Страница 42 из 97
милицейский автомат.
-Кто такая?
-Малиновская, двенадцатый комсомольский отряд- ответила Света: -Я в порядке. Нормальная.
-Сейчас посмотрим- недоверчиво, словно ворчливый преподаватель подозревающий ученика в использовании шпаргалки, проворчал стоящий слева:
-Подними лицо.
Света послушно подняла и безропотно терпела, пока тот, что с автоматом, светил ей в глаза из карманного фонарика, наблюдая за реакцией зрачков на
свет.
-Она в порядке- сказал он. Света моргала. В глазах плясали золотые окружности. Сзади подошли ещё двое дружинников. На груди обоих значилось: сто
второй отряд гражданской самообороны на базе спортивного комплекса «Рассвет».
-Светка, привет!
-Привет- наугад отозвалась Света, стараясь проморгаться. Не фонарик, а какой-то прожектор.
-К своим бежишь?
-Ага.
-Здесь не пройдёшь- посоветовал тот, который светил: -Там безопасники диверсантов ловят. Нас поставили в заставу. Никого не пускать. Кто попытается
пройти – разворачивать. Не разворачиваются – задерживать.
-Многих задержали?- поинтересовалась Малиновская. Круги в глазах наконец-то проходили.
-Да вот- махнул рукой дружинник: -Пока двоих.
Проследив по направлению руки, она увидела две измазанные в грязи фигуры, тихо и спокойно лежащих на сложенном вдвое тенте. Сверху их укрыли
плотной тканью, чтобы не замёрзли.
-Один сразу три парализующие шприц-пули словил- продолжал делиться словоохотливый дружинник: -Пришлось искусственное дыхание делать. Но
вроде теперь нормально. Скорую ждём, должна вот-вот приехать. Ты «психов» раньше вживую видела? Я вот не видел. Эти первые. Ничего сложного.
Думал страшные, а они – пшик.
-Хватит язык тренировать- поморщился командир импровизированного отряда: -Заражённые страшны в массе. У этих ни оружия ни программаторов.
Видимо стаю разбили и они сбежали. Или просто потерялись.
Света заметила неестественную бледность дружинника. Вчерашний рабочий или студент. Сегодня вышел на улицу. Вокруг грозит разразиться эпидемия.
Естественно он боится, скрывая страх за потоком слов. А она – она боится?
Бойся – не бойся, нужно действовать потому, что бездействие хуже позора. Она и без того опаздывает. Командир отряда и опаздывает. Надо спешить.
-Я побежала?- наполовину спросила, наполовину сказала Света. Кто их знает, вчерашних студентов или рабочих. Ещё угостят в спину парализующей
шприц-пулей из пневмопистолетов-пулеметов. Пожалуй, одну комбинезон задержит, может быть и целых две. Только бегать она тогда не сможет, будет
ходить как старушка – медленно и кособоко.
-Только не через Октябрьскую- разрешил дружинник: -Попробуй пройти по улице биотехников. Там вроде бы спокойно. Чёрт, как же раздражает, когда
сети нет!
Света кивнула и побежала не тратя дыхание на ответ. Дружинники за её спиной так и стояли кучкой, провожая взглядом. Дурачки, неумехи – разве можно
в опасной ситуации стоят кучей у всех на виду? Первый же вооружённый автоматом «псих» их всех положит и не спасёт комбинезон, он просто рабочая
одежда, а никакая не броня.
Дальше по Октябрьской: три крохотных великана в маскирующей броне окружили двоих, в аналогичной броне, зажав в продовольственном магазине.
Они бы давно их взяли, если бы у них не было заложника. Точнее у тех двоих, в магазине, заложников было человек тридцать – почти все
«запрограммированные». Но кроме «психов» у них был ещё один важный заложник – чья потеря недопустима.
В одном из задних помещений лежал безвольной куклой Денис Мотылёв. Блокировав террористов в магазине, безопасники держали их до прихода
подкрепления. Время от времени кто-то из «психов» высовывался из окна, начиная обстреливать позиции безопасников.
