Страница 28 из 142
Среди придворных было немало сильных противников королевы. Как только они заметили перемену в отношении короля к их повелительнице, дух коварства не упустил случая, чтобы не обратить против неё его волю, и это вполне удалось, тем более, что чудесной салфетки, которая могла принести вкусную искупительную жертву в Асторге, здесь, в охотничьем замке, не было.
После того как Гарсиа обсудил дело со своими приближёнными — скороходами, придворными карликами, шутами, камердинером и врачом, а также со всеми, кто был его ушами, — участь гордой Уракки была решена. Король созвал Тайный Государственный Совет и приказал ему утвердить приговор узкого круга советников, после чего тот и был приведён в исполнение.
Придворная комиссия занялась перетряхиванием наследства несчастной королевы, отыскивая доказательства её колдовства — какой-нибудь талисман, магические письма, а, может даже, контракт, заключённый со злым духом, либо копию с него. Все ожерелья и другие драгоценности, а равно и одеяние феи были добросовестно занесены в опись.
Однако, несмотря на все усилия, близорукие чиновники не могли найти ничего, что указывало бы на колдовство. И не мудрено. Ибо вещественные доказательства ограбления оруженосцев Роланда выглядели такими невзрачными, что даже не удостоились чести попасть в опись. Драгоценная салфетка из-за частого употребления прежним владельцем совсем потеряла свой вид и служила невежественному писарю тряпкой, которой он вытирал чернила, разлившиеся по столу из опрокинутой чернильницы. Чудесный перчаточный палец-невидимка и плодовитый пфенниг были выброшены как бесполезный хлам в мусорную кучу.
Что стало с королевой Ураккой, заточённой в мрачное монастырское подземелье на глубине сорока сажен, — была ли она осуждена на пожизненное заточение, или со временем вновь увидела дневной свет, — а равно с тремя магическими сокровищами, — пропали они безвозвратно, или чья-нибудь счастливая рука вырвала их из щебня и мусора, куда рано или поздно попадают все сокровища земли, чтобы быть преданными забвению, — об этом старинная легенда хранит глубокое молчание.
Было бы, конечно, справедливо, если бы хлебосольная салфетка или плодовитый пфенниг попали в руки бедного человека, изнывающего от тяжёлой работы, которая не приносит ему ничего, кроме постоянной заботы о том, как накормить своих маленьких птенцов, когда они плачут и просят хлеба. Или, если бы чахнущий влюблённый, чью любимую тиран-отец и деспотичная мать отняли у него и заточили в монастырь, добыл перчаточный палец-невидимку, с его помощью освободил из монастыря возлюбленную и соединился с ней навеки. Однако в нашем мире это вряд ли могло произойти на самом деле. С давних пор самые желанные сокровища земли находятся в неправедных руках, и своенравное счастье отказывает в них тем, кто мог бы их скромно и разумно употребить.
После того как ограбленные оруженосцы лишились всех подарков матери-колдуньи, они потихоньку убрались из Асторги.
Амарин, который без волшебной салфетки не мог уже выполнять обязанности главного повара, ушёл первым.
Андиол — «Сын любви»— последовал за ним. Лёгкость заработка привила ему отвращение к работе, обычное у богатых кутил. Он ленился даже переворачивать пфенниг, чтобы оплачивать расходы, и жил большей частью в долг, а кассу пополнял только в случае плохой погоды или когда не предвиделось никаких развлечений. Оставшись без медного пфеннига, он уже не мог рассчитаться со всеми кредиторами. Не теряя времени, Андиол сменил одежду и незаметно скрылся из города.
Саррон, как только пробудился от наркотического сна, сразу понял, что его роль короля фей окончена. Угрюмый, вернулся он домой, оделся во всё старое и, выйдя за ворота, ушёл из города куда глаза глядят.
Случаю было угодно, чтобы оруженосцы Роланда вновь встретились на военной дороге, ведущей в Кастилию. Отбросив прочь бесполезные упрёки, от которых им все равно не стало бы легче, они с философским спокойствием примирились с судьбой. Схожесть их приключений и неожиданность встречи обновили их дружбу. А мудрый Саррон заметил, что жребий настоящей дружбы достаётся золотой середине и редко мирится с успехом и удачей.
