Страница 162 из 176
- Скажите, а это правда, космический корабль? Вы его видели? Мы сможем оттуда хоть что-нибудь забрать?
- Ну, утверждать, что это именно космический корабль, я не возьмусь, мне показалось, что это была орбитальная космическая станция, которая по каким-то причинам сошла с орбиты, причем не в сторону своей планеты, а в открытый космос и была захвачена притяжением этой планеты. Не исключено, что она была направлена туда сознательно. Только вот кем или чем, сказать не возьмусь. В пользу второго предположения говорит то, что вскоре после падения началось заражение местности. В аппарате были живые организмы, которые умерли вскоре после того, как выбрались из аппарата. Животные, впоследствии, были уничтожены огнем. Я бы дал один совет, не усердствуйте в поисках биологических остатков, ибо я сам склоняюсь к тому, что аппарат был направлен для захвата планеты и все, что его населяло, представляет угрозу. Скажу вам по секрету, один такой случай имел место и потребовал колоссальных затрат, чтобы восстановить того, кто подвергся воздействию этого аппарата. У меня нет достоверных сведений, но есть две гипотезы, основанной на первичной информации, полученной при первом контакте с этим устройством. Первый вариант я вам уже рассказал, а вот второй, подразумевает захват этого космического объекта и перенаправление его на ту планету, куда мы с вами направимся. И я сам больше склонен ко второму варианту. И еще, если вы заметите у своих подчиненных какие-то действия, больше похожие на поведение робота, то есть бессознательные действия, то срочно ставьте меня в известность или любого из руководителей этой операции. Эту информацию донесите до своего зама, так как не исключено, что вы сами можете оказаться в числе пострадавших.
Наш разговор был прерван вошедшим Михалычем. Он подмигнул мне и торжественно сообщил, что все готово к отправке. Так что утром будем на точке. Я понимающе кивнул и попросил его провести меня к начальству. Мы с Михалычем вышли из кабинета, оставив начальника научного подразделения в глубокой задумчивости. Как только вышли в коридор, Михалыч спросил меня, какое впечатление на меня произвел старший ученый муж. Я пожал плечами, в основном говорил только я, а он задавал мне вопросы. В целом, нормальный, адекватный, увлеченный ученый, и нам предстоит постоянно контролировать его увлеченность, а так же всей его команды. Тут мы подошли к двери и Михалыч несколько раз стукнул в дверь кулаком. Послышалось разрешение, и мы вошли в точно такой же кабинет, только зеркально отраженный. Отличия составляли только плакаты на стенах. Здесь не занимались разбором караульной службы, здесь учились разбирать автомат и еще, одевать противогаз и проводить дезактивацию.
Наш куратор был доволен, видимо ему, осточертела кабинетная работа и живая натура требовала выплеска энергии. Кроме того все приготовления прошли на удивление удачно. Все, что запросили по снабжению экспедиции, получили и теперь оставался самый последний штрих, а именно, очутиться на другой планете. Это было самое слабое место в проведении операции, как с его, так и с моей стороны. С его, он просто не мог это контролировать, а я, не знал, как задурить людям головы, чтобы потом не возникало вопросов, а как мы здесь очутились. Ментально воздействовать на ученые головы мне не хотелось. Все же я не мог дать стопроцентную гарантию, что такое воздействие пройдет бесследно. После пятиминутного разговора у нас обоих отлегло от сердца. Оказалось, что за меня все уже продумали. Каждый ученый муж должен будет выпить сегодня перед сном таблетку, за этим проследят, для снижения воздействия перегрузок на неподготовленный организм, а на самом деле, просто снотворное. Утром они проснутся уже в другом мире, а им сообщат, что космический челнок улетел. Так же пройдет и эвакуация. Ну, а я, со своей стороны предложил им сейчас перенестись на планету и развернуть пункт приема, так как места там достаточно суровые и бывают сильные бури, так что лучше бы принимать ученых уже в палатке. Оба моих собеседника со мной согласились и мы, оставив все на полковника, исполняющего роль зама, и предупрежденного о моем скором возвращении, были мной перенесены с одной многоместной палаткой на наше место. Оно было хорошо еще и тем, что находилось в небольшой низине. Видимо благодаря скрытому входу в библиотеку, это место всегда оставалось в одном и том же состоянии страшно подумать, сколько тысяч лет.
