Страница 51 из 57
До Лисы не сразу дошел смысл того, что говорил Набур. Но когда она поняла, то быстро вытерла щеки и спросила:
- Ты что сказал? Что суэмец тут, в тюрьме?
- Да, говорю тебе. Привезли его вечером на телеге и кинули в одиночную камеру. Боится его Игмаген, это точно.
- Отведи меня к нему. Ты же можешь, Набур. У тебя же должны быть все ключи от здешней тюрьмы. Отведи меня к нему?
- Вот прыткая, - Набур понизил голос, - а делать что будешь? Что тебе от того, что увидишь суэмца?
- Давай украдем его, а? И Игмагену хоть немного отомстим. Раздобудь лошадей, вот что! Набур, миленький, ты можешь раздобыть лошадей?
Лиса понимала, что несет чушь. Полную и абсолютную. Но сдержаться уже не могла. Поднялась, вцепилась в рукав Набура, точно маленькая девочка, что первый раз выбралась с отцом в город.
- Не ори. Прыткая какая, - тихо проговорил Набур и оглянулся на темную, высокую тюремную стену, где полукруглые окна, забранные решетками, казались черными глазницами. Множество слепых черных глазниц, в которых нет и проблеска света.
- Ладно, я помогу тебе. Нравишься ты мне, глазастая девочка Лиса. Я бы женился на такой как ты, да не по карману мне сейчас семья. Да и ты не создана для очага и для семейных обязанностей. Таким, как ты, надо становится воинами. Или охотницами. Раньше, еще до Ордена, женщины могли сами выбирать для себя судьбу. Слушай меня. Лиса, ты слышишь?
Голос Набура был тихим, но слова звучали четко, точно камешки, что кидают на землю. Лиса посмотрела ему в глаза и решительно кивнула.
- Сейчас я свяжу тебе руки за спиной и введу в тюремное здание. Скажу, что тебя прислал только что Игмаген. Пусть думают, что я веду узницу. А после мы проберемся в дальний конец, там лестница вниз, в подвал, где одиночные камеры. Вот там и должен быть твой суэмец. Я тебя оставлю с ним, если сумеешь хоть немного привести его в чувство - считай, что повезло. Лошадей я найду, понимаешь? Лошадей найду, приведу к другому концу коридора, там, где запасной выход в город. С того выхода узников продают караванщикам. Вот оттуда и попробуем убежать. Втроем, потому что после вашего побега мне тут оставаться точно не стоит.
- Хорошо. Давай. Связывай руки, - тут же согласилась Лиса.
Глава 29
Стражники у двери подняли вверх копья, распахнули створки - те скрипнули знакомым жалобным звуком. Резко пахнуло плесенью, сыростью, мышами и нечистотами. Лиса поежилась и ниже опустила голову.
- Еще один узник, - раздался за спиной негромкий голос Набура, - велено в самый низ отправить. Сам доставлю, все как всегда.
Толчок в спину - и тюремные двери с четырьмя охранниками остались позади. Прогрохотали за спиной решетки, проскрипели засовы. Вниз, в темноту, скупо освещенную редкими факелами - лестница в подвал начиналась рядом с широким коридором, вдоль которого проходили двери камер.
Тюремная крепость Тханура возвышалась на три этажа над мощенным неровным камнем двором. Окружала крепость стена из деревянного частокола - когда-то эти стволы росли в лесу около Белого озера, тамошние деревья насчитывали несколько сотен лет, и были толстыми и огромными. Потому деревянная стена поднималась на два человеческих роста.
На первом и втором этаже были просторные камеры, где содержалась уйма народу - и те, кто не платит дань Ордену Всех Знающих, и те, кто нарушает правила и традиции и просто подозрительные бродяги, разбойники и нищие. На третьем этаже находились помещения для воинов - там устроились простые ратники, не из рыцарей. Но и бритоголовым тоже было выделено несколько помещений - Лиса так думала потому, что на третий этаж вел отдельный вход через узкую круглую башенку, над которой реял флаг Ордена, и частенько туда заходили кольчужники в остроконечных шлемах и белых плащах.
Башня примыкала к торцевой стороне крепости, и двери ее выводили на улицу, а не на тюремный двор. Лиса лишь покосилась на здоровенную арку недалеко от ступеней, уходящих вниз. По бокам арки пылали два здоровенных факела, но с другой стороны, и освещали круглую площадку с поднимающейся по спирали лестницей.
