Военное искусство в Средние века

К счастью, общий характер того времени придавал военной истории сравнительно простые черты. Стратегии было мало, поскольку в этот век воины добивались своего скорее в ожесточенном бою, нежели путем хитроумных маневров или используя иные преимущества. Тактика у разных народов была шаблонной, обусловленной их национальным устройством. Подлинный интерес на протяжении веков раннего Средневековья представляет постепенное развитие новых форм боя, закончившееся созданием особого класса военных как главного фактора войны и упадком у большинства народов старой системы, при которой весь вооруженный народ был боевой единицей. С этой переменой тесно связано изменение оружия и снаряжения, которое чуть ли не полностью изменило характер войны. Можно считать, что этот переходный период закончился, когда в XI веке феодальный рыцарь утвердил свое превосходство над всеми видами противостоявших ему войск, от мадьярских конных лучников на Востоке до вооруженных боевыми топорами англо-датских воинов на Западе. Сигналом о конце этого периода может служить битва при Гастингсе, последняя за три века попытка пехоты устоять против конницы.

Германские племена Северо-Западной Европы, в отличие от готов и ломбардов, не обязаны своими победами могуществу облаченной в кольчугу конницы. Франки и саксы в VI и VII веках все еще были пешими. Похоже, что заболоченные земли Северной Германии и Шлезвига, а также сырые пустоши и топи Бельгии были менее благоприятны для формирования конницы, чем степи Украины и Среднедунайская низменность. Франки, как изображают нам Сидоний Аполлинарий, Прокопий Кесарийский и Агатиас, все еще значительно напоминали своих древних предков. Как и те, они были лишены шлемов и доспехов; правда, щиты стали более надежной защитой, чем плетенные из прутьев в I веке: теперь это был цельный овал с большой железной розеткой (умбоном) и прочным ободом. Теперь фраму сменил «ангон» – «дротик, не очень длинный, не очень короткий, который можно было использовать против противника или как пику, или бросая его»[12]. Железная часть наконечника заходила далеко на древко; у его основания были две зазубрины, которые делали изъятие острия из раны или пробитого щита почти невозможным. А вот «Франциска» стал могучим оружием народа, по имени которого он был назван. Это был одинарный боевой топор[13], с тяжелой головкой, с длинным лезвием на внешней стороне и глубокой выемкой изнутри. Он был тщательно вывешен, так что его можно было метать в противника, как американский томагавк. Ловкость, с какой франки метали это оружие, до того как вступить в рукопашную, была поразительной, и его действенность сделала его излюбленным оружием. Обычное снаряжение воина завершали меч и кинжал (скрамасакс); последний имел широкое колющее лезвие 18 дюймов длиной, а меч был рубящим, обоюдоострым, длиной около двух с половиной футов.

Таким было оснащение армий, которые Теодеберт, Буккелин и Лотарь водили в Италию в середине VI века. Прокопий сообщает, что первый из названных брал с собой немного конницы; правда, численность ее была незначительной, несколько сотен в армии из 90 тысяч воинов[14]. У них были копья и небольшие круглые щиты, и служили они телохранителями царственной персоны. Их наличие, хотя и указывавшее на новое отклонение в рядах франков, лишь служит свидетельством преобладания пехоты в их армиях.

Был обнаружен интересный для историка случай, когда в 554 году пехота Буккелина (30 тыс.) встретилась с римской армией Нарсеса (18 тыс.) в битве при р. Касулине. Превосходство имперских войск в тактике и вооружении было очевидным. Построившись в одну глубокую колонну (в форме пустого внутри клина. – Ред.), франки двинулись в центр полукруга, которым Нарсес построил своих воинов. Римская пехота и спешившаяся тяжелая конница из вспомогательного отряда герулов (герулы перед боем отказались сражаться, но потом в ходе боя вернулись) сдерживали их с фронта, тогда как конные лучники сконцентрировались на флангах, приготовив франкам ту же судьбу, что выпала армии Красса (уничтоженной парфянами при Карах в 53 г. до н. э. – Ред.). Вряд ли кто-либо из людей Буккелина ушел живым с поля боя (кто не пал в бою, утонул в реке). Дни пехоты ушли навсегда как для франков, так и для остального мира.

