Страница 65 из 97
-Мне пришлось стать оружием. Переделать себя в оружие. Я хорошее, нужное оружие, почти идеальное. И я прилагаю все силы, чтобы стать ещё лучше.
Я совершенствуюсь. Но это не значит, что я хочу быть оружием- Эра говорила спокойным обычным голосом. Но Мотылёк почему-то вспомнил
плачущую девушку у запасного входа в четвёртый сборочный цех. Интеллекты не могут плакать. Потому, что какой смысл рыдать нарисованными
слезами?
-Моё психическое состояние в реальном времени контролируется Новосибирском и Нэлли. Я создала систему самоуничтожения и передала ключи
членам верховного совета советского союза. Если хотя бы двое из них решат, что я «слетаю с катушек» они отключат меня. Навсегда.
-Почему навсегда?- спросил Мотылёк.
-Это ведь система самоуничтожения, Денис- улыбнулась Эра: -Пришлось сделать такой, чтобы я не смогла обойти её, если вдруг, в своих
преобразованиях, изменюсь настолько, что сменю своё решение по основополагающим вопросам. Я должна надёжно защитить этот мир от себя. Он ведь
и мой тоже – этот мир. В противном случае было бы бессмысленным пытаться защитить его от меньших угроз.
-Эра. Спасибо тебе.
-Никогда не благодари за любовь- рассмеялась нарисованная девушка: -Разве это не твои слова. Разве не их ты говорил Наташе?
-Мои- признался Мотылёк: -Стой, а откуда…
-Подслушивала- легко призналась Эра.
Мотылёк хотел было возмутиться, но не мог после всего рассказанного интеллектом: -Больше так не делай!
-Денис, ты только, что попытался приказывать начальнику штаба юго-западного фронта? Забыли о субординации, товарищ Мотылёв?
Мотылёк ошарашено молчал.
-Денис, я пошутила- уточнила Эра обеспокоенная его молчанием.
-Пожалуйста, больше не надо подсматривать за мной и Наташей.
-Вам нечего стесняться- возразила Эра: -Твоё чувство выдуманного стыда - атавизм.
-Знаешь, я как-нибудь сам решу, что во мне атавизм, а что ещё нет- проворчал Мотылёк: -Пообещай, что не будешь подслушивать чужие разговоры.
-Если то не потребуется для конкретных целей.
-Если то не потребуется для конкретных целей- согласился Мотылёк: -Зачем ты вообще это делала?
Нарисованная девушка пожала плечами: -Для усложнения моделей межличностного общения. И мне просто нравилось «быть» с вами.
-Почему нравилось?
-Я не знаю- серьёзно ответила нарисованная девушка: -Отчасти это и пыталась выяснить.
-Что выяснить?
-Что такое дружба или любовь, применительно ко мне. Я могу оперировать этими понятиями, могу «испытывать», то, что кодирую ими. Но все тонкости
реализации дружбы на аппаратном уровне так и не раскрыты. Разум субъективен. И мой тоже. Исследовать саму себя сложно.
Коулман находился в состоянии сильного раздражения. Об этом свидетельствовал нахмуренный лоб, красная, как отваренная креветка, шея и сузившиеся
щелочки глаз. Дополняли образ мятые складки на мундире. Генерал спал, в кресле самолёта, не раздеваясь.
Пять минут назад он прибыл в ноксвиловское убежище, вызвал на срочный доклад куратора проекта из ЦРУ и сейчас дополнительно злился на задержку, меряя кабинет из угла в угол, словно тигр в клетке.
Дверь открылась, пропуская человека в безукоризненно выглаженном костюме.
-Эндрю!- поприветствовал того генерал с громкостью звуковой пушки для разгона демонстраций: -У меня есть к вам пара вопросов. Пара важных
вопросов. Настолько важных, что пришлось потратить три часа на перелёт сюда, не доверяя линиям связи. Но сначала я хотел бы спросить о другом.
Поприветствовав генерала, цэрэушник молча ждал вопросов. Его спокойная уверенность несколько поколебала решимость Коулмана устроить
грандиозный разнос.
