Страница 42 из 43
Аткинсон сказал прощальное слово:
— Одинокие в своем величии, они будут лежать без всякого изменения, не подвергаясь телесному разложению, в самой подходящей для себя могиле на свете…
У мыса Хижины, где некогда стояло «Дискавери», водрузили трехметровый крест из красного дерева в память героев. На кресте — надпись из теннисонского «Улисса»:
БОРОТЬСЯ И ИСКАТЬ, НАЙТИ И НЕ СДАВАТЬСЯ.
В начале 1913 года «Терра Нова» в третий раз подошла к острову Росса и увезла экспедицию из Антарктиды. А позднее телеграф разнес все концы весть о трагедии Роберта Скотта и его четырех товарищей; люди узнали подробности гибели английских исследователей на ледниках шестого континента.
Было это пятьдесят лет назад.
ПОЛВЕКА СПУСТЯ
В тот год, когда Роберт Скотт и его друзья влачились к месту' своего вечного успокоения, правители империалистических держав накапливали силы для смертельного и, как им казалось, решающего прыжка на соперников в переделе мира. Генеральные штабы и дипломаты втайне готовили мировую войну. Эхо пистолетного выстрела, сразившего в сербском городе Сараево наследника престола Австро-Венгрии, прокатилось по Европе и перенеслось на другие материки.
Над ночным Лондоном нависал, урча моторами, сигарообразный дирижабль «Граф Цеппелин», из его гондолы на столицу сыпались бомбы. Доктор Аткинсон, Реймонд Пристли и другие сподвижники Роберта Скотта вспоминали неожиданное замечание Лоуренса Отса о дирижаблях, неверии Титуса в прусское миролюбие.
В разгар войны скончался восьмидесятишестилетний сэр Клементс Маркем, на три с лишним года переживший капитана Скотта.
Два мировых побоища задержали изучение Великого белого материка. Судьбу его не столь давно решал выбор: быть этой земле тайн зоной мира и международного научного сотрудничества или не быть — превратиться в базу подготовки третьей мировой войны.
Хотя и не скоро благоразумие и здравый смысл победили. Осенью 1959 года делегаты двенадцати государств — Советского Союза, США, Великобритании, Франции, Норвегии, Австралии, Новой Зеландии, Аргентины, Чили, Бельгии, Японии и Южно-Африканского Союза — собрались в Вашингтоне на Первую международную конференцию, посвященную Антарктике. Все ее участники подписали договор. Первая, важнейшая статья его говорит, что Антарктика будет использована только в мирных целях, там запрещаются всякие милитаристские действия. Совместные усилия многих государств и международное научное сотрудничество дают возможность эффективно изучать огромные пространства материка при наибольшей экономии средств.
Антарктику официально признали зоной мира.
С начала XX века до середины 50-х годов высокие широты Юга посетило свыше 200 экспедиций, большинство их занималось только научными исследованиями. Борьбу за познание природы Антарктиды, сражение со стихийными силами, сгубившими Роберта Скотта и его героических товарищей, бесстрашно продолжали новые поколения ученых. А за недавние шесть-семь лет люди узнали о шестой части света больше, чем за всю предшествующую историю ее исследований.
Включить неизведанные области материка в сферу ^ человеческих знаний, раскрыть загадки его прошлого и настоящего — с этой почетной миссией в начале 1956 года прибыла туда первая советская комплексная экспедиция. Командовал ею известный арктический исследователь Герой Советского Союза Михаил Михайлович Сомов, доктор географических наук. На полярном круге экспедиция построила главную базу — обсерваторию и научный городок Мирный. Советские люди проникли в никем не посещенные, глубинные области и создали на континенте одиннадцать научных станций.
Первых советских исследователей замерзшего мира сменили участники очередных экспедиций; во главе их стояли А. Ф. Трешников, Е. И. Толстиков и другие выдающиеся полярники.