Еще один толчок в спину - Набур с Лисей не церемонился. И вот, темнота подвального этажа наплыла вонючим холодным мороком. Оказались в узком коридоре, что тянулся вдоль всей крепости - ни тебе поворотов, ни арок, ни решеток. Только железные двери, еле угадываемые в такой темнотище.
- Тут стражников нет, - тихо сказал Набур, - здесь не от кого сторожить. Двери железные, посторонних нет. Я покажу тебе камеру, ключи у меня есть, я этой ночью дежурю. Повезло тебе, можно сказать. Вот эта камера. Постарайся привести своего друга в чувство, а я подгоню лошадей и выведу вас. Вечером начальник стражи и его люди обычно пропускают стаканчик-другой - старая традиция. Вот как раз сейчас собираются во дворе. Потому не копайся, иначе ничего у тебя не выйдет.
- Выйдет, - еле слышно буркнула Лиса, остановившись у двери, оббитой железом.
На весь коридор горело всего лишь три факела - чадили, трещали и пачкали и без того черные стены гарью. При таком свете разглядеть скважину оказалось не простым делом, но Набур, видать, привык к здешним замкам. Потому ловко просунул здоровенный черный ключ, повернул один раз - и дверь дрогнула, отступила внутрь.
Набур полоснул ножом по веревке на руках Лисы и, шепнув: "Удачи", зашагал назад.
Уже в камере стало ясно, что надо было хотя бы припасти свечей - пойди, разгляди что-нибудь в такой темени. А факелы со стен коридора брать боязно - вдруг кто заглянет и заметит, что не все в порядке.
- Галь, - тихо позвала Лиса.
- Я здесь, у стены, - голос еле слышный, хриплый.
- Досталось тебе? - спросила Лиса, осторожно ступая на звук. Сердце у нее колотилось так, что, казалось, заглушало треск факела и звук шуршащего под ногами сена.
- Еще как. Зачем ты тут?
- За тобой. Встать сможешь?
- Серьезно? Сможешь вывести?
- Зменграхи дранные... ничего не видно в этой темноте... чтоб его... Где ты? Я не вижу тебя вообще...
- И хорошо, что не видишь. Я у стены, я тебя вижу. Еще два шага - и можешь опуститься на корточки. Только не садись на пол - грязно тут.
- А ты? Где сидишь?
- Я лежу, Лис, на соломе здешней. Сесть не смогу, кажется...
- А надо встать. Лошади сейчас будут готовы, и мы тебя выведем. Давай, попробуй. Зачем Игмаген тебя бил? Ты не прочел ему карту?
- Лошади правда будут? Тогда подставь плечо, надо действительно поднятсья.
Лиса опустилась и нащупала холодную ладонь Галя. Положила его руку себе на плечо и выдохнула:
- Хорошо хоть тебя нашла. Дураки мы с тобой были, поверили Игмагену...
Галь коротко вскрикнул, когда Лиса выпрямилась, поддерживая его за талию.
- Кости целы? - спросила Лиса.
- Ребро, наверное, сломали. Ноги целы, руки тоже. Значит, выберемся. Пошли, что ли...
Галь довольно сильно опирался на нее, и шагать быстро не получалось. Приблизились к двери, Лиса выглянула в коридор, после сказала:
- Надо подождать, наверное...
Но тут же послышались торопливые шаги на лестнице и показался Набур. Он решительно раскрыл дверь камеры, подхватил под другое плечо Галя и распорядился:
- Я вынесу тебя сам, скажу, что требует Игмаген. Лиса, возьми у меня на поясе ключ и закрой камеру. Давайте уберемся отсюда и побыстрее. Да помогут нам добрые духи...
- Да поможет нам Создатель, - буркнул Галь.
Набур охнул, перекинув Галиена через плечо. Лиса вдруг вспомнила, что сам он был ранен совсем недавно. Странно, как он успел так быстро оклематься? Уж не те ли колдуны ему помогли?
Глупые вопросы лезли ей в голову, пока она поднималась по лестнице. Засияли оранжевым светом факелы в круглой башенке. Набур повернул туда, сдвинул засов и вышел на улицу. У коновязи стояли три скакуна. Обычные мерины, взятые из конюшен, что находились рядом с тюрьмой. Один из них, явно не первой молодости, печально фыркал и косил глазами.