Страница 2 из 9
Мы садимся в кресло и прижимаемся друг к другу. Я знаю: Оля любит так делать, и мы можем часами сидеть рядом, глядя на что угодно. Важно лишь ощущение тёплого тела и умиротворение, вызванное этой близостью.
Дрова в камине жизнерадостно потрескивают, пожираемые хищными язычками и весёлые тени пляшут на стенах, напоминая театр теней, в котором мы как-то побывали. Кажется, нас туда затащила Галька, которую всегда тянет сунуть нос в каждую неизвестную щель. Вывеска: "Театр теней, с ужасающими монстрами и соблазнительными картинками непристойного характера" просто не могла оставить её равнодушной.
Означенный театр оказался жалкой комнатушкой, половина которой скрывалась за полупрозрачной ширмой. Зрителей-людей почти не было: трое подростков, длинноволосый дедуган, да парочка, скрывающая под тёмными плащами добротную одежду: невесть откуда взявшиеся в этом районе дворяне. Мы не стали снимать капюшоны, демонстрируя обличье, ибо наша внешность уже успела стать притчей во языцех.
Я бросил пару монет полуслепой старухе, сидящей у входа, и мы отошли в угол, пытаясь не привлекать внимание. Представление, то ли уже началось, то ли вообще не прекращалось. На сером экране ширмы скользили странные картинки, то - чёткие и мелкие, то - крупные и расплывчатые. Иногда они вообще ни на что не походили; иногда начинали напоминать настоящих людей, идущих, дерущихся, занимающихся любовью.
Девчонки увлеклись, а мне очень быстро стало скучно от всего этого однообразия. Я начал было рассматривать парочку дворян, вспоминая, не видел ли их в королевском дворце, но тут Галя ткнула меня локтём под рёбра.
- Смотри! - прошипела она, с каким-то истинно первобытным восторгом.
Это действительно впечатляло: по грязной поверхности ширмы бежала тень льва, точнее - львицы. Она замирала, поднимая голову, потом опускала морду к земле, словно выслеживала добычу, а потом вновь начинала стремительный бег. Само зрелище завораживало, но окончание и вовсе сбило меня с ног. Зверь бежал и вдруг, на бегу, внезапно превратился в силуэт длинноногой девушки с распущенными волосами.
Галя так бешено зааплодировала, что остальные зрители тотчас удивлённо уставились на неё. Один из дворян прищурился, видимо узнал и тут же принялся шептать на ухо другому.
- Это меня показали! - пояснила Галька, - точно, меня.
- Достойная замена телевизору, - проворчал я, пытаясь скрыть замешательство.
- Чему? - девушка изумлённо уставилась на меня, - ты это сейчас о чём?
Мы, с Ольгой, переглянулись. Она явно не шутила. Похоже, пока мы продолжали тащить за собой багаж ненужных воспоминаний, сомневаясь, оставить его или нет, Галя решительно распорядилась старой рухлядью, отправив на помойку.
Галя...
ГАЛЯ
- Мне здесь до смерти надоело! - заявила девушка, яростно пиная ни в чём не повинное кресло, вынудив его жалобно скрипеть, - этот чёртов тёмный пыльный дом! Мне здесь тесно. Хочется чего-то большого просторного шикарного.
- Королевский дворец, например, - подсказала Наташа, даже не улыбнувшись.
Галя, нахмурившись, посмотрела на неё и задумалась. О боги! Она восприняла шутку вполне серьёзно.
- Вообще-то, - заметил я, решив вмешаться, - это - очень даже удобная постройка. Район всё ещё остаётся незаселённым, поэтому мы не слишком привлекаем внимание, кроме того есть возможность незаметно избавляться от мусора. От трупов, например.
- Трупов? Фи! - поморщилась Наташа, рассматривая выпущенный коготь, - тела, мон шер...
- И я бы не называл дом тесным. По сравнению с остальными, это - настоящий стадион.
Галина, обиженно надув губки, смотрела в стену за моей спиной. По всему было видно, все мои слова она старательно игнорирует. Если девушке пришла в голову какая-то фигня - пиши пропало. Остановить её безумства был способен лишь я, но применять ГОЛОС ещё и в таких ситуациях...
