Основатель

— Ты только что пил.

— Что, пиво? Нет, что-нибудь настоящее. Дэйну необходимы были деньги Халифи. Другого пути у него не было, потому что большинство финансовых центров пугались проекта.

И выбора не было — «Основатель» должен быть достроен. Дэйн скорее умрет, чем отступится.

— Ладно, пойдем вон туда. Она показала рукой на какой-то бар в переулке. От большой рюмки водки противная дрожь, сотрясавшая Дэйна, слегка отпустила.

— Теперь полегче. И все равно чистейшая мерзость. Твоей семье придется за многое ответить.

Она пила пиво, и в ее улыбке было смешанное выражение. На секунду Дэйну показалось, что это чистая ненависть. Потом она сменилась чем-то вроде уважения. Но глаза Лейлы оставались бесстрастными, а когда она заговорила, голос был почти лишен интонаций.

— Ты очень легко нас осудил. А при этом ты сам у Ибрагима под седлом. Как же это согласуется с твоими мнениями? Теперь, когда ты знаешь, как управляется наш мир?

Дэйн медленно покачал головой:

— Честно говоря, не знаю. Я Фандан, и для меня это значит много, а все это — зло, позорящее всю Систему. — И передернулся, как от боли, от собственных слов:

— Но я должен закончить корабль.

— И ты готов принести свою честь в жертву своей мечте? — Она пожала плечами. — И притом зря. Твоя мечта несбыточна.

— Что значит «несбыточна»?

— Ты посягнул на запретное. Век пионеров космоса закончился. Во всей Солнечной системе будет править Социальный Синтез.

Пронзенный внезапной тревожной мыслью, он спросил:

— Ты из Синтеза? Ты во все это веришь? Она посмотрела долгим взглядом.

— Для тебя это важно?

Дэйн ответил столь же красноречивым взглядом. А как она думает? Важно ли это для Фандана?

— Нет, — произнесла наконец Лейла и опустила глаза. — Это невозможно. И так и останется мечтой. Люди — животные не кооперативные. Но это не остановит распространение Синтеза.

Дэйна окатила теплая волна знакомой злости.

— Ты говоришь, что мы больше не способны собой управлять, что мы подпали под контроль Земли, даже не заметив!

— Да. — Лейла глотнула пива, скривилась. — Это было неизбежно. У нас слишком всего много, а у них — слишком мало. Такое неравенство пробуждает в душе человека первобытную бездну. Социальный Синтез — это просто еще один из длинной цепи философских ответов на агонию цивилизации.

— Нам надо бежать, во что бы то ни стало — бежать. Нельзя дать прихлопнуть свободу всего человечества.

Она рассмеялась, но беззлобно.

— Какие у тебя прекрасные мысли! Знаешь, я верю, что у тебя доброе сердце, и парень ты красивый, и ты мне нравишься. Но если ты думаешь, что тебе дадут закончить корабль, то ты просто наивен.

— Имея за собой Ибрагима, я это сделаю. Она улыбнулась, но без насмешки.

— А как же Ганг ан Бу?

— А, страшное ГБ. Да, они способны помешать нам, но самое смешное, что, пока у нас есть деньги и мы можем покупать лед, они мало что могут сделать. Почти все системы корабля закончены, осталось достроить только двигатели и резервуары тяговой массы.

— Они нападут на тебя в космосе.

— Какими силами? Флот Земли сейчас во Внутренней Системе. Чтобы добраться сюда, им понадобятся многие недели, а тогда это будет означать объявление войны. К такому они не готовы.

— Ты уверен, что другие базы станут сражаться в твою защиту?

— У них нет выбора. Иначе очень скоро они потеряют суверенитет.

— Я думаю, тебя ждут большие неприятности, друг мой.

Она поставила бокал на стол.

— Мы сможем выдержать все, что они предпримут, за исключением, пожалуй, атаки главным флотом. И единственное, что нужно для завершения проекта, — это деньги. Вот почему мне не обойтись без Ибрагима.

— Ибрагим отберет у тебя корабль, когда ты его закончишь. Если тебе это удастся. Он пожал плечами:

— На это я готов. Лишь бы те, кто хочет убежать, могли это сделать. Так будет выполнен мой план. Взгляд Лейлы смягчился.

— Еще один безнадежный идеалист, — сказала она со вздохом. — Всегда они мне попадаются. Интересно, почему бы это?

Лейла смотрела ему в глаза.

— Ты мне нравишься, — вдруг сказала она. У Дэйна пересохло во рту. Кровь застучала в висках так громко, что он подумал, не слышит ли Лейла этот стук.

— Так где ты живешь? — спросил он наконец.

— Лифт на углу. У меня две комнаты. Соседи по дому разные — есть хорошие, есть и не очень.

— Ты живешь здесь, в этой тесноте?

— Конечно. Где же мне еще жить? В этом древнем дворце с монстрами вроде Тарика? Он грозил меня убить, когда мне было тринадцать и я отказалась надевать на людях чадру.

Дэйн уже не удивился. Допил водку.

— Ну, так ты сделал свой выбор? — улыбнулась она.

— Да, — ответил он. — Поехали к тебе.