Парадоксы Младшего Патриарха

Кеану оценивающе взглянул на меня.

– Пожалуй, нет, – признал он и на всякий случай слегка отодвинулся.

Он снова умолк, но теперь уже явно не в издевку, а приводя мысли в порядок.

– Спасти парнишку можно, – тщательно подбирая слова, произнес он. – Теперь, когда Оршан убит полностью и бесповоротно…

– Что значит – полностью? – перебил я его, хотя и знал ответ… но мало ли что я знал. Мне нужно было услышать подтверждение из уст настоящего мага.

– Полностью – значит, совсем, – терпеливо разъяснил Кеану. – Когда Лиах накормил Его ножом, Оршан был ранен, но и только. А ты Оршану не просто железяку скормил. Кстати, ты мог и не хоронить остальные осколки клинка так старательно. Они безопасны. Если волшебная вещь ломается, вся магия всегда остается в том обломке, который владелец уносит с собой. Этот осколок посильней целого меча оказался. Не знаю, смог бы ты целым мечом убить Оршана не только здесь, но и там. А осколок убил Его во всех мирах.

Вот оно, значит, как. Не только жизнью, но и победой я обязан Интаю. Не вздумай он посмотреть на волшебный меч… и ведь осколок тоже он отыскал…

– Очень талантливый парнишка, – словно прочитав мои мысли, эхом подхватил Кеану. – Тебе очень повезло, что ты его встретил.

– Ему зато – не очень, – отрезал я.

– От тебя зависит, – напомнил Кеану. – Теперь, когда Оршан убит – только от тебя.

– Говори, – попросил я. – Пожалуйста. Я все сделаю, все…

– Если сумеешь, – осадил меня Кеану. – Тут одной доблести недостаточно. А желание жизнью пожертвовать и вовсе не при чем.

А что нужно? Что?!

– Интая еще можно вызвать из камня, – медленно и внятно говорил Кеану. – Только позвать надо правильно.

– Что значит – правильно? – спросил я, ибо Кеану вновь умолк.

– Правильно… – Кеану криво усмехнулся. – Одну и ту же молодую женщину один мужчина зовет “любимая”, другой – “невестка”, третий – “сестра”, четвертый – “доченька”, пятый – “мама”… правильно – это значит, правильно.

– Понимаю, – кивнул я.

– Хорошо, если так, – вздохнул Кеану. – Потому что звать его придется тебе. Я ведь его живым даже не видел ни разу. И у тебя есть только три попытки. Не сумеешь – быть ему камнем навеки.

У меня пересохло в горле.

– Подумай хорошенько, – предложил мне Кеану. – Не торопись.

Я молча затряс головой. думать я могу хоть до старости, хоть до смерти… и что надумаю? Которое слово – единственное – окажется правильным?

Но я должен, я обязан его найти.

Их слишком много, они толпятся, тесня друг друга, оттирая и отталкивая… которое?

Интай, мы ведь победили – слышишь? Мы победили… неужто лишь затем, чтобы ты навек остался памятником собственной победе? Я иду, я иду уже… слышишь?

Сам не упомню, как оказался в пещере. Узкий солнечный луч щекотал каменное крошево на полу. Часть обломков истончилась уже до щебенки, кое-где и до песка… понятно, откуда взялась пыль, покрывающая босые каменные ноги Интая.

Я крепился, что было сил – но при виде этой пыли самообладание разом покинуло меня.

– Мальчик мой… – судорожно выдохнул я. – Боги милосердные…

Ладонь Кеану запечатала мой рот с размаху. Свирепый удар разбил мне губу… и только ощутив солоноватый привкус крови, я понял, что натворил.

– Ты, придурок, – шипел Кеану, от ярости позабыв все и всяческие хорошие манеры. – Ты только что использовал две попытки! Маг, уже проявивший свой дар, не мальчик – запомни! А уж Богами он всяко не может быть. Даже милосердными.

Я хотел отвести его руку – и не сделал этого. Кеану сам отнял руку, когда мои слезы покатились по его пальцам.

Две попытки!