Приятели единодушно решили продолжать путь вместе и, следуя своему прежнему призванию, сражаться под кастильским знаменем, чтобы отомстить за смерть Роланда. Оруженосцы выполнили клятву и на поле битвы напоили мечи кровью врагов. Овеянные лаврами побед, все они пали смертью героев.
ЛЕГЕНДЫ О РЮБЕЦАЛЕ
Легенда первая
В Судетах, — этом Парнасе[64] Силезии, которому поэты не раз посвящали свои томные стихи, — в мирном согласии с Аполлоном и девятью его музами обитает знаменитый горный дух, по имени Рюбецаль, прославивший Исполиновы горы едва ли не больше, чем все силезские стихотворцы вместе взятые. Правда, ему принадлежит здесь лишь небольшая, окаймлённая цепью гор область, да к тому же делит он её ещё с двумя могущественными монархами, не желающими, впрочем, признавать в нём совладельца. Зато в нескольких лахтерах[65] под поверхностью древней земной коры начинаются его необозримые владения, уходящие на восемьсот шестьдесят миль в глубь, к самому центру земли. Там власть этого князя гномов безраздельна и не ограничена никакими договорами.
Рюбецалю нравится бродить по своим широко раскинувшимся в бездне владениям, осматривать неистощимые богатства подземных кладовых, поглядывать за гномами-рудокопами и расставлять их по рабочим местам: кого строить прочную дамбу, чтобы сдержать огненную стихию и не дать ей вырваться из недр земли, а кого — улавливать минеральные пары, дабы насытить ими пустую породу и превратить её в благородную руду.
Иногда, устав от забот, он поднимается отдохнуть на поверхность земли и там, в своём маленьком владении среди Исполиновых гор, словно беспутный проказник, забавы ради готовый до смерти защекотать соседа, всячески издевается над детьми рода человеческого. Ибо приятель Рюбецаль, да будет вам известно, подобен многим великим гениям: такой же капризный, порывистый и взбалмошный, озорной, грубый и необузданный, гордый, тщеславный и непостоянный, временами благородный, чувствительный, но всегда в постоянном противоречии с самим собой. Он умный и в то же время глупый, подчас мягкий, а через мгновение крутой, как брошенное в кипяток яйцо; сегодня добродушный и ласковый, завтра — холодный и чужой; может быть плутоватым и честным, упрямым и уступчивым, в зависимости от первого порыва и сиюминутного настроения.
Во времена седой древности, задолго до того как потомки Иафета[66] проникли далеко на север и населили эту страну, Рюбецаль уже бушевал в диких горах: натравливал друг на друга медведей и туров или ужасающим гулом наводил страх на робкую дичь, в испуге бросавшуюся с отвесных скал в глубокие пропасти. Натешившись вдоволь, он опять опускался в подземное царство и пребывал там столетиями, пока им вновь не овладевало желание полежать на солнышке и полюбоваться земными созданиями.
Как удивился он однажды, когда, вернувшись в надземный мир и оглядев его с заснеженной вершины Исполиновых гор, увидел, что всё вокруг совершенно изменилось: дремучие непроходимые леса вырублены и превращены в плодородные поля, где зрел богатый урожай; среди цветущих садов выглядывали соломенные крыши деревенских изб, и из их труб вился мирный дымок; кое-где на склонах гор одиноко стояли сторожевые башни для охраны и защиты страны; на усеянных цветами лугах паслись овцы и рогатый скот, а из зелёной рощицы доносились мелодичные звуки пастушьей свирели.
[64]. Парнас — горный массив в Греции, место, где обитает бог Солнца и покровитель искусств Аполлон и его девять муз.
[65]. Лахтер — мера длины, так называемая горная сажень, равная 1,8 метра.
[66]. Иафет — один из сыновей Ноя; согласно легенде, его потомки населяют Европу.