Страница 55 из 97
указывал на два факта: разум Эры остаётся стабильным и обучение изменяет её.
В последнем не было ничего необычного. Любая целенаправленная деятельность, особенно обучение чему-то новому, изменяет разум. Мотыльку не
нравилось добровольное превращение Эры в оружие. Но что он мог поделать?
Мотылёк пытался говорить с Нэлли и Новосибирском – безрезультатно.
-Мы должны специализироваться- объяснила Нэлли: -Каждый в отдельной области. Так мы станем более эффективны.
-Не волнуйся- ободрил Новосибирск: -Каждый из нас держит на контроле состояние двух других.
-Всё будет хорошо, Денис- заверила Эра: -Береги себя, Наташу и Костю, а за меня не беспокойся.
Как будто он мог не беспокоиться! Однако не оставалось ничего иного как согласиться.
В степь приходило лето. Оно ещё не пришло, лишь заглянуло одним глазом, пустив вперёд себя ласковую весну. Из Москвы всё чаще приходили запросы, общий смысл которых склонялся к следующему: -Вы получили ресурсы и людей. Так когда уже будет результат?
Приходилось отвлекаться от работы и по многу раз объяснять одно и то же. Процесс идёт по плану. В ста девятнадцати сетевых кластеров завязались
зародыши будущих интеллектов. Работа исследовательской группы направлена на манипулирование информационными потоками, чтобы не дать одному
зародышу поглотить и включить в себя остальные, к чему каждый из них неосознанно стремится. Нет – зародыши ещё не разум. Это совокупность
программного кода выделяющегося в информационной среде и реагирующего на информационное воздействие как единое целое. Нет – людей пока
достаточно, новых придётся вводить в курс дела, учить и это только замедлит процесс. Нет – ресурсов тоже больше не надо. Топология сети и так
безмерно сложна. Если усложнить её ещё больше, то для расчётов придётся отвлекать кого-нибудь из интеллектов. Да и не нужно этого. Нет – он не
сможет выдать результат уже завтра. Вот хоть режьте – не сможет. Потому, что сроки и планы были взяты не с потолка. Нет – быстрее не получится.
Процесс рождения вообще невозможно ускорить и дополнительное вливание в проект ресурсов или людей не поможет. Сколько интеллектов они смогут
предоставить по завершению проекта? Ну, допустим, на десяток можно, наверное, рассчитывать. Мало? Увеличение существующего числа интеллектов
более чем в четыре раза это мало? Он назвал нижнюю границу. Да, не меньше десяти. Скорее всего больше. Только их ещё нужно будет воспитывать и
обучать, а это дело не одного месяца. И даже если к обучению подключится тройка интеллектов-старожилов, воспитание требует определённого времени.
А выпускать в мир невоспитанных интеллектов он отказывается категорически. Человека-хама должен сдерживать и перевоспитывать коллектив.
Перевоспитать интеллект гораздо сложнее. Просто дайте больше времени – единственного требующегося его группе ресурса. Дайте время и всё будет
хорошо.
-Задолбался я быть администратором- жаловался Коню Мотылёк: -Со всеми отписками, ответами и решением бытовых вопросов не успеваю заниматься
настоящим делом. Доходит до того, что я вынужден расспрашивать руководителей групп о последних изменениях и новостях. И это вместо того, чтобы
непосредственно участвовать в процессе, самому творить новости и находиться на острие научного поиска. Надоело.
-Прорвёмся!- хлопал по плечу Конь.
-Слушай, как у тебя получается всё успевать?- поднял голову Мотылёк.
-Секрет крайне прост.
-Говори, ну?
-Игнорирование девяносто девяти процентов входящей корреспонденции- заржал Конь: -Если что-то важное, то напомнят второй раз или третий.
Сосредоточься на главном, друг мой и со спокойной душой забивай на всё остальное. Жизнь слишком коротка и интересна, чтобы тратить её на всякую
ерунду!
-Ты серьёзно?
