Страница 81 из 96
Шум от шагов бегущих людей скоро утих, и вскоре после того Ап–то–то пустил свою лошадь шагом, а другие последовали за ним.
Все молчали, но едва успели пройти некоторое пространство, как Ап–то–то ударил ногами лошадь по бокам и, откинувшись назад, исчез, как молния, раньше, чем кто–нибудь успел его остановить.
— Мы попались в ловушку! — воскликнул удивленный Линден. — Отчего только мы не застрелили этого злодея!
Глава 21. СЕРДЦЕ ОЛЕНЬЕЙ НОГИ ПЕЧАЛЬНО
Не было никакого сомнения в том, что означает поступок Ап–то–то. Он предвидел, что, в конце концов, охотники догадаются об его намерениях и тогда застрелят его без колебания, поэтому дикарь воспользовался первым удобным случаем, чтобы исчезнуть, как стрела, раньше, чем белые успеют схватиться за ружья.
— Как вы думаете, знает он что–нибудь насчет Джемса?
— Вероятно, он видел его, иначе откуда бы ему узнать, что тот хромает? Но я не думаю, чтобы индеец знал, где находится теперь Боульби!
Самое правдоподобное предположение было бы, что Ап–то–то убил охотника и захотел завладеть его лошадью. Хотя эта мысль и пришла в голову всем, в том числе и мальчикам, никто не осмелился ее высказать, даже подумать об этом было слишком страшно.
— Меня удивляет, — продолжал Линден, — что Джемс вздумал идти к дороге… А, вот его след!
Случилось так, что охотники шли прямо по следам своего друга и можно было ясно различить на земле глубокие ямки от костыля. Это показывало, что они идут за ним, и что он не может быть очень далеко.
— Нам незачем здесь ждать: пойдем к нему. Может быть, он теперь нуждается в нас!
Линден шел впереди, держа под уздцы свою лошадь, а Гардин следовал за ним, ведя свою. Шествие замыкали Фред и Терри.
Ясно было, что Ап–то–то, благополучно спасшись со своей добычей, не теряя времени, немедленно приведет сюда виннебаго, чтобы отнять и остальных лошадей и уничтожить белых. Последние сознавали поэтому, как дорога каждая минута и подвигались с поспешностью, на которую они не рискнули бы в другое время.
Как раз в это время перед ними, точно из под земли, вырос Оленья Нога.
Терри первый заметил индейца, так как тот явился сзади. Остальные остановились и собрались вокруг юноши, которому они были теперь рады больше всего на свете.
Он серьезно выслушал их рассказ:
— Мои братья поступили хорошо, — серьезно выразил он свое одобрение,
— дорога, ведущая к их дому на севере — открыта!
— Все это прекрасно! — поспешно сказал Линден. — Но мы теперь не можем выйти на нее поблизости. Знаешь ли ты Ап–то–то?
Оленья Нога потряс головой в знак того, что он не видал или не помнит воина, который так коварно обманул их. Может быть, он и видал его, но не мог в точности припомнить.
— Вы узнаете его по его чудесному носу, — пояснил Терри, — он вдвое больше моего и притом так искривлен, как будто по нему проехала телега!
Шавано серьезно посмотрел на ирландца, как будто бы он не разделял его мнения. Но шутить было некогда, и Линден сказал:
— Это все худо, Оленья Нога, для нашего друга Боульби: ты говоришь, что не видел его, и мы его не видели с тех пор, как ушли из пещеры!
— Оленья Нога был на том месте в скалах, где сидел его хромой брат. Он видел, что его там нет, и что там были виннебаго. Он пришел сюда и не увидел лошадей, и подумал, что их взяли виннебаго!
— Но где же Боульби? — с волнением спросил Линден. — Как ты думаешь, Оленья Нога, не убит ли он?
Не давая прямого ответа, Оленья Нога остановился и стал разглядывать странные по наружному виду следы, оставленные хромым охотником. Затем он выпрямился и сказал:
— Пусть мои братья идут за Оленьей Ногой и не подходят слишком близко. Он будет показывать дорогу, и мы скоро узнаем, где наш брат, который ходит с костылем!
