Страница 7 из 7
– Кстати, мистер Холмс, помните Бледнолицего Джонсона, промышлявшего кражами драгоценностей?
– Бледнолицего Джонсона? – воскликнул Холмс. Я увидел, как в его глазах вспыхнули огоньки, и понял, что в нем проснулось любопытство. – Как не помнить! Он, верно, все еще в тюрьме? И вряд ли хочет приняться за старое?
Лестрейд усмехнулся, и его остренькая лисья физиономия сморщилась.
– Куда там! На прошлой неделе он умер в Пентонвильской тюрьме; потерял равновесие, спускаясь по лестнице, и свернул себе шею. Во всяком случае, так мне рассказывал начальник тюрьмы. Во всем виноват этот алюминиевый костыль, который выскользнул у него из руки. Можно сказать, то было не первое его падение.
Судя по всему, это была шутка, так как Лестрейд весело потирал руки, пока Холмс провожал его до дверей.
Вновь заняв свое место у камина, Холмс взглянул на меня. Лицо его было печально.
– Бледнолицый Джонсон мертв! Как грустно это слышать. То был один из первых случаев, когда Лестрейд обратился ко мне за помощью. Припоминаю, что для негодяя этот маленький человечек был слишком кроток.
– Вот как? – проворчал я. – Хотя вы несколько раз упоминали при мне о деле Джонсона и даже обещали рассказать о нем подробно, я до сих пор не имел удовольствия услышать эту историю.
– Тогда я доставлю вам это удовольствие прямо сейчас, дружище, – ответил Холмс. Он на минуту смолк, набивая свою трубку табаком из персидской туфли[17], затем раскурил ее и откинулся на спинку кресла; вверх поползли тонкие струйки дыма, и на худощавом лице Холмса появилось задумчивое выражение.
– Кажется, это случилось в конце 1870-х годов, когда я жил еще на Монтегю-стрит[18], – начал он. – Именно тогда я стал приобретать известность как частный сыщик-консультант, и круг моих клиентов уже не ограничивался бывшими однокашниками и их друзьями. Слух обо мне докатился до самого Скотленд-Ярда. И вот в одно прекрасное утро на пороге моей комнаты появился инспектор Лестрейд[19], пришедший просить моей помощи в расследовании, которое зашло в тупик. Поразительно, но у этих людей совершенно отсутствует воображение – важнейшее, наряду со способностью к дедукции, качество для всякого сыщика, который хочет преуспеть в своем ремесле.
В деле фигурировали два вора, промышлявшие кражей драгоценностей. Эти двое – мужчина и женщина, обладавшие хорошими манерами и респектабельно одетые, – всегда следовали одной и той же схеме. Они специализировались на небольших ювелирных лавках, располагавшихся в не слишком фешенебельных, зато многолюдных торговых кварталах. За прилавком там стоял всего один приказчик (обычно сам владелец лавки). Злоумышленники выбирали время, когда в лавке не было покупателей, при этом стараясь не привлекать к себе внимания. Женщина всегда носила шляпку с опущенной на лицо вуалью, ее спутника описывали по-разному: упоминали то усы, то бороду, то очки, волосы у него было то светлые, то темные, то рыжие; всякому было ясно, что он каждый раз менял облик.
Они изображали состоятельную супружескую пару, которая собирается отпраздновать какое-то значительное событие – возможно, годовщину свадьбы или день рождения дамы. По этому случаю мужчина якобы намеревался купить своей «супруге» кольцо. Владелец лавки, всегда готовый услужить, выкладывал на прилавок свои лучшие изделия, чтобы дама могла их примерить.
Кража совершалась в тот момент, когда «жена» выбирала кольцо. Мужчина внезапно хватал пригоршню колец и выбегал на улицу, в это мгновение женщина падала в обморок прямо на прилавок.
Можете вообразить себе потрясение и замешательство торговца. Он совершенно терялся и не знал, что предпринять: то ли оказывать помощь даме, то ли мчаться вдогонку за вором, похитившим его собственность. Во всех четырех случаях, расследуемых Лестрейдом, здравомыслие торговца брало верх над галантностью. Жертва пускалась в погоню за грабителем. Однако секундная заминка становилась роковой. К тому времени, когда ограбленный бедняга выбегал на улицу, вор успевал затеряться в толпе. Только тогда торговцу приходило на ум, что женщина – сообщница преступника, мало того, он оставил ее в лавке, среди витрин с драгоценностями, одну! Что проку от того, что витрины были заперты на ключ; стекло легко можно разбить. Мысль о том, что наиболее ценные изделия хранятся в сейфе, являлась небольшим утешением. Он бегом возвращался в лавку, но дамы там, разумеется, уже не было.
Тут Холмс сделал паузу и насмешливо взглянул на меня.
– Судя по выражению вашего лица, Уотсон, что-то в моем рассказе смутило вас. И что же именно, приятель?
Хотя я знал Холмса уже не первый год, его прозорливость и наблюдательность не переставали меня удивлять.