Поэтому мы не удивляемся, обнаруживая, что с VI по IX век в войсках франков непрерывно росла доля конницы; соответственно росло применение защитных средств. Становится обычным снабженный гребнем шлем классической формы, а вскоре вводится и кольчуга, закрывавшая и бедра. Император Карл Великий лично участвовал в оснащении своей конницы, введя защиту рук и бедер[15]. Правда, многие франки поначалу отвергали такие доспехи, жалуясь, что в них неудобно сидеть в седле.

У Тура (чаще пишут при Пуатье, 732 г.), хотя большая часть франкского войска, возможно, и была в седле, тактика была, как прежде, оборонительной в характерном для пехоты построении (фаланга). (Подавляющая часть франкского войска (ок. 30 тыс.) была представлена пехотой, которая и вынесла основную тяжесть боя, отбив все атаки арабской конницы. – Ред.) Даже отступление сарацин (арабов и др.) под покровом темноты не побудило франков к преследованию (каким образом тяжелая конница и пехота могли преследовать легкую конницу арабов?). Утверждают, что во времена Карла Великого все важные персоны и их ближайшее окружение были приучены нести службу в седле, и к концу его царствования большая часть франкских новобранцев должна была состоять из всадников, тогда как пехота все больше и больше теряла значение. Карл также пытался лучше, чем раньше, оснастить рекрутов оружием и доспехами. В королевских указах подробно говорилось, что местным военачальникам «следует тщательно следить, чтобы воины, которых они должны вести в бой, были полностью снаряжены: то есть чтобы у них были копье, щит, шлем, кольчуга, лук, две тетивы и двенадцать стрел»[16]. По этой причине франки в первые годы IX века начали отходить от своего обычая сражаться исключительно пешими и стали поручать коннице все важные операции.

Этот процесс можно считать завершенным, когда Карл Лысый издал соответствующий указ[17]. То ли лишь утверждая существующее положение вещей, то ли учреждая новый порядок, этот указ весьма характерен для времени, когда страна оказалась полностью в руках конницы. Из причин, которые привели к такому завершению, самой важной были особенности противников, с которыми франкам приходилось иметь дело в IX и X веках. Норманны в западных франкских королевствах (Франция) и мадьяры в восточных франкских королевствах (Германия) совершали грабительские набеги; успех в них зависел от быстроты передвижения. Отряды викингов, высадившись со своих дракаров, как правило, захватывали коней страны, в которую вторгались, а потом разъезжали повсюду, всегда оставляя далеко позади медленно передвигавшихся местных жителей. Венгерские конные лучники совершали набеги в самое сердце Германии (доходили даже до Центральной Франции, юга Италии (южнее Неаполя), а также Фландрии. – Ред.) и все же успешно избегали преследования. Для противодействия подобным набегам пехота была совершенно бесполезна; как и римлянам в IV веке, франкам нужно было полагаться на конницу.

[Этот перелом в военной истории Европы совпал с распадом всей центральной власти в ходе крушения династии Карла Великого (Каролингов). В отсутствие какого-либо организованного центра сопротивления оборона империи легла на плечи местных графов, которые теперь становились полунезависимыми суверенами. Чтобы получить защиту на время войны и анархии, владельцы или арендаторы земельных участков стали повсюду отдаваться под покровительство этим мелким правителям. Одновременно и по тем же причинам свободные граждане победнее тоже отдавались под покровительство землевладельцев. Так установилась феодальная иерархия и возникла новая военная система, когда граф или герцог вели в бой своих пеших или конных вассалов.]

12

Agathias. Historiarum libri quinque. Бонн, 1828. I, 74.

13

Хотя часто называемый bipe