Страница 4 из 57
Стубор был железным рыцарем, служил верно и храбро, и за это Орден пожаловал ему земли, отнятые у таких, как Лиса. Хотя какая это храбрая служба? Что он, воевал против Верхних Магов или оборонял земли от баймов? Нет, он не был на войне, он трус, слабак и жадина, это каждый в деревне знает.
Стубор просто выслужился перед Праведным Отцом, и тот наделил его землями, отнятыми у таких, как мать Лисы. Чужими землями, между прочим. И если говорить правильно, то это и называется воровством, а не таскание картошек с поля. Вот Стубора и надо пороть на Площади Праведников. Каждый день ему по сотне плетей.
А ведь Стубор обожает смотреть, как хлещут на его конюшне девчонок. Каждый раз приходит, зараза поганая, никогда не пропустит. Забава у него такая, любимое зрелище. Потому и к каждой молоденькой девочке придирается. Проедет, бывало, с ратниками своими по деревне и что-нибудь да найдет греховное. То юбка слишком короткая и яркая, то волосы плохо убраны, то улыбнулась слишком красиво и соблазнительно - это тоже грех, улыбаться воинам.
Зачем же он забрал младших братьев? Долго размышлять по этому поводу некогда, Лиса быстро зашагала по дороге, широко махая руками. Навстречу ей попался пастух, дед Загой, и его три лохматые собаки. Дед оглянулся на Лису, схватился за священный кружочек на шее и страстно его поцеловал. Чего это он?
Лиса даже не остановилась. Наоборот, зашагала еще быстрее. Через холмы, по петляющей дороге, полной лошадиных и человеческих следов, до самой крепостной стены, невысокой и неровной. Эту стену Стубор строил целых три года, увеличил повинность для праведных дел и сказал, что это на благо истинной веры, чтобы защищаться от идолопоклонников. Если, мол, нападут на деревни, то все смогут укрыться за этими стенами.
Так Лиса и поверила, что Стубор впустил бы в случае войны в свою крепость крестьян. Он оставил бы только своих воинов в железных кольчугах, а остальные пусть сами о себе заботятся. Вот Лиса и заботилась сама о себе и о братьях, как могла. И еду добывала как могла. И Знающие это должны знать, они же знающие. Если бы не эта картошка, натыренная с поля, да не ягоды и грибы, да не парочка куриц, что удалось Лисе поймать около хозяйской крепости - как бы они выживали? Да младшие ноги бы давно протянули от голода.
А так - мальчишки живы и здоровы, ей удалось позаботиться и сохранить их. Мальчики - это надежда для их рода. Дагур, конечно, бестолковый лопух, но с младших, видимо, будет толк. Тяжело растить мальчиков без отца, без мужчины, который учил бы их всему. Но что поделать? Теперь Лиса для всех мальчиков и за мать и за отца. И видит Создатель, что она старалась, как могла, и вот, все равно не уберегла, получается?
Дагуру пусть бы всыпали, ему по делом. Но младшие тут ни при чем, их жаль, Стуборг их замучает просто.
Если бы Знающие помогли, если бы пришли на помощь... Или лучше просить самого Создателя? Стубор и его рыцари учили, что молиться надо только Знающим, потому что они все знают и правят всем. Только где эти Знающие? Разве они все не умерли, не исчезли в мире невидимых? А Создатель не умирает никогда, он же Бог. Потому лучше всего просить у Него, чем тратить время на тех, кого давно нет в живых.
Сбегая по скользкому склону холма, Лиса принялась повторять заученную еще с детства простенькую молитву и просить о помощи. Сначала Создателя, после духов Днагао - кто-нибудь да поможет ей, кто-нибудь да услышит молитву. А если все услышат и помогут - будет еще лучше.
Отряд воинов, что забрал ее братьев, двигался верхом. Видимо, кинули мальчишек связанными поперек седла, да так и везли. Догнать его Лиса не смогла, лишь у самых ворот крепости остановилась, переводя дыхание, и приметила всадников во дворе, все еще остающихся верхом.
Дорогу ей перегородили воины в шлемах, кольчугах и плащах.
- Ты кто такой и что тебе нужно здесь, пострел? - спросил один из них.
Добродушно и ласково так спросил, будто вовсе не здешние воины забрали у нее брата. Ну, конечно, она же забыла повязать платок и прибежала с вымазанными щеками, лохматая и в штанах! Вот ее и принимают за мальчика. Потому и пастух не узнал ее, когда встретил. Хорошо она вырядилась, что ни говори...