-Ещё бы! Думаешь: почему последние две ночи ночевал в лаборатории, а не дома? Возле дома караулят какие-то личности жаждущие присосаться и
отнять драгоценные мгновения моей жизни. Я им, видишь ли, не ответил на какие-то там запросы. Три четверти из них разойдётся самостоятельно, а
если я по настоящему кому-то нужен, то найдут и в лаборатории. Конечно, лаборатории при заводе режимный объект, но я придерживаюсь принципа, что
если кому-то что-то очень нужно, то он может это получить, сколько бы препятствий не стояло на пути. А если не получил, значит не очень-то и хотел.
-Я думал ты не ночуешь дома потому, что опять поссорился со своими девочками- удивился Мотылёк.
-Это тоже! У них весеннее любовное обострение. Снова требуют, чтобы я выбрал из двух одну. Сказали не приходить, пока не определюсь. Вот я и не
прихожу. Жду, пока успокоятся.
-Об этом- Мотылёк кисло улыбнулся, будто по ошибке взял не засахаренную лимонную дольку, а самую обычную и теперь жевал её, стараясь не
обращать внимание на вкус: -Ты бы уже определился, а? Сколько можно?
-Сколько нужно- отрезал Конь: -Любовь пополам не делится. Так и передай Наташе. Это она просила поговорить со мной и наставить на путь истинный?
-Она- с облегчением признался Мотылёк.
-Как у вас, хорошо?
-Отлично!
-Какой же ты везунчик, друг- Конь шутливо толкнул Мотылька в плечо: -Вся твоя любовь направлена на одну и ту же девушку. А у меня сердце разделено
пополам. Точнее на три части. Третья часть – работа. О ней и хотел с поговорить. Бросай писанину – подождут.
-Это из Москвы- попробовал возразить Мотылёк.
-Шли лесом. Там зародыши уже делят! Если не поторопишься, останешься на бобах. И на былые заслуги и на статус руководителя не посмотрят.
Станешь «общим» куратором, хочешь?
Мотылёк замотал головой.
-Тогда ноги в руки!
Ранний вечер был светел и чист. Небесный купол неторопливо изменял градиент цвета, соскальзывая в область всё более тёмных оттенков синего.
Булавочные головки звёзд упёрлись и натянули покрывало небес – вот-вот проколют. Солнце катилось за горизонт большим оранжевым апельсином, очерчивая силуэты домов и заводских корпусов красноватым ореолом. Отсвечивали алым редкие нити пёристых облаков. Краснели от смущения
низкорослые розы на клумбах. Ярким красным огнём пылали флаги над будущим музеем и дворцом искусств, где сейчас, временно, работал совет по
городскому управлению под председательством товарища Акронова.
На гранитном постаменте перед памятником уничтоженному во время терактов НИИ самоорганизующихся систем и его первому и единственному
директору, Тимофею Фёдоровичу, лежала повядшая роза. Лепестки сорванного цветка поникли. Бутон потемнел и просел, становясь менее заметным на
тёмно-красной гранитной плите.
Оставлять под памятником цветы запрещено из гигиенически-санитарных соображений. Официально – всем. Неофициально - всем, кроме двух человек.
Мотылёк положил свежую, с дрожащими лепестками, розу рядом с двухдневной давности розой Коня. Вздохнул. Постоял секунду, крепко сжимая
Наташину ладонь. Затем встряхнулся, будто выныривая из воды на воздух. Улыбнулся, на миг, чуть сильнее сжав Наташину ладонь. Та ответила столь же
коротким импульсом сжатия.
В кои-то веки выдался свободный вечер. Его просто обязательно нужно было провести вдвоём. Но даже этим редким вечером, больше похожим на
свидание, разговоры молодых супругов велись на околорабочие темы.
-…значит придётся сократить до полусотни- Мотылёк недовольно мотнул головой: -На большее число растущих зародышей не хватает вычислительной
мощности. Мы и так занимаем до двадцати процентов рабочего времени суперкомпьютеров московского университета, киевского «Сигнала» и минского
ТехКиберСтроя. Больше просто не дадут. Да и предел пропускной способности каналов связи уже близок.
-Значит сокращаем до полусотни?- спросила Наташа: -Вот драка начнётся, когда вынесем на обсуждение чьи зародыши гасить…
-А что я могу сделать?- Мотылёк заметил вывеску недавно открывшейся столовой и повёл девушку туда. Обедал он тремя чашками кофе и одним