Заступник

В тот самый миг появились Гаред и Стив, перепачканные сажей, но целые и невредимые. Гареду всего пятнадцать, однако он выше большинства взрослых мужчин в деревне. Его отец Стив вообще гигант. Лиша сразу успокаивается при виде их.

Не успела она подбежать к Гареду, как Смит приказал ему везти тележку с ведрами к ручью. Потом осмотрелся и велел Лише следовать за сыном и наливать воду.

Лиша бросилась бежать со всех ног, однако, даже толкая тяжелую тележку, Гаред обогнал ее на пути к небольшому ручью, вытекающему из реки Анджир в нескольких милях к северу от деревни. Как только юноша остановился, Лиша бросилась в его объятия. Она думала, что, увидев суженого живым, сразу выкинет из головы ужасные образы, которые преследовали ее ночью. Вопреки ожиданию, они стали еще более яркими. Девочка просто не знала, что будет, если она потеряет Гареда.

— Я боялась, что ты погиб, — стонала она, рыдая у него на груди.

— Я жив и здоров, — прошептал он, крепко обнимая ее. — Со мной все в порядке.

Они быстро начали разгружать тележку и наполнять ведра водой для подходящих к ним селян, которые выстраивались в линию до самого пожарища. Вскоре более ста человек уже стояли в ряд, передавая друг другу полные ведра и возвращая назад пустые. Гареда с тележкой позвали назад. Его сильные руки понадобились, чтобы бросать воду на огонь.

Вскоре тележка вернулась. На сей раз ее тащил Пастырь Майкл, и на ней лежали раненые. Их вид вызвал у девушки смешанные чувства. Она жалела изуродованных односельчан, некоторые из которых являлись ее друзьями, и в то же время благодарила Спасителя за их спасение.

Святой человек и его прислужник, Чайлд Иона, положили раненых у ручья. Майкл оставил ухаживать за ними молодого человека, а сам покатил тележку назад за другими пострадавшими.

Лиша отвернулась, не в силах переносить такое ужасное зрелище, и занялась наполнением ведер. От холодной воды у нее свело ноги, а руки стали словно свинцовые. Она полностью погрузилась в работу и вдруг услышала тихий голос.

— Идет Карга Бруна, — произнес кто-то.

Лиша тотчас подняла голову. И правда, вниз по тропинке шествовала древняя Травница, ведомая своей ученицей Дарси.

Никто точно не знает, сколько лет Бруне. Говорят, она состарилась в то время, когда деревенские старейшины были совсем молоды. Бруна сама принимала у рожениц большинство из них. Женщина пережила мужа, детей и внуков. Теперь во всем мире у нее нет ни одного родного человека.

Вся она состоит из прозрачной морщинистой кожи, натянутой на острые кости. Полуслепая старуха передвигается, еле шевеля ногами, однако способна закричать так громко, что ее слышат в дальнем конце деревни, и в гневе с удивительной силой размахивает своей палкой.

Лиша, как и все деревенские, ее боится.

Помощница Бруны — простая девушка двадцати лет с широким лицом и толстыми руками и ногами. После смерти предыдущей помощницы к целительнице послали на обучение несколько девочек. Она всех обругала и оставила при себе одну лишь Дарси.

— Она уродливая, как бык, и такая же сильная, — однажды, хихикая, заявила Элона. — Ей нечего бояться Карги. Бруна не будет гнать ухажеров с ее порога.

Целительница опустилась на колени возле раненых, исследуя поврежденные места крепкими знающими руками, а Дарси развернула тяжелое полотно с кармашками, каждый из которых обозначен определенным символом и содержит инструмент, бутылочку или мешочек. Раненые селяне стонут и кричат, но Бруна невозмутимо продолжает трогать их раны и нюхать свои пальцы. Она определяет характер и степень ранения не только по виду, но также на ощупь и по запаху. Знахарка, не глядя, запускает руки в кармашки и смешивает травы в ступе пестиком.

Дарси разводит небольшой костер и кричит Лише, стоящей у ручья:

— Быстро принеси воды!

Лиша спешит исполнить приказания, а Бруна в это время прерывает работу и нюхает толченые травы.

— Идиотка! — визжит она.

Лиша подпрыгивает, полагая, что Карга имеет в виду ее, однако знахарка бросает ступу и пестик в Дарси, попадая ей прямо в плечо.

