Комендант Транссиба

Есть сведения, что после наступления весенней распутицы викинги прекратят боевые действия на Карельском перешейке и оставят там лишь заслоны. Основные свои войска они перебросят на юг, чтобы полностью зачистить Балканский полуостров.

Кроме того, чёрные викинги ведут активные переговоры с Ханством Сельджуков о совместном наступлении на Балканы.

После заключения перемирия с викингами представители Евразии вели, без огласки, переговоры с руководством сельджуков. При этом и мы, и они пришли к пониманию, что территориальных претензий друг к другу при сложившихся границах не имеем.

Также представители Евразии сообщили, что мы не будем против того, если сельджуки займут территорию Балканского полуострова, поскольку согласились, что это их исконная территория. Однако попросили помощи в эвакуации тех, кто сейчас там находится.

Сельджуки не стали возражать, потому что при мирном уходе нынешнего населения земли Балкан достанутся им без боя и без потерь. Принято совместное решение о пропуске их по южному побережью Чёрного моря. Автотранспортом балканцев доставят до Батуми, оттуда поездами на Тамань и Крым.

В ходе переговоров также выяснилось, что сельджуки не доверяют викингам ввиду их безудержной ненависти к белой расе. Они предполагают, что такая нетерпимость может в будущем привести к конфликтам между ними, несмотря на имеющийся договор о мире. Сейчас в Анкаре открыто функционирует Общество Иудеев. Его участники после наметившегося сближения сельджуков и викингов были намерены эвакуироваться в Евразию, но руководство Ханства уговорило их остаться. Сельджуки, по убеждению наших представителей, не имеют желания вести военные действия с кем‑либо. Первоочередная задача для них это освоение территорий на Балканах, Аравийском полуострове, Ближнем Востоке. По заявлению сельджуков, своей границей на северо — востоке они считают старую границу между Турцией и Советским Союзом.

Однако, по нашей оценке, население Ханства Сельджуков не превышает миллиона человек. Сейчас они занимаются переселением из срединных областей, в том числе и восточных и северо — восточных, в южные регионы и подготавливаются к освоению Балкан. Агрессии со стороны Персии они не опасаются, поскольку там идёт активная межклановая война и её население малочисленно. Пограничных заслонов вполне хватит для пресечения возможных нападений. Со стороны Евразии никаких инцидентов сельджуки не ожидают. Считают только возможным охраниться от набегов неконтролируемых никем горных кланов Кавказа. Но они себя никак ещё не проявляли.

Таким образом, после переселения жителей Балкан в Крым и на Тамань Евразия сможет получить около пятидесяти тысяч бойцов, причём, крайне мотивированных против чёрных викингов по двум причинам. Во — первых, викинги беспощадно истребляли их, во — вторых, викинги объявили себя истинными наследниками европейской цивилизации, в которой нет места белым людям…»

Кто‑то с юга

Эшелоны стояли перед Омском. Мост через Иртыш был взорван. Ни о чём договориться с Хмариным не удалось. Сейчас Набоков размышлял, продолжать ли поход дальше, или остановиться здесь. Оставлять в тылу такого свирепого врага, каким оказался омский диктатор, было неразумно. Вертолётными атаками удалось уничтожить основу его огневой мощи — огнемёты и артиллерию, но если уйти, вполне вероятно, работорговцы смогут её восстановить. Командиры конвоя вчера высказали своё мнение — двигаться дальше, тем более, что Среднесибирская магистраль свободна. Пара «Фантомасов» пробежала по ней до Карасука. Степи пусты, путь открыт. Только на станциях да кое — где на рельсах ржавеют древние составы. Прошли ведь эшелоны уже больше тысячи вёрст, до Новосибирска осталось километров семьсот.

