По дороге быстрее

Дома я бы такой уверенности точно не испытывал. Да и бежать некуда. Не к американцам же под лозунгом: магия должна быть достоянием всего человечества. То есть только американской и никакой другой. А если иначе, то это уже угроза их национальной безопасности. А то, что они сами угроза национальной безопасности всего остального человечества, почему‑то в расчёт не берётся. Ну да ладно, остались там и сюда теперь точно не доберутся. А ведь я до них — может быть, когда‑нибудь. Только для этого нужно учиться, чем я и занимался.

К концу дня мой самый короткоживущий светящийся шарик потух через одиннадцать с половиной минут. Правда, это был рекорд, который не удалось повторить. Зато пятнадцатиминутный получался вполне уверенно. Почти уверенно. Два из трёх точно получались, а последний мог гореть и восемнадцать, и двадцать минут.

— Неплохо, — подвела итог Алиена.

— Да? — заподозрил подвох я.

Врать она не врала, но что‑то такое всё равно ощутил.

— Какой самый короткий шарик получается обычно?

— Обычно в десять раз короче, — ответила она. — Если у новичка. У среднего мага с десяток ударов сердца. Я могла сделать и на три. Но в твоём случае даже то, что получилось, совсем неплохо. Тем более что в первый день.

Теперь она точно не врала.

На этот раз удалось остановиться на ночлег в более удобном месте. Тоже холмик с родником, но вокруг этого вырос не кустарник, а небольшая рощица. Алиена остановилась заранее, спрыгнула с седла, взяла свой арбалет, оставила меня охранять лошадей и отправилась вперёд.

— Какая‑то опасность? — спросил я, доставая свой автомат.

— Нет, на охоту, — коротко ответила спутница.

— Понятно.

Раз на охоту, то мне там действительно делать нечего. Хоть огнестрелом, хоть магией скорее распугаю всю живность, чем что‑то добуду. Особенно магией, в этом случае если во что и попаду, трофей будет сразу зажаренным. Ага, до степени обугливания.

Не прошло и десяти минут, как Алиена вернулась. Без добычи. Но почему тогда такая довольная? Значит, охота всё‑таки удалась, а сюда вернулась, чтобы помочь завести табун, я в этом деле пока далеко не мастер. И правда, на полянке перед ручьём лежала подстреленная птица. Крупная, чем‑то отдалённо похожая на глухаря, но точно не он. На индейку тоже похожа, но тут уже на все сто уверенным быть не могу.

Как сказал кто‑то не очень великий, зато очень практичный, для него все животные делятся на два биологических класса — съедобные и не съедобные. По заверениям охотницы, эта птица была не только съедобной, но и невероятно вкусной. А ещё редкой, встречающейся только вот в такой глуши и эльфийских лесах.

— Нам повезло, — с гордостью закончила она. — Отведаем того, чего не всякий король пробовал.

Я лишь пожал плечами. В местных деликатесах точно не разбирался, но и не верить спутнице причин не было. Отведаем, так отведаем, только сначала Алиена занялась лошадьми, а на мне был костёр. Совмещение полезного труда с практическими тренировками в магии. Хотя огонь я добывал уже уверенно, хоть с закрытыми глазами.

— Только корка не трогай, — на всякий случай предупредила анури.

— Какого корка? — не понял я.

— Птицу. Его нужно уметь готовить, чтобы получилось не просто вкусно, а очень вкусно. Я умею по эльфийскому рецепту.

Кивнул, подтверждая, что понял. Я, собственно, и не претендовал на готовку. Значит, корк, то есть точно не глухарь и не индюк. Будь птица существующего на Земле вида, переводчик выбрал бы соответствующее слово.

Ужин действительно получился необычайно вкусным, тут Алиена не обманула. И это птица, зажаренная на костре! Что же тогда будет при готовке на кухне хорошего ресторана? Никогда не был гурманом, но думаю, они бы оценили.

— Жаль, что нечем нарисовать плетение, — вздохнула Аль. — Есть одно простенькое, бытовое, позволяющее надолго сохранить продукты свежими.

— А на песке ручья нельзя? — спросил я, соглашаясь, что свежие продукты — это весьма полезно. — Раз оно простое, то должно получиться.

— Ты в своём уме? — неожиданно спросила девушка.