Наши зимовщики живут в домах, названных иностранными учеными чудом инженерного искусства, владеют первоклассной техникой — авиацией, могучими тягачами, надежной радиосвязью. Об этом могли только мечтать доблестные предшественники. Но природа Антарктиды не изменилась. Неимоверные трудности выпали ученым, зимовавшим на глубинных станциях, в 3000-3500 метрах над уровнем моря: Восток, построенный в 1400 километрах от Мирного, Советская и Комсомольская. Роберт Скотт, Руал Амундсен и Эрнст Шеклтон никогда не наблюдали температуру ниже 60 градусов, но и этого при жестоких ветрах было более чем достаточно для путешественников. Полюсом холода до недавнего времени считали якутские районы Верхоянск и Оймякон, где термометр иногда показывал минус 70 градусов. А в действительности Полюс холода находится в Антарктиде: на станциях Восток, Советская и Комсомольская морозы достигают 80 градусов. Исследователи станции Восток зарегистрировали абсолютно минимальные температуры поверхности Земли: 87,4 и 88,3 градуса ниже нуля! В такие морозы горючее, смазочные масла, металлы, резина теряют обычные свойства, бензин не загорается, сталь делается хрупкой, как стекло.
Более двадцати тысяч километров прошли в труднейших условиях советские гусеничные поезда. В 1958 году они одолели путь от Мирного до геометрического центра материка — Полюса относительной недоступности, а годом позже — до Южного полюса. Участники дальних маршрутов двигались на снегоходах «Харьковчанка», могучих тягачах-лабораториях, с 500-сильным двигателем и гусеницами почти метровой ширины. На машине установлен кузов с восемью спальными местами, радиостанциями ближнего и дальнего действия, пеленгатором, помещением для научных работ, электрокухней. Двигатель снегохода можно ремонтировать, не выходя наружу и получая энергию от вспомогательного. Пятьдесят тысяч килограммов груза буксирует «Харьковчанка», заменяющая полтораста собачьих упряжек. И все же жестокие пурги, туманы, а особенно рыхлый снег, упорнейший враг антарктических путешественников, задерживают движение мощных тягачей; они проходили в среднем лишь 50 километров за день. Наши водители и ученые с пониманием и сочувствием вспоминали молодого инженера Бернарда Дэя, немало трудов положившего, чтобы в экспедиции Роберта Скотта впервые работали мотосани на гусеницах, предки современных тягачей.
Много дальних воздушных маршрутов легло на карту Антарктиды. Советские исследователи пролетели из Мирного к Южному полюсу, где построена американская станция Амундсен-Скотт, и взяли курс на север, к морю. Самолет мчался над высокогорным плато, над глетчером Бирдмора и Великим ледником Росса. Там, внизу, некогда брели к барьеру, мечтая о добавочном сухаре на привале, Роберт Скотт и его друзья, пришедшие издалека. В глубине ледового гиганта, теперь уже метрах в пятнадцати от поверхности, под новыми белыми напластованиями, покоятся тела героев, погибших в неравной схватке…
Осенью 1961 года М. М. Сомов ездил в Лондон по приглашению Британского королевского географического общества, где ему в торжественной обстановке вручили почетную золотую медаль. В его присутствии был избран новый президент Географического общества.
Вторично Сомов встретился с президентом на вечере в Антарктическом клубе, где, по традиции, ежегодно собираются участники походов в шестую часть света. Председательствующий говорил о заслугах исследователей Антарктиды и, провозглашая тосты за выдающиеся экспедиции XX века, просил их участников встать. «За первую экспедицию Роберта Фалькона Скотта 1901-1904 годов!» Поднялся глубокий старец, его горячо приветствовали. «За экспедицию Эрнста Генри Шеклтона!» Встают двое — один в зале и новый президент Географического общества. «За вторую экспедицию Роберта Фалькона Скотта!» Поднимаются уже трое, среди них — опять же президент; это был сэр Реймонд Пристли! Глядя на худощавого, седовласого, стройного ученого, Сомов пытался представить себе молоденького геолога, которого пятьдесят пять лет назад называли «юнцом»…
На глазах Реймонда Пристли ушли к Южному полюсу Роберт Скотт, Эдвард Уилсот Генри Боуэрс, Лоуренс Отс и Эдгар Эванс…