Было вчера предложение оставить здесь часть стрелков и вооружения, создать укреплённый район, чтобы заблокировать попытки диверсий на железной дороге от хмаринцев. Но это же партизанская война, и кто в ней победит, неизвестно. Как поступить? Набоков ломал голову второй день. Утром он отправил оранжевый «Фантомас» в Казань с ранеными, и донесение, где изложил обстановку и высказал своё решение идти дальше. Никого оставлять здесь, на Иртыше, Руслан Калиныч не собирался и предлагал организовать заслон на подступах к Екатеринбургу. Скрывающийся со своей бандой где‑то в Омске Хмарин вряд ли сможет за несколько месяцев восстановиться после той трёпки, которую получил от воинов конвоя. Основной массе жителей было, как и полагается нормальным обывателям, всё равно, кто у власти, лишь бы их не трогали. Сейчас, опасаясь расправ от местной верхушки, они не контактировали с прибывшими с запада, но и особо не скрывались. Недалеко от эшелонов какой‑то обосновавшийся давно — давно мужик готовился к весенним работам. Чинил инструменты, верхом на лошади объехал поля, попросил в ремонтном поезде наладить ему неисправную самодельную молотилку.

Конечно, Набоков располагал полномочиями, позволявшими ему принять любое решение. Но оставлять без присмотра омскую банду он не хотел. Беспокоит. Поэтому и встал здесь, ожидая советов из Казани. Полторы тысячи километров туда мчаться «Фантомасу», столько же обратно. Это дней пять. Подождать придётся.

Набоков взял со стола отчёт о разведывательном маршруте до Карасука. Никого нет. Только лоси, олени, сайгаки на буграх, волчья стая, множество озёр. Видно, работорговцы неплохо здесь порезвились в последние годы. Подчистили население. А люди здесь были. Уцелели в катастрофу, потихоньку начали обустраиваться, а тут эти, хмаринские. На одной из станций разведчики нашли троих повешенных, точнее, в петлях болтались скелеты. Видать, для устрашения бандиты вздёрнули самых дерзких, а может больных или старых. Сейчас уж не узнать.

Ладно. Используем стоянку для проверки матчасти, вооружения, боевой подготовки. Конные стрелки, они же бывшие пограничники, патрулируют берега Иртыша. Пока не прошёл ледоход, надо быть внимательнее. Попытки ночных нападений уже были. Мелкие группы переходили в темноте реку, обстреливали эшелоны. Троих ранили, гады.

Непонятно, почему они не хотят идти на контакт? Неужели всерьёз надеются на возможность создания своего царства или княжества. Но должны же они даже при таких раскладах понимать, что с соседями надо жить, договариваясь, иначе война! Странно. Или они может ждут чего‑то, надеются на кого‑то?

Со стороны Челябинска? Но там что‑то непонятное. Даже железная дорога разобрана. Зачем? Пленные показали, что оттуда никто не появлялся, а они попасть туда не смогли. Новосибирск? Если верить опять же пленным, пропали две их экспедиции. А кому они рабов продавали? Степняки? Кочевники? А ведь точно! Значит, надеются на помощь с юга.

А если их опередить? Самим выйти на степняков. В памяти Набокова всплыли воспоминания из детства. Книга про кочевников. Так — так. Гордый и мудрый хан Аблай. Какой‑то злодей Караиван. Но степь же ещё в снегу. Они же ещё южнее сейчас находятся. Потом, по свежей молодой траве кочевники поднимутся на север. А что, если к ним Хмарин отправил связных?

Комендант конвоя вскочил и закусил нижнюю губу. Хватит здесь мариноваться. Необходимо срочно выдвигаться на юг, пройти по магистралям. Может, кого и встретим, может, и договоримся. Вечером, на оперативном совещании надо будет обсудить с командирами этот вопрос.

Хлопнула дверь штабного вагона. В салоне появилась Львова. Лицо её, обычно серьёзное и сосредоточенное, сейчас было довольным, как у сытой кошки.

— Руслан Калиныч, шпионов поймали, — она уселась на стол и заболтала стройными ногами, видно, переполненная эмоциями. — Один местный, хмаринский, и ещё с ним двое. Казахи. Говорят, что из старшего жуза, хан у них Батырбай.

— Не мучили их твои головорезы? — насторожился Набоков. — Почему мне сразу не доложили?!

— Никакого насилия, что вы? — улыбнулась Львова. — Вообще, впечатление, что они к нам шли. Хмаринский стрельбу было наладился по нашему патрулю вести, а мужики эти его скрутили.

— А где взяли?

— Парни из южной завесы постарались. Увидели чужаков. Они на снегоходе по Иртышу неслись. Дали предупредительный выстрел. Те остановились. Хмаринский за автомат, а казахи его за руки! Просили не мучить этого товарища.