Сталин. Большая книга о нем

Феликсу Чуеву, который аккуратно записывал все беседы с ним), произошел такой случай:

Первые годы охраны, по-моему, не было. Тогда все ходили пешком. И Сталин… Помню,

метель, снег валит, мы идем со Сталиным вдоль Манежа. Это еще охраны не было. Сталин в

шубе, валенках, ушанке. Никто его не узнает. Вдруг какой-то нищий к нам прицепился:

«Подайте, господа хорошие!» Сталин полез в карман, достал десятку, дал ему, и прошли

дальше. А нищий нам вслед: «У, буржуи проклятые!» Сталин потом смеялся: «Вот и пойми

наш народ! Мало дашь — плохо, много — тоже плохо!»

Обнаружив эту цитату, я как историк был несколько удивлен. Во всяком случае,

некоторые источники, причем заслуживающие доверия, утверждали, что Сталин с собой денег

не носил — они ему просто были не нужны. Бежавший на Запад секретарь Сталина Борис

Бажанов писал о роли наличных в жизни Сталина:

Конечно, для него, как и для других большевистских лидеров, вопрос о деньгах никакой

практической роли не играет. Они располагают всем без денег — квартирой, автомобилем,

проездами по железной дороге, отдыхами на курортах и т. д. Еда приготовляется в столовой

Совнаркома и доставляется на дом.

В общем, меня стали обуревать смутные сомнения насчет рассказа Молотова. И через

некоторое время я обнаружил в книге воспоминаний авиаконструктора Александра Яковлева

аналогичный сюжет. Вот только детали и выводы из него были другие:

Знаменитый дирижер Николай Семенович Голованов рассказывал мне, что Сталин

любил Большой театр. В 20-х годах он часто бывал в нем, с удовольствием смотрел балет и

слушал оперу.

— Как-то зимой после спектакля, — вспоминал Николай Семенович, — возвращался

Сталин пешком домой, — жил он тогда в Кремле в Кавалерском корпусе. Мы с секретарем

ЦИК Авелем Енукидзе его провожали. Был мороз. Сталин в своей известной дохе, мы с

Енукидзе в шубах и меховых шапках. Улицы безлюдны. У Манежа увязался за нами какой-то

мужичок в рваной овчине и пристает: «Господа хорошие, подайте милостыньку, Христа

ради».

Енукидзе порылся в карманах, мелочи не нашел и, чтобы отвязаться, дал ему червонец.

Нищий отстал, но, удивленный такой щедростью, крикнул вдогонку: «У, буржуи проклятые!»

Сталин не раз потом вспоминал этот случай и подтрунивал над нами, что мы буржуи и что

придется нас как следует проверить…

Так что подавал Сталин милостыню или не подавал Сталин милостыню, точно

исторической науке пока неизвестно. Да и спросить уже не у кого…

В воспоминаниях дочери «вождя народов» Светланы Аллилуевой несколько раз

встречаются сюжеты, которые показывают сталинское понимание «карманных денег». Она

утверждает, что он не имел представления о том, что сколько стоит:

Когда я уходила, отец отозвал меня в сторону и дал мне деньги. Он стал делать так в

последние годы, после реформы 1947 года, отменившей бесплатное содержание семей

Политбюро. (Дочь вождя ошибается, содержание семей членов Политбюро за

государственный счет не отменялось. — Авт. ) До тех пор я существовала вообще без денег,

если не считать университетскую стипендию, и вечно занимала у своих «богатых» нянюшек,

получавших изрядную зарплату. После 1947 года отец иногда спрашивал в наши редкие

встречи: «Тебе нужны деньги?» — на что я отвечала всегда «нет». — «Врешь ты, — говорил

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

120

он, — сколько тебе нужно?» Я не знала, что сказать. А он не знал ни счета современным

деньгам, ни вообще сколько что стоит, — он жил своим дореволюционным представлением,