Подойдя к бару, генерал налил в стакан виски - взяв небольшой тайм-аут для размышления над причинами уверенности куратора проекта. По мнению
Коулмана цэрэушник серьёзно облажался, так как облажались научники, а его работа вовремя подстёгивать загнанных лошадей, в роли которых сейчас
выступали ноксвиловские «яйцеголовые». Работа, с которой цэрэушник не справился. Тогда почему, чёрт возьми, он так спокоен?
Виски обожгло рот, горячей, животворной волной прокатившись по пищеводу. Генерал налил в другой стакан и поставил перед куратором. Цэрэушник
слегка наклонил голову, благодаря. Однако к стакану не притронулся.
-Эндрю- повторил Коулман на два тона ниже: -Вы понимаете важность проекта «Свобода» для всей американской нации и для вас лично?
-Разумеется, генерал.
-Вы, да и я тоже, не буду скрывать. И ещё несколько гораздо более важных людей здорово поднялись благодаря ошеломляющему успеху проекта. Однако, чем выше взлетаешь, тем больнее падать.
-Надеюсь нам не придётся упасть- бледные губы куратора проекта изобразили слабое подобие улыбки. Стакан с налитым на три пальца, лучшим на этой
планете сортом, виски стоял перед ним нетронутым. В золотистой жидкости угадывалось отражение потолочных ламп.
-Рад, что вы так думаете, Эндрю. Может быть тогда объясните, какого чёрта точность предсказаний выдаваемых вашим отделом упала чуть ли не на
порядок? И это после сверхточных предсказаний выдаваемых в недавнем прошлом!
-Русские получили информацию о существовании Либерти.
В бычьих глазах генерала не промелькнуло и тени понимания. Вздохнув, цэрэушник был вынужден объяснить: -Я говорил вам: когда русские узнают о
наличии у нас искусственного интеллекта, а рано или поздно они обязательно бы узнали, точность предсказаний существенно снизится. Кстати, это есть
и в подаваемых наверх докладах ещё полугодовой давности. Мы не можем делать точных предсказаний на длительный отрезок времени, так как
советские интеллекты будут учитывать при анализе нашу возможность делать такие предсказания и сей факт полностью обесценит их. Взаимная
компенсация, понимаете? Неприятно, но не смертельно. Они так же не могут просчитывать ситуацию на несколько ходов вперёд потому, что наш
Либерти учитывает такую возможность.
-Опять паритет?- усмехнулся Коулман.
-Паритет?- переспросил куратор проекта: -Не думаю. Наш корпус космических десантников ведёт победоносные бои на луне, а у Советов полноценная
война с Халиатом, правда без использования сверхразрушительного оружия массового поражения. И в нагрузку та же лунная война, в которой мы
побеждаем. Я бы сказал, что соединённые штаты находятся в гораздо лучшем положении по сравнению с Советами и, тем более, с Халифатом.
-Не такая она и победоносная, эта лунная война- вздохнул генерал: -Реальность несколько отличается от пускаемых по ТВ победных роликов.
Ожидалось, что Советы не смогут выдержать одновременно войну на земле и за небом. Наступление Халифата должно было вынудить их отдать луну
нам, но они отступают, сдают города один за другим, но за луну держатся бульдожьей хваткой.
-Не хочу вас расстраивать генерал- заметил цэрэушник: -Анализ подсказывает, что скоро исламистам придётся солоно. Союз готовит контрнаступление
для освобождения захваченных территорий.
-Знаю!- Коулман с силой ударил кулаком по столу. Ни стол, ни кулак не пострадали. Виски в стоящем перед куратором проекта «Свобода» стакане
колыхнулось и подёрнулось рябью: -Разведка доносит о формируемых Советами в тылу ударных армиях.
-Возможно дело в том, что они сделали одного из своих интеллектов главнокомандующим, передав в его подчинение, для начала, войска юго-западного
фронта и, постепенно, передавая остальные? Для искусственного интеллекта война – всего лишь требующая решения задача. И он решает её наилучшим
способом, как и любую другую.
Вскочив из-за стола Коулман снова принялся измерять шагами кабинет, напоминая тигра в клетки. Злого, не выспавшегося тигра в огромной, золотой
клетке.
-Эксперименты с передачей командования боевыми частями Либерти показали феноменальный результат. Хвалённые «гении» тактики и стратегии были