- Мне надо увидеть начальника отряда, или господина. Мне срочно надо увидеть.
- Ого, какой ты прыткий... - Ухмыльнулся воин, - а по шее тебе не надо? Работы нет в замке, только праведные повинности. Даром можешь, вон, сапоги мои почистить и навоз в конюшне выгрести. Может, кусок хлеба и перепадет. А нет - в раю тебе Знающие зачтут добрую волю.
- Сам ты прыткий, - буркнула под нос Лиса, развернулась, делая вид, что уходит, медленно зашагала по дороге.
Но тут же резко рванулась и зайцем проскочила мимо стражников. Те, конечно, тут же схватились за копья и заорали басом: "Стой, куда полез"...
Но это было уже и не важно, Лиса юркнула под телегу, стоявшую неподалеку, вылезла с другого конца, скатилась с деревянной лестницы куда-то вниз, к каменным подвалам небольшого квадратного здания, что считалось крепостью Стубора, и присела на корточки за рядком пузатых бочек. Ее тут же кинулись искать. Найдут - ладно, путь ведут к хозяину. Хотя придется объяснять, что она не мальчик, а девушка. Ну, что же, как говориться - семь бед да один ответ. Вот сейчас и доведется ответить за все свои подвиги, и за картошку и за штаны.
- Куда-то сюда он сбежал, крапивы бы ему в штаны... И чего ему тут надо-то?
- Да, небось к отцу прибежал. Отец велел дома сидеть да матери помогать, а он башмаки топчет да глупостью мается...
- Дык, большой он уже, дома-то сидеть. В его возрасте щит надо за отцом носить, коли отец служит тут у нас.
Послышался скрип прогибаемых под ногами деревянных ступеней, и Лиса поняла, что воины спустились в ее укрытие. Затаила дыхание. Почему-то только сейчас стало страшно до тоски и слез. Ну почему ей так не везет? Ну что она делает неправильно?
Бородатое, угрюмое лицо появилось над краем бочки, и грубый голос прогрохотал над самым ухом:
- Здесь он, паршивец.
Рука в кожаной перчатке схватила за шиворот, тряхнула.
- Худющий и хлипкий. Вот, пусть отец его с ним и разбирается, - проворчал другой, и они потянули Лису на двор. Толкнули в спину, отвесили приличную оплеуху.
- Шагай, давай, пацан.
- Это не пацан, - послышалось где-то наверху, - это девочка, постоянно нарушающая законы. Утро правит, Лиса Гойя.
Голос Стубора, Лиса его слишком хорошо помнила. Потому дернула плечом, подняла голову и зло крикнула:
- Куда ты девал моих братьев? Отдавай обратно!
Стубор стоял на верхней галерее, огибающей весь второй этаж. Длинный край плаща свисал с его правой руки, большие, на выкате, темные глаза презрительно щурились, а узкие губы растягивались в неприятной улыбочке. Рядом с ним возвышался дородный, круглоголовый мужчина, тоже лысый, как и все Рыцари Ордена.
- О, слышишь, какие девушки у меня есть, - обратился Стубор к своему гостю.
- Значит, это девушка. - Медленно произнес его собеседник, - поклонись Праведному Отцу, девочка. Где твое покрывало на голове? Почему ты ходишь вырядившись, как мужчина? Гнев Создателя поразит тебя, дитя.
- Создатель не такой, как все вы! - Выкрикнула Лиса. - Он не станет связываться с девчонкой! А на вас будет Его гнев, потому что вы обижаете сирот!
Злость кипела в ней, буквально разрывала на части. Лиса уже не слышала ни веселый смех рыцарей, ни сердитое одергивание воина, что держал ее за локти. Хотелось подбежать и плюнуть в сытые, толстые рожи. Забрали поле, всю еду, всю скотину и насмехаются, подлые нелюди... проклятия духов на них не хватает...
- Мы обижаем сирот? - удивленно улыбнулся Праведный Отец, - Действительно странная девушка. У меня в Тхануре ни одна женщина не осмеливается заговаривать с мужчиной, если только он не ее отец и не ее брат. Видимо, тут плохо учат женщин, Стубор. Запустил ты свою паству, не учишь людей законам, не наставляешь. Где братья этой девушки?