Куратор только крутил головой, пока мы с Михалычем разворачивали штабную палатку. Палатка оказалась надувной, и нам осталось только закрепить ее кольями, чтобы не унесло ветром. Потом я попросил их немного подождать меня и смотался в башню, за еще одним комбинезоном для начальства. Все же нам с ним, видимо, придется часто бывать в таких командировках, так что пусть носит, да и заслужил. Не предал нас с Михалычем, когда запахло жаренным, так что наш человек. Я вернулся буквально через десять минут. Когда я положил перед генералом комбинезон, он непонимающе уставился на Михалыча. Тот, не говоря ни слова, взял комбинезон и повесил его на веревку, внутри палатки. Не торопясь достал пистолет, и от бедра сделал два выстрела в произведение из шкуры гларха. Комбинезон дернулся, сложившись чуть не пополам, а потом из него выпали две расплющенные пули. Мы с Михалычем молча расстегнули верхние пуговицы и показали точно такие же комбинезоны. Куратор расцвел. Ведь приятно получить на халяву пуленепробиваемое белье. Тут уж мы его еще и просветили, что это еще и своего рода кондиционер. Зимой тепло, летом прохладно. В нашем распоряжении было еще часа два, поэтому куратор попросился на ознакомительную экскурсию к кораблю. Мы вышли через небольшой тамбур наружу и отправились к кораблю. Расстояние в триста метров прошли довольно легко, оба мои спутника имели хорошую физическую подготовку, ну а Михалыч был еще и подкорректирован Молнией. Корабль производил неизгладимое впечатление. Первый раз, когда я его увидел, он выглядел поменьше, так как больше чем на половину был погребен под песком, зато после того, как Молния его освободила из песка, имел чудовищные размеры. Наша горстка ученых может ходит по нему годами. Мы с Михалычем исследовали максимум два процента, да и то наскоками. То в одном месте, то в другом. Мы сделали круг почета, показав основные входы на корабль. Под завывание ветра рассказали, как забрались в него и что было внутри. Сообща пришли в к выводу, что придется резать корпус и делать шлюз, для удобства наших головастых друзей.
5.23. Сонно-научная бригада.
* * *
Мы уже направились домой, когда Михалыч напомнил, что скоро начнется. Куратор забеспокоился, его беспокоило, что начнется и где. Мы с Михалычем молча указали на садящееся светило и повели генерала повыше, на вершину ближайшего бархана. Светило медленно сползало за горизонт, и вот, когда оно больше чем на половину скрылось за полосой барханов, в небе началось светопреставление. Привыкнуть к этому было невозможно. Наверное надо прожить всю жизнь здесь, чтобы такое не повергало в своеобразный экстаз. Ради одного этого стоило посетить такой мир и насладиться зрелищем, которое не купишь ни за какие деньги. Мы долго стояли открыв рот, пока последние лучи заходящего светила не погасли. Это своеобразное пустынное сияние стало меркнуть, становясь все прозрачней и прозрачней. Наконец все закончилось и мы дружно выдохнули. Оказалось, что все затаили дыхание и ждали окончания представления природы.
Генерал отчаянно жестикулировал, пытаясь сказать хоть что-нибудь. Мы с Михалычем были готовы к такому повороту событий, поэтому перед лицом генерала появилась рюмка бренди. Шевеление руками сразу прекратилось. Мы молча выпили, и тогда куратора прорвало. Он упрекал нас, что мы не отразили это в рапорте, что не засняли для потомков, в общем, что мы редиски. Мы молча слушали и ждали, когда генерал вернется в адекватное состояние. Это произошло после третьей рюмки. Командир повесил голову и о чем-то задумался. Мы не торопили, но и задерживаться долго в это время не стоило. Скоро начнет мести песок. Это что-то вроде своеобразного вечернего бриза. Только ветер здесь не в пример сильнее, да и песок будет забивать глаза и мешать дыханию.