что сто рублей — это колоссальная сумма. И когда он давал мне две-три тысячи рублей, —

неведомо, на месяц, на полгода, или на две недели, — то считал, что дает миллион… Вся его

зарплата ежемесячно складывалась в пакетах у него на столе. Я не знаю, была ли у него

сберегательная книжка, — наверное, нет (после смерти Сталина на его Ближней даче была

обнаружена сберегательная книжка на 900 рублей. — Авт. ). Денег он сам не тратил, их некуда

и не на что было ему тратить. Весь его быт, дачи, дома, прислуга, питание, одежда — все

это оплачивалось государством, для чего существовало специальное управление где-то в

системе МТБ, а там — своя бухгалтерия, и неизвестно, сколько они тратили… Он и сам этого

не знал.

А в другой раз, когда Светлана, к неудовольствию отца, развелась со своим мужем —

сыном Жданова, генералиссимус несколько ограничил ее «социальный пакет» и произвел,

выражаясь современным языком, «монетизацию». В своей книге «Двадцать писем к другу» она

вспоминала:

Он понимал, что, должно быть, мне все-таки нужны деньги. Последнее время я училась

в аспирантуре Академии общественных наук, где была большая стипендия, так что я была

сравнительно обеспечена. Но отец все-таки изредка давал мне деньги и говорил: «А это дашь

Яшиной (имеется в виду внучка Сталина, дочь его сына Якова. — Авт .) дочке»… В ту зиму он

сделал много для меня. Я тогда развелась со своим вторым мужем и ушла из семьи Ждановых.

Отец разрешил мне жить в городе, а не в Кремле — мне дали квартиру, в которой я живу с

детьми по сей день. Но он оговорил это право по-своему — хорошо, ты хочешь жить

самостоятельно, тогда ты не будешь больше пользоваться ни казенной машиной, ни казенной

дачей. «Вот тебе деньги — купи себе машину и езди сама, а твои шоферские права покажешь

мне», — сказал он. Меня это вполне устраивало. Это давало мне некоторую свободу и

возможность нормально общаться с людьми, — живя снова в Кремле, в нашей старой

квартире, это было бы невозможно. Отец не возражал, когда я сказала, что ухожу от

Ждановых. «Делай как хочешь», — ответил он. Но он был недоволен разводом, это было ему не

по сердцу… «Дармоедкой живешь, на всем готовом?» — спросил он как-то в раздражении. И,

узнав, что я плачу за свои готовые обеды из столовой, несколько успокоился. Когда я переехала

в город в свою квартиру, он был доволен: хватит бесплатного жительства…

В книге С.В. Девятова, В.И. Жиляева, В.В. Павлова, А.В. Пиманова «Сталин. Трагедия

семьи», которая, несомненно, заслуживает доверия, как основанная на архивных материалах и

воспоминаниях очевидцев, приводится записанный А.Н. Шефовым рассказ коменданта

Ближней дачи Орлова о финансовых взаимоотношениях вождя со своим сыном Василием:

Иногда он вдруг вызывал коменданта Орлова и спрашивал:

— Где Васька? Привезите Ваську.

Как правило, того заставали пьяным, приводили в чувство и привозили к отцу.

— Опять пьяный! — раздражался Сталин. Но на просьбу дать денег расплатиться с

долгами переспрашивал: — Сколько тебе нужно? Десять тысяч? Это же очень большие

деньги. — После чего поворачивался к Орлову: — У меня есть такие деньги?

— Есть, товарищ Сталин!

— Ну, тогда дай, и чтобы это было в последний раз.

Уже в тридцатые годы Сталин наличных денег не носил, хотя заработную плату и

гонорары получал исправно. А ведь поначалу партийные руководители за свои печатные труды

денег не получали, и все переводилось на счета РКП (б). Об этом, кстати, вспоминала и дочь

Сталина Светлана Аллилуева:

Один пример очень характерен в этом смысле. После смерти Ленина (а может быть, и