Молодая элита (ЛП)

К тому времени как я достигаю квартала с башней, у меня на лбу выступает холодный пот. Я останавливаюсь в тенях у ближайшего магазина, сбрасываю с себя покров невидимости и глубоко вздыхаю. Я никогда еще так долго не держала иллюзию, и теперь меня покачивает и сильно кружится голова. Когда мне было девять лет, я зашла в кабинет отца и порвала письмо, предназначенное местному доктору, в котором отец просил посоветовать лекарства для моего усмирения. Конечно же, отец об этом узнал. Он велел Виолетте запереть меня на три дня в моей спальне, оставив без еды и воды. Найдя меня на второй день без сознания, сестра умоляла отца отменить наказание. Он сжалился над ней. А затем, улыбаясь, спросил меня, наслаждалась ли я голодом и жаждой. Пробудили ли они во мне что-нибудь?

Головокружение, испытываемое мной тогда, когда я, прижимаясь к запертой двери, до хрипоты просила сестру меня освободить, похоже на то, что я испытываю сейчас. Однако это воспоминание придает мне сил. Я собираюсь еще несколько минут, потом выпрямляюсь и устремляю взгляд на Башню.

Короткая дорожка ведет от главной площади к деревянным дверям башни, и во всю ее длину выстроились Инквизиторы. Вход освещает висящий над дверями большой круглый светильник. Я снова начинаю сплетать невидимый покров, но затем прерываюсь. Зачем мне еще больше себя истощать? Даже если я подойду к дверям невидимой, то чтобы войти мне придется их открыть, чего я сделать незаметно никак не могу. Поэтому я просто иду к стражам, по пути вспоминая о том, как обезумел от проходящих скачек город, когда я приходила сюда в последний раз.

Два Инквизитора тут же вынимают мечи. Я заставляю себя смотреть прямо в их лица.

— Я пришла встретиться с мастером Санторо, — говорю я. — Он лично просил меня прийти.

При упоминании имени Терена на лицах стражников отражаются сомнения. Их эмоции пробуждают мою энергию и усиливают ее. Я хмуро гляжу на Инквизиторов. Воспользовавшись их кратковременным замешательством, достаю из-под плаща серебряную маску.

— У меня есть для него сведения о Молодой Элите. — Мой голос на удивление ровен. — Вы на самом деле желаете рискнуть и спровадить меня?

Глаза стражников расширяются при виде знакомой маски, и моя энергия снова усиливается. Я чувствую, что обретаю контроль над стражником, вынуждая его делать что-то против его воли.

— Будешь ждать его возвращения.

«Терен сегодня не здесь».

Меня хватают за руки и ведут в башню. Цепкие пальцы стражей на моих запястьях напоминают о дне, когда меня должны были сжечь. Оглянувшись через плечо, я вижу, что еще больше Инквизиторов выходят на улицы. Воздух наполнен энергией страха. Она пульсирует во мне, обостряя все чувства.

В башне меня заталкивают в комнатушку, расположенную недалеко от главного коридора и усаживают на пол. Затем окружают и направляют на меня мечи. За дверью встает еще несколько стражей. Я смотрю на них, не выказывая никаких эмоций. Где-то под нами находится темница, если эта башня устроена так же, как та, в которой держали меня. Где Терен держит Виолетту… если она вообще у него.

Не знаю, как долго я так сижу, считая минуты. Инквизиторы стоят неподвижно. Их этому обучают? Стоять часами без движений? Я чувствую их тревожное беспокойство, запрятанное глубоко внутри, но всё равно просачивающееся наружу. Я улыбаюсь им. Их страх возрастает. Мое возбуждение возрастает вместе с ним.

Внезапно с улицы доносится звук бьющегося стекла. Потом — крики. Я поворачиваюсь в сторону этих звуков. Стражи на мое движение поднимают мечи, но я продолжаю смотреть в окна. Слышны бегущие шаги десятков ног, затем голоса, затем хаос. В темном оконном стекле отражается золотисто-оранжевое свечение. Всё это связано со смертью короля? Элита знает, что случилось? Энцо уже обнаружил, что я убежала?

Дверь с шумом распахивается. Торопливо вошедший Инквизитор шепчет что-то на ухо ближайшему стражу. Я тщетно пытаюсь услышать, что он ему говорит. Ночь прорезают пронзительные крики.

