Прокаженный

Посмотрев на часы, он сообщил, что террористы перезвонят через двадцать минут, подошел к окну и тихим от сдерживаемой ярости голосом сказал:

— А чтобы сомнений на их счет ни у кого не оставалось, в западном секторе завода они взорвали примерно с полтонны «красного пороха». Бабахнуло, говорят, не приведи Господи. Какие мнения? — Он посмотрел на Сарычева.

— Имеются, — ответил майор. — Пусть террорист поднимается на поверхность и ждет, скажем, у проходной номер три. — Он ткнул пальцем в лежавший на столе план завода. — Еще мне нужен надежный человек, не боящийся высоты. — Он обернуля к Литвинову: — Под землю не желаете прогуляться, уважаемый?

Большого желания в глазах капитана не читалось.

— Исполняйте, — кивнул Лохнов, и майор с капитаном отправились снаряжаться.

Натянули камуфляжные комбинезоны, верхние части которых представляли собой бронекуртки, проверили работу раций «Стандарт» и вооружились, но легко, понимая, что в помещении, полном взрывчатки, вряд ли придется вступать в затяжной огневой контакт.

В бешено мчавшейся «Волге» где-то через час, миновав двойной кордон, они влетели за ограду механического завода, под которым располагалось производство «красного пороха».

При виде прибывших к Лохнову подскочил невысокий плотный брюнет:

— Товарищ подполковник, он поднимется через восемь минут! Проходная номер три находится в раздевалке ремонтно-механического цеха, вот там, где козловой кран.

Сарычев внимательно посмотрел на двухэтажное, грязно-желтое здание, залитое светом прожекторов, и закрепил за спиной меч. Лохнов чуть слышно, в самое ухо, сказал ему:

— Как бы ни повернулось дело, к нам больше не возвращайся.

Затем махнул рукой:

— Пошли, ребята. Время.

Ишь-ты, подишь-ты, человеком оказался!

— Есть! — Ребята миновали залежи листа, протиснулись сквозь щель между створками ворот, и Сарычев, мгновенно преобразившись в Яромудра, почувствовал присутствие постороннего.

Прикрыв глаза, он замер, и ему стало ясно, каким манером террористы смогли проникнуть через тщательно охраняемый периметр — чужак был «видящим». Перед внутренним взором Александра Степановича предстала его невзрачная физиономия, узкий, наморщенный от напряжения лоб, и, с легкостью ломая волю террориста, майор заставил его приблизиться и замереть в двух шагах от себя.

Выглядел тот неважно. От страшного усилия сбросить гнет чужой воли лицо его перекосилось, зрачки начали закатываться, и Сарычев почувствовал, как чужак пытается нажать кнопку дистанционного взрывателя. Не раздумывая, майор выкрикнул Слово, и из ушей террориста хлынула потоками кровь, тело его рухнуло на цементный пол и, дернувшись пару раз, неподвижно замерло. Навсегда…

— Ешкин кот! — жутко изумился Литвинов, но быстро справился с собой и профессионально приложил ладонь к шее трупа: — Все, готов. — И передал по рации: — Примите одно место холодного груза. Идем вниз.

Выяснилось, что террористы свое дело знали. Все подъемники, включая грузовые, были опущены на самый нижний уровень и заблокированы, освещение отсутствовало полностью.

— Как в аду. — Капитан включил фонарик и заглянул в шахту лифта. — А может, и хуже…

Они туго затянули страховочные пояса, надели кевларовые перчатки, сбросили привязанные к балке веревки в бетонный колодец. Было слышно, как грузики на их концах ударились о крышу подъемника где-то бесконечно глубоко…

— Ну, Господи, благослови. — Первым, упираясь ногами в крепление шахты, начал спускаться капитан, над ним, подсвечивая путь лучом фонарика, нависал майор. Путь в преисподнюю неблизок — даже не давая себе времени на отдых, они не скоро ощутили под подошвами кабину лифта. Быстро проделали в ее крыше брешь, открыли двери подъемника, затем разомкнули створки шахты и очутились на самом нижнем, третьем, ярусе.

Здесь было светло, как днем, и царила какая-то торжественная, словно на пороге вечности, тишина… Нарушать ее не стали — внимательно осмотрелись, вслушались, сориентировались и, беззвучно ступая по забетонированной глади, направились к складу готовой продукции. Крались долго — завод был необъятен.

