Перекличка

Подсудимый Клаас, утверждающий, будто присоединиться к банде его побудил страх за свою жизнь, имеет столь же малые основания уходить от ответственности. Когда его хозяин, пробудившийся около десяти часов вечера из-за лая собак, спросил его, в чем дело, Клаас своим молчанием вынудил его покинуть дом и тем самым позволил проникнуть туда Галанту и Абелю, чтобы завладеть ружьями и амуницией. Расположение усадьбы в горах давало подсудимому возможность скрыться, как то сделал его хозяин; сверх того, он мог остаться со своей хозяйкой, как то сделал Голиаф. Но активная роль, которую играл подсудимый во всем случившемся, ясно и недвусмысленно доказывает (если в столь ясном деле нужны дополнительные доказательства), что он был добровольным и злонамеренным соучастником преступления.

Даже обвиняемый Рой, несмотря на свою молодость, о которой говорилось выше, принял необычайно активное участие в преступлениях, содеянных бандой; движимый кровожадным любопытством, он был по меньшей мере прямым пособником злодеяния, что и побудило Галанта сунуть ему в руку заряженный пистолет и приказать добить раненого и умирающего Ферлее.

Ни один из подсудимых не попытался предупредить страшные злодеяния, сообщив о подготовке к ним своему хозяину, хотя благоприятные возможности для этого были у каждого из них. Никто из рабовладельцев не сможет чувствовать себя в безопасности в собственном доме, если раб будет намеренно скрывать от него опасность, которой тот может подвергнуться, даже если подобное недонесение и вызвано страхом раба за собственную жизнь.

Стремление сбросить ярмо рабства, никогда ранее не доходившее в нашей Колонии до подобных крайностей, можно расценивать лишь как желание выйти из-под власти закона и из повиновения правительству, как жажду кровопролития, войны и беспорядков, приводящих к всеобщей смуте. А посему стремление обрести свободу, толкающее на подобные действия, служит не смягчающим, а отягчающим вину обстоятельством.

И можно ли сказать, что если страдать приходится столь многим, то гуманность требует, чтобы милосердие распространялось на всех, а наказание лишь на немногих? В истории мы можем найти немало примеров, когда за тяжкое преступление, совершенное большим числом злоумышленников, несли кару лишь некоторые из них. Но даровать милости преступникам — это прерогатива монархов. Как судьи, мы вправе поступить лишь так, как того требует закон, и действовать в соответствии с предоставленным нам правом определять меру виновности и наказания за содеянное.

Исходя из вышеизложенного, Суд признает первых восьмерых обвиняемых по данному делу виновными. Двое из них, Галант и Абель, признаны виновными в заговоре, государственной измене, предумышленных убийствах и вооруженных нападениях. Остальные — Рой, Тейс, Хендрик, Клаас, Ахилл и Онтонг — признаны виновными в соучастии в осуществлении заговора, составленного первыми двумя обвиняемыми, причем третьему обвиняемому, Рою, вменяется в вину также соучастие в убийстве покойного Ферлее, четвертому обвиняемому, Тейсу, — крайне активная роль, которую он играл во всех совершаемых злодеяниях; при этом, однако, учитываются малолетний возраст третьего обвиняемого и обстоятельства, при которых он выстрелил в покойного Ферлее.

Суд приговорил всех вышеназванных обвиняемых к публичному наказанию и сим передает их в руки палача:

первый, второй и четвертый обвиняемые приговариваются к смертной казни, они будут повешены за шею до наступления смерти; головы Галанта и Абеля будут затем отделены от тел, насажены на пики и выставлены в самых людных местах Боккефельда, где и останутся до тех пор, пока их не уничтожат время и хищные птицы;

третий, пятый и шестой обвиняемые, Рой, Хендрик и Клаас, будут выставлены на всеобщее обозрение на эшафоте с петлями на шее, а затем вместе с седьмым и восьмым обвиняемыми, Ахиллом и Онтонгом, привязаны к столбам и биты розгами, после чего заклеймены и отправлены в цепях на каторжные работы в Ворчестер — Рой, Хендрик и Клаас пожизненно, а Ахилл и Онтонг — на пятнадцать лет каждый;

одновременно Суд подтверждает вердикт о признании девятого и одиннадцатого обвиняемых, Адониса и Джозефа Кэмпфера, невиновными, освобождает десятую обвиняемую, Памелу, от наказания и отклоняет более тяжкие и все прочие обвинения, предъявленные третьему, четвертому, пятому, шестому, седьмому, восьмому и десятому обвиняемым, возлагая судебные издержки в равных долях на всех подсудимых.

Настоящий приговор вынесен в суде Мыса Доброй Надежды 21 дня марта месяца 1825 года и оглашен в означенный день.