– Я не могу уяснить, Холмс, какую роль во всем этом играл Бледнолицый Джонсон, – признался я. – Вы не сказали, что вор-мужчина был калекой. К тому же опознать человека с костылем проще простого, как бы он ни маскировался. Или же он был здоров, а костыль использовал для того, чтобы сбить погоню со следа?
– Отлично, Уотсон! – воскликнул Холмс. – Ваша способность к дедуктивным выводам улучшается день ото дня! Вскоре я начну опасаться за свои лавры. Вы решительно правы, дружище. Бледнолицый Джонсон, который и в самом деле являлся калекой, не принимал участия в ограблении. Опросив жертв, я установил, что его обязанностью было отвлекать внимание, или, выражаясь воровским языком, «бить понт». Двое из четырех торговцев сообщили, что в решающий момент погони дорогу им преградил человек с костылем, что позволило преступнику скрыться, однако оба сочли это происшествие случайностью и ни словом не обмолвились о нем Лестрейду. Только когда я заставил их припомнить все подробности, пусть даже несущественные, они упомянули об этом. Однако выяснилось, что роль человека с костылем куда более значительна. Любопытно, Уотсон, могли бы вы, учитывая развившуюся в вас способность к дедукции, догадаться, что это была за роль? Вид у вас озадаченный. Поразмыслите-ка над фактами. Во-первых, какие украшения интересовали воров?
– Это были кольца, верно, Холмс?
– Верно. Они ни разу не просили показать браслеты, ожерелья или хотя бы броши. Только кольца. А теперь обратите внимание на другую деталь – костыль третьего участника шайки. Из чего он был сделан?
– Из дерева? – недоумевая, предположил я. Какая разница, из чего был изготовлен костыль?
– Нет, нет, Уотсон! – нетерпеливо возразил Холмс. – Вспомните, что я говорил прежде. Это был алюминиевый костыль. Алюминиевый! Это имело важное, если не решающее, значение для всего дела. Теперь улавливаете?
– Боюсь, что нет, Холмс, – сконфуженно ответил я.
– Что ж, тогда не утруждайтесь. Вероятно, вы догадаетесь об этом позже. А пока что позвольте мне продолжить рассказ. Итак, теперь я понял, что имею дело с шайкой профессиональных воров, в которой насчитывалось три человека – женщина и двое мужчин, и один из них, возможно, калека, хотя на той стадии расследования я не был в этом абсолютно убежден.
В то время я и сам сколотил шайку – она состояла из уличных мальчишек. Вы с ними уже знакомы, Уотсон.
– Отряд уголовной полиции Бейкер-стрит![20] – мгновенно догадавшись, воскликнул я. – Если я правильно помню, это они разыскали кэб Джефферсона Хоупа, а при расследовании дела Шолто установили местонахождение парового катера «Аврора».
Памятуя о презрении Холмса ко всяким нежным чувствам, я не стал добавлять, что во время второго из упомянутых дел я встретил и полюбил мисс Мэри Морстен, которая в том же году стала моей женой[21].
– Их предводителя звали Уиггинс, не так ли? – продолжал я.
– Да, и более умного и находчивого паренька трудно было сыскать. Полиции стоило бы задуматься над тем, чтобы набирать в свои ряды молодых людей вроде Уиггинса. Именно Уиггинс по моему поручению наводил среди представителей лондонского уголовного мира справки о шайке воров, состоявшей из трех человек, и кое-что ему удалось выведать.
17
Шерлок Холмс имел обыкновение держать табак в носке персидской туфли, которая висела на крючке у камина (см. рассказ «Обряд дома Месгрейвов»). – Доктор Джон Ф. Уотсон.
18
По окончании университета Шерлок Холмс снимал квартиру на Монтегю-стрит, близ Британского музея. – Доктор Джон Ф. Уотсон.
19
Впервые инспектор Лестрейд обратился к Шерлоку Холмсу за помощью, расследуя дело о подлоге (см. повесть «Этюд в багровых тонах»). – Доктор Джон Ф. Уотсон.
20
«Отрядом уголовной полиции Бейкер-стрит» Шерлок Холмс называл компанию уличных мальчишек под предводительством некоего Уиггинса, которые помогали ему в расследованиях, поскольку они «всюду пролезут и всё услышат». Они участвовали в трех делах: «Этюд в багровых тонах», «Знак четырех» и «Горбун». – Доктор Джон Ф. Уотсон.
21
Доктор Уотсон познакомился с мисс Мэри Морстен, когда она пришла к Шерлоку Холмсу с просьбой расследовать исчезновение ее отца, капитана Артура Морстена. Доктор Уотсон полюбил ее и некоторое время спустя женился на ней (это произошло между ноябрем 1888 и мартом 1889 года). Это был счастливый, хотя и бездетный брак. Она умерла в те годы, когда Шерлока Холмса считали погибшим, в то время как в действительности он путешествовал за границей. Дата и причина ее смерти неизвестны. Существует несколько упоминаний о ней в рассказах основного цикла (см. «Знак четырех», «Тайна Боскомской долины», «Приключение клерка» и «Пустой дом»). – Доктор Джон Ф. Уотсон.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.