Страница 16 из 21
– А меня не нарисуешь? – придвинулась поближе Кремнева.
Митенька потянулся за новым куском картона, и вскоре мы увидели на нем веселую картинку: нога в кроссовке крупным планом, и футбольный мяч, улетающий через забор, где в опасной близости находился дом с большими окнами.
Все засмеялись, даже я.
– Доиграешься ты, Кремнева, со своим футболом!
Кремнева тогда полезла в рюкзачок и вынула групповую фотографию ребят с вечеринки.
– А изобрази вот эту девочку, ладно? Моя заклятая подруга, хочу подарок сделать.
Заклятая подруга получилась с длинными, до пят, кудрявыми волосами и огромной расческой в руке.
– Вот это в яблочко! – восхитилась Наташка. – У нее только и разговоров, что о новых прическах.
Хозяин лавки стоял у двери и благодушно улыбался. Маленький щуплый человечек в неловко сидящем пиджачке… а мне казалось, что вокруг него сгущается чернота. Не показывать страха, ни за что не показывать!..
Между тем Митенька взял фотографию, положил перед собой и быстро, одно за другим, сделал несколько изображений. Я не смотрела. Мне было страшно до паники, я думала лишь о том, как бы поскорее отсюда сбежать…
– А это Лилька! Точно, Лилька!
Я сделала над собой усилие и уставилась на новый Митенькин шедевр. Среди зелени леса на золотой скамье сидела настоящая лесная фея в пышном платье и сверкающей диадеме и кормила из рук разных животных, которые ласкались к ней, позабыв о своей хищной натуре.
– Она самая, – пробормотала я, вспоминая, что у Лильки всегда имеется с собой корм для бродячих собак и кошек и хлеб для голубей. И хотя ее нынешний рокерский прикид нисколько не напоминал платье феи, но хозяин лавки был прав: Митенька умел уловить суть.
Последовали еще несколько изображений одноклассников, к которым я не особо присматривалась.
– О, а это еще кто?
– Не знаю… Может, кто-то из наших актрисой станет?
– Или режиссером, или писателем?
– Низовцева вроде что-то пишет…
– Ага, и представь ее в шлеме! Может, ролевиком?
Силой воли я снова подавила свое паническое состояние и посмотрела на картинку…
Над полем битвы кружило воронье. Девушка-воин в стальных доспехах, коса из-под шлема, обе руки сжимают рукоять меча, опущенного вниз – скорбно склонила голову, оплакивая погибших.
Кто бы это мог быть?
Митенька прекратил работу и с блаженной улыбкой смотрел на нас, словно ожидал, когда же мы угадаем. Ребята перебирали девчонок на фотографии, делали разные предположения. А я…
Не было ни шока, ни внезапного озарения. Просто и буднично, как это часто бывало, я вспоминала ту ночь, когда погиб Вальдемар. Погиб в чистом поле, сраженный моим мечом, и тут же рассыпался прахом. А спустя несколько минут не стало и Вилора.
Там не было ни трупов, ни воронья. Доспехов на мне тоже не было, и я не стояла в такой картинно скорбной позе. Я куда-то бежала, что-то кричала… Неважно.
Важно то, что Митенька снова верно ухватил суть.
Хозяин лавки подошел, посмотрел на картинку, поднял глаза в раздумье, а потом спросил:
– Ну что, не определились, кто это?
– Не знаем! – за всех ответила Кремнева.
Я молчала, разглядывая картинку с видом праздного любопытства.
– Жаль, – многозначительно сказал он. – У меня есть для этой храброй девушки хорошие новости. Я могу помочь ей найти то, что она так долго и безуспешно искала.
– А что она искала? – свела брови Лилька.
– Она знает.
Воцарилось молчание. Мои мысли лихорадочно метались. Боже, неужели шанс?! Но я помнила, как мне уже однажды предлагали подобное – однако поставили условия, которые я не могла принять. А потом еще и обманули… Так что не факт, что этот человек говорит правду.
Но зачем ему меня обманывать, на что я ему вообще нужна? Может, стоит поверить?
Да, а с какой радости ему оказывать мне такую услугу? Нет, здесь явно какая-то западня…
Я молчала.
– Так вот, если догадаетесь, кто это, скажите ей, что я жду ее, – нарушил тишину хозяин лавки. – Мне есть чем ее порадовать. Жду в течение семи дней. Наша выставка будет работать еще неделю и один день. Но в этот восьмой день я не смогу ее принять.