Шавано не позволил своим друзьям трогаться с места, пока не отошел от них на сто шагов. Таким образом они могли видеть шавано, пока след был проложен прямо, но он исчезал, когда след уклонялся вправо или влево.
Индеец играл роль разведчика и должен был подать знак в случае опасности.
Линден видел, что шавано идет по следу Боульби. Индеец часто наклонялся и разглядывал дорогу. Он бы не делал так, если бы смотрел на одни лошадиные следы, так как во многих местах кремнистая и каменистая почва давала лишь слабые отпечатки костыля.
Когда дошли до ручья, Оленья Нога повернул голову, давая этим знак друзьям остановиться. Они послушались, и он в мгновение перескочил на другую сторону, не замочив мокасин. Там Оленья Нога дошел по следу Боульби до того места, где охотник стоял за деревом, когда Ап–то–то промчался мимо. Шавано быстро понял, в чем дело. Он скоро вернулся на главную дорогу и сказал своим друзьям, чтобы они перешли через реку и продолжали свое путешествие.
Выждав, пока они перешли на другую сторону, Оленья Нога пробежал несколько шагов, чтобы сохранить прежнюю дистанцию, и все тронулись дальше.
Теперь они приближались к возвышению, где юноши стояли утром, и откуда Оленья Нога смотрел на приближение Черного Медведя и его воинов. Шавано старался быть как можно осторожнее около этого места. Если бы белые прошли здесь незаметно, они могли бы считать, что безопасно миновали все линии виннебаго.
Не дошли они еще до возвышения, как их вожатый сделал знак остановиться и тотчас исчез, заставив дожидаться своего возвращения. Индеец отсутствовал так долго, что охотникам стало не по себе, и они испугались, не случилось ли с ним чего–нибудь. Вдруг их проводник появился и бегом мчался назад, что означало, что он несет важную новость.
— Сердце Оленьей Ноги печально, — пояснил он, присоединившись к друзьям, — потому что его брат, который ходит с костылем, взят в плен виннебаго!
Глава 22. СДАЮСЬ!
Стоя за деревом, как за прикрытием, услышав топот лошадиных копыт, траппер Боульби увидел, как изменник Ап–то–то мчался на его милой лошадке.
Один виннебаго уже проскакал здесь, следовательно, и другие, наверное, были близко. Поэтому Боульби решил, что он оставит тропинку, по которой шел, и не выйдет на главную дорогу ближе, чем на некотором расстоянии от возвышения, где шавано подкараулил приближение Черного Медведя. Тогда можно будет рассчитывать благополучно миновать неприятельские линии, хотя неизвестно, далеко ли он может уйти со своей хромой ногой.
Несмотря на опасность такого рода предприятия, охотник снова вышел на тропинку и прошел по ней несколько шагов. Идти здесь было гораздо удобнее, чем между деревьями и кустами, и потому он осмелился зайти дальше, чем позволяла осторожность. Но потом он опять углубился в лес и решительно шел вперед до подножия холма.
Здесь охотник ненадолго остановился. По своему обыкновению, он прислонился к дереву, чтобы отдохнуть, и поставил рядом с собой ружье и костыль.
— Я не вижу ничего, внушающего опасение, — сказал он сам себе, чувствуя большое удовольствие, что зашел так далеко без препятствий, — я бы хотел только встретить Джорджа или Руфа, потому что они, верно, беспокоятся обо мне. Интересно было бы знать, пришел ли Фред? Жаль, если он пришел, потому что это еще более усложнит дело!
Боульби заметил, что, хотя около него было много кустов, но все они были очень низкорослы и мало поднимались над землей, так что человек, стоящий, как он, во весь рост, мог свободно разглядеть между деревьями довольно далекие предметы. На деревьях вследствие поздней осенней поры также мало было листьев.
Как раз в этот момент охотник услышал справа глухое завыванье, на которое тотчас же послышался ответ слева.
Он догадался, что обнаружен более, чем одним индейцем, и что ему оставалось только сдаться или биться на смерть. Не колеблясь ни минуты, траппер избрал последнее. Взяв в руки свой карабин, который был прислонен к дереву, он взвел курок и стал держать оружие обеими руками, готовясь выстрелить, как только появится цель.