— Да, а что?

— Да? Пальцем! На песке! Это всё‑таки магическое плетение, а не чертёж корабля, тут точность нужна! И потом оно хоть и простенькое, но предназначено для продуктов. Даже если у тебя получится произвести плетение по рисунку на песке и ничего при этом не взорвать, а я начинаю верить, что ты способен даже на такое, всё равно потом есть результат не рискну.

Тут она совершенно права. И я сам после собственных магических экспериментов ничего пробовать на вкус не рискну. Однако описанное анури заклинание весьма полезно, особенно в походных условиях, поэтому полез в свой рюкзачок.

Так получилось, что вещей из собственного мира я захватил немного. Только то, что было в карманах и в маленьком рюкзачке городского ношения. Никаких выживальческих НАЗов и прочих ништяков. Часы, телефон, зарядное устройство (увы, не на солнечных батареях!), связка ключей, наушники, зонтик карманного формата на половину человека, пластиковая бутылка ноль три с водой, пачка одноразовых салфеток, начатая пачка жвачки и то, что в век электронных гаджетов мало кто носит. Ручка и записная книжка.

На фига мне последнее, если всё можно записать на телефон или даже им сфотографировать? На самом деле есть причины, записываю я туда не номера телефонов, а эмейлы. Заметил одну вещь, каждый десятый продиктованный электронный адрес оказывается неверным. И это в лучшем случае! Поэтому обычно даю в руки записную книжку с ручкой и прошу записать лично. Ошибки тоже случаются, но не так часто. И вот теперь настало время передать сокровище Алиене.

— И ты молчал! — возмутилась она.

Только неопределённо пожал плечами в ответ, врать, что забыл, не имело смысла, всё равно поймёт. Девушка тем временем рассмотрела записную книжку. Совсем маленькая, всего десять на семь, да и свободных страниц никак не больше трети. Немного покритиковала странную бумагу в клеточку, но решила, что это мешать не должно. Потом взялась за ручку. Мне стало интересно, разберётся или нет в способе приведения в рабочее состояние. Разобралась. Мало того, разобрала на части. Если с самим механизмом проблем не возникло, то принципа шариковой ручки она с ходу не поняла.

— Как это работает? — спросила Алиена, проводя несколько линий на пальце.

Ага, бумагу экономит, даже уже исписанные листы, хотя на некоторых там и начёркано.

— В трубке густые чернила, — начал объяснять я.

— Это понятно, — кивнула Аль.

— На кончике маленький шарик. Когда ведёшь по бумаге, он вращается, захватывает чернила из трубки и оставляет след на поверхности.

Дополнительно объяснять ничего не пришлось, принцип был понятен с полуслова. Ещё раз осмотрев стержень, анури сделала вывод:

— Заправлять неудобно и сложно. Любой пузырёк, и писать не будет.

Кивнул, соглашаясь. Вспомнил, как в детстве пытался заправлять стержни разными чернилами. Результат получался именно таким. Если не считать, что руки и всё вокруг было заляпано этими самыми чернилами.

— Их никто и не заправляет, — пояснил я. — Выбрасывают и вставляют новый.

Алиена ещё раз осмотрела стержень.

— Кто‑то придумал себе постоянный источник дохода, — хмыкнула девушка. — Но тогда производство должно быть очень простым и дешёвым.

— Так и есть, — подтвердил все её предположения разом.

Рисование нового плетения много времени не заняло. На этот раз оно было совсем простым.

— Справишься? — привычно спросила Аль.

— Конечно! — ответил, разглядывая страницу.

Правда, экспериментировать на всех остатках большой курицы мне никто не дал. Что вполне логично. Сначала маленький кусочек. Плетение я наложил с первого раза, без каких‑либо осложнений. Во всяком случае, ничего не взорвалось и не обуглилось. Повертев кусочек мяса в руках, Алиена сначала его понюхала, потом лизнула и только затем положила в рот и прожевала.

— Нормально, в смысле приемлемо, — вынесла вердикт она. — Тебе надо на военных складах подрабатывать. Этот кусочек, например, мог бы пролежать, не испортившись и не потеряв питательных и вкусовых качеств, неизвестно сколько сотен лет, а при идеальных условиях и всю тысячу. Это надо же столько силы вбухать!