А потом я слышу его — знакомый голос в коридоре. Я дергаю головой в его направлении. Терен вернулся.

Он входит в комнату с важным видом, гордо поднятой головой и ледяной улыбкой на губах. Замирает при виде меня. У меня сжимается горло. Внезапно все мои планы — все мои силы — блекнут в его присутствии.

— Ты пришла, — наконец произносит Терен, останавливаясь передо мной. — Очень вовремя. Я был уверен, что придется сегодня тебя убить. — Он скрещивает руки на груди. — Ты избавила меня от ненужных проблем.

— Я слышала, что король умер, — тихо отвечаю я.

Терен кивает.

— Внезапная болезнь. — В его голосе нет ни капли печали. — Мы все скорбим.

«Разве, Терен?». Меня передергивает. Его совершенно спокойный ответ подтверждает мое предположение, что Элита не имела никакого отношения к смерти короля. Но то что Элита не убивала короля… совсем не значит, что он не убил его сам. «Внезапная болезнь»… Звучит очень подозрительно.

— Ты обещал, что с моей сестрой ничего не случится, — говорю я, уставившись взглядом на его кроваво-красную одежду. — Что она будет в безопасности. — Что, если сейчас использовать против него мою силу? Но что потом? Я могу лишь создавать иллюзии. Я не могу ему навредить. Даже Энцо не может ему навредить.

— Я, как и ты, держу свое слово, — отзывается Энцо, награждая меня многозначительным взглядом. — Однако мое терпение не безгранично.

Что бы ни совершил сегодняшней ночью Терен, это принесло в город страх и хаос. Внимательно рассматривая его, я чувствую кружащую в его сердце тьму, вижу светящееся в глазах безумие.

«Соберись. Сконцентрируйся». Мое сердце — сталь, мой страх — острый как бритва клинок.

— Отведи меня к моей сестре. Или я тебе ничего не скажу.

Терен склоняет голову на бок.

— Стала требовательной? — сужает он глаза. — Что-то произошло с тобой с тех пор, как наши пути пересеклись в последний раз.

Во мне просыпается властность.

— Ты хочешь поймать Молодую Элиту или нет?

Мои слова вызывают у Терена короткий смешок. Улыбка сходит с его губ. Теперь уже он смотрит на меня серьезно и кажется менее сумасшедшим.

— Что заставило тебя пойти против них?

Я обдумываю свой ответ, не желая вспоминать и передавать подслушанное.

— А разве недостаточно того, что ты угрожал жизни моей сестры? Или того, что набросился на меня?

В его глазах разгорается любопытство.

— Нет, дело не только в этом.

В памяти непрошено расцветает воспоминание о жарком поцелуе с Энцо, о том, как нежен был его взгляд, о том, как он прижал меня к стене… и разговор между ним и Данте. Я подавляю вызванные им чувства и качаю головой.

— Сначала дай мне увидеться с сестрой, — повторяю я.

— А как тебе такой вариант: если ты сейчас не дашь мне того, чего я жду, то я велю своим людям ее убить?

Я стискиваю зубы. «Будь храброй».

— Тогда я никогда не заговорю.

Я смотрю ему прямо в глаза, отказываясь отступать. В последнюю нашу встречу он застал меня врасплох, и я струсила. Сейчас я не могу себе этого позволить.

Терен кивает, зовя меня за собой.

— Идем раз так, — соглашается он, рукой показывая Инквизиторам отойти. — Давай сыграем в твою игру.

«У меня получилось!».

Инквизиторы опускают мечи и поднимают меня на ноги. У меня в груди начинает концентрироваться энергия. Я должна собрать ее столько, сколько смогу. При ее недостатке у меня с Виолеттой не будет ни единого шанса сбежать из этого места.

Терен ведет меня по коридорам в темницу — вниз, вниз, вниз, пока я не сбиваюсь со счета бесконечного числа каменных ступенек. Как глубоко она находится под землей?

До меня доносится плач узников с разных ярусов — скорбный хор стенающих голосов. Я задерживаю дыхание. Никогда в жизни я не чувствовала столько страха и ярости в одном месте. Эмоции вьются вокруг меня, побуждая ими воспользоваться. Меня грозят захлестнуть мои собственные страх и ярость. Я сдерживаю себя, стиснув зубы. Я на многое тут способна! Я могу создать такую иллюзию, которую никто из них даже представить себе не может.