Люди, советские, только зазомбированные. Безопасники отвечали из снайперских винтовок, стараясь вывести стрелков из строя не причиняя летальных
повреждений. На этом их уже дважды поймали. И если первый раз обошлось – пули из лёгкого стрелкового оружия прошлого поколения не смогли
пробить ткань брони, лишь отбросив и повалив безопасника. То во второй раз, под одновременным огнём четырёх «психов», ткань брони треснула, не
выдержав попадания нескольких пуль в одну точку, разом разлетаясь на куски. Пострадавший безопасник остался жив, но резко потерял в возможностях
как боевая единица.
После этого случая капитан тройки отдал приказ на смертельную стрельбу. Управляемые ракеты разворотили правое крыло магазина, где собрались
несколько вооруженных «психов». Построенное из слабогорючих материалов здание слабо дымилось. Вспыхнула пара небольших пожаров, но сами
собой сошли на нет. Где-то в левом крыле, согласно получаемой со сканеров информации, находился главный заложник. Там же засели террористы. Вот
ещё странность. Оружие у тех, что в броне, американское, а действуют совместно с «психами». Точное местоположение террористов определить не
получается. Мешают помехи. Одноразовые генераторы помех, разбросаные по всему крылу, надёжно закрывают от проникающего взора сканеров.
Ничего - не уйдут. Неуда им уйти. Лишь бы Мотылёва не убили со злости.
Запрошенное подкрепление из центра не приходило. Капитан повторил отправку кодированного сигнала. О полноценной связи оставалось только мечтать
– глушилки работали хорошо. Нужно подождать.
Он задумался – те двое тоже чего-то ждут. Не предпринимают попыток выбраться, прикрываясь заложником. На что-то рассчитывают. На что?
-Сзади. Далеко- подал голос подчинённый.
Он и сам видел. Область видимости, покрываемая сканерами, сжалась чуть ли не втрое, но и на этом крохотном квадратике можно разглядеть как в их
сторону движется волна заражённых. Больше тысячи человек. Их просто сомнут. «Психи» будут здесь через пять – восемь минут. Ещё есть возможность
уйти, но тогда террористы беспрепятственно вывезут Мотылёва. Он уже успел убедиться, что кем бы ни были засевшие в магазине – исламистами или
американцами, но заражённые подчиняются их приказам.
-Косолапов, приготовиться к штурму. Свиридов, уходи.
Боец дёрнул головой, но промолчал. В повреждённой броне он не тянул на полноценную боевую единицу. Вдобавок одно проникающие ранение. Когда
закончится действие стимуляторов, он превратиться в тряпку.
-Уходи- повторил капитан.
Стая заражённых накатывалась подобно волне. Не хотелось думать о судьбе членов отрядов самообороны поставленных в начале улицы. Поставленных
больше чтобы заворачивать случайных прохожих, нежели в надежду на серьёзную поддержку. Вспыхнула надежда – может быть мальчишки догадались
схорониться. Вспыхнула и погасла. Мальчишки есть мальчишки. Заражённые сметут хлипкий заслон, с лёгкостью человек сдувающего пыль со стола.
Хорошо, если стоящих на страже мальчишек обратят. Заражённые старались при любой возможности увеличивать численность стаи. Это было что-то
вроде искусственных инстинктов вложенных в ужасное детище бездушными создателями. Но сейчас заражённых явно гнал приказ имеющий высший
приоритет. Думать об этом было больно. Почти также, как думать о том, что каждый заражённый на самом деле живой советский человек. Возможно
даже друг или родственник. У капитана жила в Чернореченске семья двоюродного брата. Наверняка они успели укрыться в убежище, но вдруг…
Нельзя, нельзя думать. Нельзя медлить. В этом страшная опасность чудовищного оружия исламистов. Задумался – пожалел - помедлил – умер. Или стал
частью стаи. Подлое оружие. Наверное, самое подлое оружие на свете – превращающее друзей во врагов, а людей в биороботов.
Эпидемиологические вспышки воздействия программирующего оружия купировались максимально быстро. Город рассекался на зачищаемые один за
другим сектора. В случаях, когда численность заражённых превышала сотню человек подключались военные, заливая улицы усыпляющим газом.