Наконец стали видны массивные створки ворот, в одной из которых была прорезана калитка. Заглянув в план, Литвинов обрадовал:

— Он, родимый.

Сарычев никак не отреагировал. Перед его внутренним взором, словно на экране, появилось изображение связанных по рукам и ногам людей, лежащих в проходе между ящиками с «красным порохом», затем он различил троих мужчин с угрюмыми лицами и заметил черные пуповины, тянущиеся от их животов. Туда, откуда ветер дует…

Террористы размещались в конторке начальника склада. Двое из них, откинувшись на спинку дивана, бесцельно смотрели в потолок, третий же сидел на стуле и не сводил глаз со стола, на котором находились три предмета — телефон, наручные часы и небольшая, похожая на мыльницу коробочка с торчащим рычажком тумблера.

— Они не люди. — Сарычев глянул на непонимающее лицо капитана, вздохнул. — Роботы, зомби, куклы на нитках. Они действуют согласно чужой воле. Договариваться с ними бессмысленно. Можно только убить…

— Ну, так еще и проще, будем мочить без разговоров, — усмехнулся Литвинов и принялся водить пальцем по плану заводских коммуникаций, чесать затылок, еле слышно напевать: — Две шаги налево, две шаги направо… — Наконец он определился и посмотрел на Сарычева: — Проникать на склад придется через систему вентиляции, так риск минимален. — А когда уже двинулись, вытащил рацию, доложил без энтузиазма: — База, идем по третьему варианту.

Внутри воздуховодов было темно, грязно и неуютно. Чтобы листы нержавейки, из которых они были сварены, не «играли», приходилось ползти, плотно прижимаясь к ним всем телом, сугубо по-пластунски. А заводские помещения да коридоры огромны, нескончаемы, и нет им числа… Эх…

Наконец впереди показался свет, проникавший через вентиляционную решетку, — вот уж воистину свет в конце туннеля.

— Ну, вроде прибыли. — Литвинов посмотрел на план, выключил фонарик, удовлетворенно хмыкнул: — Глаз алмаз, мы на месте… — Вытащил инструмент, мастерски снял решетку и высунул наружу голову.

Они находились под потолком в самом центре огромного, перегороженного баррикадами из ящиков со взрывчаткой склада, и, представив, как все это взлетает на воздух, капитан поежился. Он повис, зацепившись пальцами за воздуховод, мягко спрыгнул на лежащие внизу ящики со смертью, перевел дыхание, посмотрел по сторонам и подстраховал при приземлении майора. Двигаясь бесшумно и стремительно, они подобрались к конторке в углу, беззвучно вскарабкались на крышу и, свесившись, заглянули через маленькое окошко внутрь.

Все было, как Сарычев и представлял себе. Двое террористов сидели на диване, а перед третьим на столе лежал инициатор радиомины. Надо было сработать так, чтобы никто до него не успел дотронуться.

— Работаем! — Майор с капитаном надели черные, похожие на солнечные очки, задействовали микровыключатели на дужках, в руках у них появились длинные, зловещего вида ножи. Затем раздался сдвоенный щелчокnote 204, и, жутко просвистев в воздухе, массивные клинки вонзились террористу в лоб, а через разбитое стекло внутрь влетел небольшой предмет, ласково называемый «светлячком». От нестерпимого блеска глаза у сидящих на диване непроизвольно закрылись. Ни секунды не мешкая, майор с капитаном оказались в конторке. В этот миг один из террористов на ощупь обнажил ствол и выстрелил. Он целился в груду ящиков со взрывчаткой, но попал в пах капитану. Тело Литвинова не успело еще опуститься на пол, как майор, выхватив из-за спины клинок, одним движением снес террористам головы и, не обращая более на них внимания, кинулся к капитану.

Литвинов умирал — пущенный в упор девятимиллиметровый кусочек свинца разворотил ему низ живота. Однако он был еще в сознании и, заметив, что Сарычев пытается вколоть ему промедол, тихо прошептал:

Note204

Речь идет о так называемых «летучих ножах», клинок которых под действием могучей пружины вылетает из рукояти стремительно и мощно.