Его взгляд скользил по нашей компании и то и дело останавливался на мне, но я упорно молчала. Не внушал он мне доверия. Скорее всего, уже обо всем догадался, а теперь банально заманивает… зачем, с какой целью? Кто знает.
– Ну мы пойдем, ладно? – наконец сказала я. – А то уже давно пора обедать.
– Точно! – поддержал Егор.
– Что ж, не смею задерживать. – Тон хозяина лавки стал светским. Он ловко упаковал Митенькины работы в коробку и вручил Лильке: – Держи, лесная фея. Нет-нет, денег не нужно, это Митенька дарит вам. А портрет этой красавицы пока останется здесь, – он переложил изображение девушки в доспехах на полку. – Пока она сама за ним не придет. Пусть приходит в любое время суток. Если будет закрыто, пусть постучит в окно, я открою. Но – в течение семи дней. Потом уже просто не будет смысла.
На выходе я добросовестно пропустила всех вперед и шагнула за дверь последней. Я просто чувствовала, как мою спину буравит колючий взгляд этого странного человека. В последний миг не выдержала, обернулась. Он сидел за конторкой с книгой в руках. Но мне снова показалось, теперь уже четче, как сквозь человеческие черты проступил облик хищной птицы и взметнулось за спиной что-то темное, похожее на два крыла…
Я быстро захлопнула дверь и бегом взбежала наверх, к солнышку и свежему ветру. Голова раскалывалась от мыслей. Я столько времени искала хоть какую-то возможность, пусть даже самую рискованную, готова была пожертвовать многим… А теперь позорно испугалась и убежала.
Страшно…
Но я ведь и не ждала, что будет легко.
Этот человек внушал мне дикий ужас…
А кто, собственно, может провести в нижний мир – ангел небесный?!
Надо было хотя бы поговорить!
Ага, зимой с одним таким «поговорила», так еле жива осталась…
– Ника, ты что?! – Меня схватили одновременно за две руки и дернули назад. Перед моим носом с громким бибиканьем пронеслась машина.
– Ника, с тобой все в порядке? – в упор спросила Лилька.
– Все нормально… Задумалась, – выдохнула я.
– Ага, нормально! – воскликнул Колька. – Идет бледная, на вопросы не отвечает, что-то шепчет. О чем можно так задуматься?
Сказать им, что ли? Да только поверят ли? Я ведь им полтора года назад рассказывала все, и про бой с Вальдемаром тоже, а мой меч они даже видели. Тем не менее сейчас никому не пришло в голову, что на той мозаике изображена я!
Что ж, ладно. Не каждому другу можно излить душу!
– Да так, о своих делах, – я пожала плечами, улыбнулась.
– Ну, о делах сейчас можно забыть – гуляем и развлекаемся! – задорно хлопнул меня по плечу Колька. – Тут классно!
– Спасибо тебе, Коля, за добрые слова, ты настоящий друг, – ответила я.
Итак, у меня есть неделя на раздумья. Наверное, в самом деле стоит пойти исповедаться. Ведь когда расскажешь о проблеме вслух, легче потом думать и принимать решения. Может, и правда священник умный и посоветует что-нибудь. А нет – с чем была, с тем и останусь, ничего не теряю.
После такого решения на душе стало существенно легче.
А дома нас снова поджидал горячий обед – и тетя Шура на кухне. Она, видимо, только закончила готовку, сидела раскрасневшаяся на кухонном диванчике, обмахивалась газетой и гладила нашего черно-белого кота, который нагло развалился у нее на коленях и мурчал на весь дом.
– Ах ты трансформатор, трансформа-атор…
Девчонки прыснули, Егор с жадным видом уставился на кастрюли, а я смущенно сказала:
– Ну что вы трудились… Мы бы сами приготовили…
– Ага, сами, как же! – Тетка недовольно поджала губы, пересадила кота на пол и встала. – Наедитесь всякой полуфабрикатной дряни, потом животы будут болеть! И котов чем вы кормите – отравить решили? Я им потрошков сварила, смотри, все съели. Там, в кастрюльке, еще есть – вечером покормишь. Ладно, Трансформатор, пойдем со мной, у меня для тебя вкусненькое дома есть, не то что у этих хозяев!..