Мы располагались в гостиной. Обстановка здесь немного изменилась за те несколько месяцев, которые мы провели в Лисичанске, причём, в лучшую сторону. В основном постарались девочки. Именно они отыскали мебель, больше имеющую право называться таковой, по сравнению с тем уродством, которое присутствовало в доме прежде.
Пять, почти одинаковых, глубоких кресла, три небольших столика, шлифованного дерева, на резных ножках, яркие гобелены, с изображениями фантастических птиц и драконов, и множество кованых канделябров со свечами. Теперь здесь, как бы не возмущалась Галя, было постоянно светло. На досках пола обосновались пушистые ковры, приятно щекотавшие пятки длинным ворсом. В общем, домик стал очень даже уютным, и я никак не мог понять, какого дьявола нужно нашей скандалистке.
- Это она комплексует не из-за дома, - вполголоса пояснила Оля, расположившаяся в кресле рядом со мной, сопроводив фразу лёгким смешком, - сегодня, когда мы прогуливались по центру, какая-то дрянь едва не наехала на нас каретой, а потом ещё осмелилась помянуть быдло, шляющееся где попало.
- Это была карета барона Орляты, - Галя запрыгнула в кресло и охватила ладонями колени, прижав их к груди, - на ней обычно катается его очередная пассия. Тупые шлюхи!
- Иди в любовницы к барону, - хмыкнул Илья, стоявший у камина, спиной ко всем нам, - покатает и тебя.
Галя даже не поняла в чём суть насмешки.
- Я хочу собственную карету! - сверкнула она глазами, - большой дом и кучу слуг. Понятно?
- Ух ты, - Наташа изобразила на себе пышное великолепие в стиле обычного летнего променада у дворца Медведки и медленно прошлась по гостиной, - а теперь выступает пресветлая баронесса Галина и её компаньонки. Слуги - вон! Быдло простолюдное!
- Ну, как-то так, - нет, Галя определённо не воспринимала сарказм, - даже если бы мы решили забрать себе королевский дворец, кто бы смог нас остановить?
- Забавный будет прецедент, - пробормотал Илья и поворошил затухающие угли, - революционная бригада, имени Влада Цепеша экспроприирует дворцы аристократов в свою пользу.
Я уставился на него. Потом медленно перевёл взгляд на приумолкших девушек. А ведь действительно: чего нам бояться? Почему мы продолжаем вести себя так, словно, как прежде, остаёмся людьми, с их огромными слабостями и ничтожными потребностями?
Это - как наш первый выход по наводке Ножика. Мелкий гангстер попросил нас устранить банду Подкидыша - здоровенного головореза, который умудрился переждать Напасть в пригороде Лисичанска. Бандит, одним из первых, вернулся в столицу и тут же потребовал от Ножика убираться прочь, вместе с его молокососами. Силы были явно неравны: полсотни закоренелых убийц, против полутора десятка подростков.
Мы, с Ножиком, сидели полночи, пытаясь определить, как лучше проникнуть в трактир "Под звездой", чтобы нас никто не заметил и не поднял на ноги всю банду. Наташа некоторое время внимательно слушала нас и рассматривала карты, которые мы чертили на стене: я - когтем, а мой подопечный - угольком. Потом девушка снисходительно назвала нас болванами и провела одну жирную линию, прямо в главные двери.
Так мы и поступили.
Я выломал толстенные ворота одним ударом ноги, и мы вошли внутрь, все четверо. Было забавно! Огромные полуобнажённые мужики носились в дымном сумраке, натыкались друг на друга, поднимались, хватались за оружие, некоторые даже пытались сопротивляться.
И сдыхали, один за другим.
Подкидыш забаррикадировался на втором этаже и потребовалось несколько хороших ударов, чтобы переломать все брёвна и доски, закрывающие путь к цели. Галя и Натка слегка повздорили, выясняя, кому именно достанется истошно вопящий великан, с двумя длинными саблями в татуированных руках. Мы, с Ольгой, не вмешивались: мне хватило развлечений и без того, а Оля не очень жаловала подобные аттракционы.
В конце концов, девушки пришли к общему мнению и сообща исполосовали когтями мощного бандита, а потом, истекающего кровью, но ещё живого, выбросили в окно, постаравшись непременно насадить тело на колья ограды.