Затем Бруна роется в полотне, выворачивая содержимое кармашков и нюхая его, словно животное.

— Ты положила вонючее растение туда, где должен быть свиной корень, и смешала небесный цветок с земляным листом! — С этими словами старуха поднимает сучковатый посох и бьет Дарси по спине. — Ты хочешь, чтобы раненые умерли, или слишком глупа и не умеешь читать?

Лиша не раз видела свою мать в гневе, и если Элона становится страшной, как корелинг, то Карга Бруна походит на мать всех демонов. Она отодвигается в сторонку от целительницы и ее помощницы, чтобы не привлекать внимания.

— Я не стану вечно терпеть твои оскорбления и побои, злая старуха! — восклицает Дарси.

— Тогда убирайся прочь! — шипит Бруна. — Я скорее испорчу все обереги в деревне, чем оставлю тебе травы после смерти! Ты уморишь всех жителей!

Дарси смеется.

— Убираться прочь? — спрашивает она. — А кто будет носить твои треножники и бутылки, Карга? Кто разведет огонь, приготовит тебе еду и вытрет слюни на твоем лице, когда у тебя случится приступ кашля? Кто будет возить тебя в тележке, если ты заболеешь и лишишься сил? Ты нуждаешься во мне точно так же, как я в тебе.

Бруна поднимает свой посох, Дарси предусмотрительно отбегает и спотыкается о Лишу, которая прячется неподалеку. Обе падают на землю.

Знахарка пользуется этим обстоятельством и вновь замахивается палкой. Лиша катится по земле, чтобы избежать удара, который пришелся по Дарси. Девушка вскрикивает от боли и закрывает голову руками.

— Убирайся отсюда! — вновь набрасывается на помощницу Бруна. — Не мешай мне ухаживать за ранеными!

Дарси с ворчанием встает на ноги. Лиша опасается, что она может напасть на старуху, однако та просто убегает. Бруна посылает ей вслед проклятия.

Лиша затаила дыхание, встала на колени и поползла на четвереньках. В тот самый миг, когда ей казалось, что она сможет удрать, целительница заметила ее.

— Эй, дочка Элоны! — закричала она, указывая сучковатым посохом на девушку. — Займись костром и поставь над ним мою треногу!

Бруна вновь принялась ухаживать за ранеными, а Лише пришлось делать то, что велели.

В течение последующих часов целительница отдавала девушке бесконечные приказания, ругая ее за медлительность, хотя Лиша выполняла все довольно проворно. Она принесла воду и вскипятила ее, натолкла трав, приготовила настойки и смешала бальзамы. Не успевала она справиться с одним заданием, как Травница заставляла ее начинать делать другое, принуждая работать все быстрее и быстрее. А тем временем с места пожара привозили раненых с сильными ожогами и переломами. Казалось, горит половина деревни.

Бруна заваривала болеутоляющие чаи для некоторых потерпевших и давала другим лекарства, после приема которых те погружались в глубокий сон без сновидений. Тогда знахарка резала их своими острыми инструментами. Она трудилась без устали: зашивала раны, делала припарки и накладывала повязки.

День клонился к вечеру, когда Лиша заметила, что раненые перестали поступать, а люди, передающие друг другу ведра, разошлись. Она осталась наедине с Бруной и пострадавшими селянами, наиболее беспокойные из которых теперь благодаря стараниям целительницы затихли и оцепенело смотрели прямо перед собой.

Девушка вдруг почувствовала сильную усталость и, тяжело дыша, упала на колени. Все тело болело. Тем не менее она испытывала удовлетворение. Некоторые из пострадавших могли бы умереть, однако теперь, очевидно, будут жить, отчасти благодаря и ее стараниям.

Но подлинным героем дня, безусловно, являлась Бруна. Лиша внезапно поняла, что целительница уже несколько минут не отдает ей никаких приказаний. Она посмотрела на старуху и увидела, что та лежит на земле и тяжело дышит.

— Помогите! Помогите! — закричала Лиша. — Бруне плохо!

Испытывая прилив новых сил, она бросилась к старухе и посадила ее. Карга оказалась удивительно легкой. Под плотной шалью и шерстяными юбками ощущались одни лишь кости.