краю. Узор на плече заменили цветные нашивки.
Домотканый холст и шерстяные нитки уступили место фабричным тканям и мулине. Это повлияло на внешний вид вышивки — она стала более тонкой и изящной. Но многие элементы украшения народной одежды сохранились благодаря, быть может, тем мордовским женщинам, которые не изменили традиции перелагать «на холст белей пороши... сладострастно вышитые чувства». Так говорится о народных вышивальщицах в эрзянском эпосе «Сияжар».
...Тетя Наташа устало оглядела стены своей избы.
— Видишь, весь век вышивала, а для себя узора не сделала. Было бы время, все б себе наработала — и ковер на стену, и салфетки. Да куда там! Мы — домашние работники. Когда вырвемся, тогда и делаем.
Ее иголка продолжает тихую свою работу.
А. Я. Врумян, фото А. Маслова, наши специальные корреспонденты
Саранск — село Сузгарье