Кеану – тот бы на моем месте мигом бы сообразил, а я…

А я молчу – чтобы моя ошибка не стала непоправимой.

Интай, я не могу, я не должен тебя подвести. Я не могу допустить, чтобы ты остался камнем. Чтобы для тебя так никогда и не сбылось никакого “завтра”. Это ведь не я, а ты заслужил завтрашний день! Это ты вручил мне осколок… и ты не дал мне уйти прямиком Оршану в пасть… и снова не дал мне уйти… это я должен был оттолкнуть тебя, заслонить, а не ты меня, я – слышишь? Напрасно ты звал меня мастером… я не исполнил своего долга. Подумаешь, научил мальчишку руками махать, вовремя дышать да правильно стоять… какая, в сущности, жалкая малость! Вот я за время пути и впрямь многому от тебя научился… да только спасибо сказать за науку уже некому…

Научился …

Понимание ледяным ознобом окатило мою спину.

Теперь я знал .

Вот что хотел сказать и не сказал Ирхада в день моего Посвящения!

Сам поймешь. Да.

На то нам и ученики, чтобы было у кого учиться.

Верно, Спящий Патриарх?

Можешь не отвечать. Я и сам знаю, что верно.

Я резко выдохнул, сделал новый вдох и шагнул вперед.

– Учитель, – позвал я без тени сомнения.

Первая трещина кривой улыбкой рассекла неподвижность камня. Вторая наотмашь полоснула наискосок, от плеча к поясу. Гранит морщился и отслаивался, словно короста, отпадая сухими розовато-серыми болячками, все быстрее и быстрее, потом и вовсе торопливо распался облаком пыли.

– Ты меня звал? – спросил Интай, вышагнув мне навстречу из каменной пыли и оглушительно чихнул. – Где… апчхи!.. где эта мерзость? Что случилось?

– Уже нигде, – ответил я, не зная, то ли поклон ему отдать, то ли просто сгрести в охапку. – Оршан убит. И… тебя не послышалось. именно тебя я и звал.

* * *

Осталось досказать совсем немногое.

В школе меня встретили как после обычной отлучки, без криков и суматохи. Кеану, даром что линял, озаботился послать письмо Тхиа с просьбой одолжить Патриарха для какого-то семейного дела. Да и не так я долго пробыл в отсутствии, как мне показалось.

Я волей-неволей тоже взялся за перо. Должен же я был отписать Ларрану, вассалу своему и господину, что он может приехать за ответом на свой Священный вопрос. Ведь теперь я знаю, кто я есть и быть не перестану никогда, даже если стану кем-нибудь еще.

За время моих шляний по дорогам Кэраи на пару с Тхиа добились невероятных успехов. Долгожданный перелом наконец-то произошел. Они, правда, так не считают, но мне виднее. На то я и Патриарх. Теперь их подопечных уже без всяких оговорок можно смело именовать людьми. Какими – это другой вопрос, но все же людьми, а не вещами… а уж сделать их людьми, достойными этого именования – моя забота.

Интай под водительством Кеану тоже добился успехов – ого, и еще каких! Нет, я не перестал его обучать – ибо суть его магии, корчась в воспаленном бреду невыносимого горя, я угадал верно. И магические подзатыльники, и волшебные пенделя, и чародейные оплеухи заставляют полагать, что Интай будет не просто сильным, но и единственным в своем роде магом.

Сам Интай – ученик Королевской школы и подмастерье мага одновременно – полностью доволен жизнью… за вычетом одной малости: неразгаданная тайна до сих пор томит его душу.

Дело в том, что я так и не сказал ему, какое правильное имя вернуло его к жизни. А Кеану и подавно смолчал. И теперь Интай постоянно пытается вызнать у нас, что же за слово я тогда произнес, как назвал его, постоянно принимается мучить расспросами то меня, то Кеану.

Но мы ему ни за что не скажем.

Со временем сам поймет. Да.

И, наконец, самое последнее, что я должен – нет, что я непреложно обязан сказать…

… вы уверены, что я это всерьез? Нет, вы действительно уверены?

Тогда расслабьтесь и смените стойку, прежняя вам больше не понадобится