Страница 28 из 228
Наконец Берия позвонил снова: «Через полчаса за вами заедут». Мама растерялась — как
следует одеваться, теплое брать или вечернее?
Ровно через тридцать минут в номер постучал офицер и отвел родителей в лимузин. Мама
глянула за окно — везут куда-то за город. Доставили к какой-то даче, как оказалось потом, этом
была дача Молотова. Там был устроен банкет человек на 50. Такое было русско-грузинское
застолье с песнями.
Около часа ночи к маме снова подошел офицер и сказал: «Вы с мужем встаньте и выйдите
в коридор». Они опять не знали, куда и зачем их зовут.
Вышли — а в коридоре стоит Сталин. Я потом спрашивала маму, каким он был. «С
трубкой, такой старый добрый дядюшка Джо», — ответила она. Почему-то мама так его
называла. А сколько ему было-то на тот момент? Чуть за пятьдесят.
Сталин в тот момент, когда его увидели родители, обувал калоши. Хотя тут же машина
стояла около крыльца. Мама и папа не шелохнулись, ждали, пока он вторую калошу наденет.
Наконец надел и вышел. Мама и папа — следом за ним.
Опять ехали-ехали, опять оказались на какой-то даче. Зашли — в большой комнате горит
камин, и возле него Сталин, который приехал раньше. Он обернулся: «А, пришли, мои дорогие?
А я для вас вино нагреваю». Подал бокал маме, папе, и они начали пить. Кроме них, в комнате
никого не было.
Мама неплохо потом об этом вечере отзывалась. Папа никогда хорошо не говорил. А мама
вспоминала: «Лицо у него было хорошее, пел хорошо».
В это время в зал зашла девочка с белым бантом. Сталин сказал маме: «А это моя хозяйка,
моя Светлана».
Постепенно стали гости собираться, человек пятнадцать их было. Опять маму рядом со
Сталиным посадили. И тот предложил, раз рядом сидит Цицишвили, спеть цициановское
«Мравалжамиер» (грузинская песня-пожелание долголетия. — И.О. )
Мама пыталась отказаться: «Это труднейшая песня, мои папа и дедушка пели, а я не
могу». Сталин вздохнул: «Тоже мне, княжна».
Обратился с этим же предложением к Пачкория и Кавсадзе. Но и они отказались. «Тоже
мне певцы! — воскликнул Сталин. — Тогда я вам спою».
И действительно спел — от начала и до конца. Мама говорила, что у него был очень
хороший голос, ни одной ошибки не сделал.
За столом они разговаривали на русском и грузинском. Сталин спросил у мамы, как
поживает Леван Цицишвили, ее дядя.
— Он первым мне рассказал о марксизме. Я иногда десять километров проходил пешком,
чтобы его послушать, — сказал хозяин дома.
Мама ответила, что Левана расстреляли. Сталин удивился:
— Как?!
— Да, убили.
Сталин стукнул кулаком по столу.
— Как можно убивать таких людей, как Илья Чавчавадзе, Леван Цицишвили?
Мама очень хорошо его показывала, когда об этом рассказывала. Затем Сталин обратился
к Сандро Кавсадзе:
— Ты почему проиграл Пачкория на декаде?
Тот побледнел:
— Так самых лучших моих запевал арестовали.
— Кого именно?
За столом повисло молчание, никто не называл фамилии. Тут мама говорит: «Я знаю кого.
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
55
Двоих стариков». И назвала их имена. Берия так на нее посмотрел, что у папы мурашки по коже
пошли.
Сталин тут же повернулся к Берии: «Лаврентий, запиши эти фамилии». Тот достал
какую-то толстую тетрадь, но Сталин поправил: «Не туда запиши, а вот сюда». Достал из
кармана маленькую красную книжицу и сказал: «В эту запиши».
А Берия, видно, просто не хотел допустить, чтобы на декаде проиграли мегрелы. Он же
сам был мегрел.
Папа на протяжении того вечера находился в полуобморочном состоянии.
Когда грузинская делегация вернулась в Тбилиси, Сандро Кавсадзе пригласил родителей
на концерт. И там уже присутствовали эти старики, которых освободили из лагеря. Когда мама
зашла за кулисы, все стали кричать: «Тамара пришла, Тамара пришла».
А Сталин в тот раз маме часы подарил. На них было написано: «От ЦИК».
Семья Кавсадзе…
Сандро Кавсадзе, чье имя упоминала дочь Тамары Цицишвили, был близким другом
Сталина. Историю своей семьи мне рассказал внук главного героя, популярный актер Кахи
Кавсадзе:
— Моего деда звали Александр, Сандро. Он родился в 1873 году и был на пять лет старше
Сталина, с которым вместе учился в Горийском духовном училище. Для детей пять лет — это
большая разница. Если вам семь, а мне двенадцать — то между нами пропасть. Маленький
Сталин пел в хоре, которым руководил мой дед. И воспринимал Сандро как учителя.
Когда в 1937 году в Москве проходила декада грузинского искусства, то на гастроли
поехал и коллектив деда. После выступления артистов пригласили на банкет в Кремле. Дед
рассказывал, что Сталин вышел к гостям с небольшим опозданием. Все это было, конечно,
красиво срежиссировано. Едва он появился в дверях, как весь зал взорвался криками восторга и
аплодисментами.
Сталин пару секунду послушал обрушившуюся в свою честь лавину народной любви и
поднял правую руку, ладонь которой была обращена к собравшимся. Как по мановению, зал тут
же погрузился в тишину. Все не то что говорить, дышать боялись. И вот в этой тишине Сталин
тихо произнес: «Сандро здесь?» Он искал моего деда.
Толпа расступилась. Образовался живой коридор, с одной стороны которого стоял
Сталин, а с другой — мой дед. И оба не двигались с места. Дед же был старше Сталина, к тому
же являлся его учителем. Но и положение Сталина тоже было непростым — он ведь был вождь.
В итоге они оба пошли навстречу друг другу и встретились аккурат в центре этого
образованного из артистов коридора.
Сталин обнял деда со словами: «Какой красавец!» На что дед ответил: «Я всегда был
красивее тебя». Все замерли. А Сталин рассмеялся: «Ты совсем не изменился», и пригласил
деда к своему столу.
Когда было поднято несколько тостов, Сталин обратился к деду с предложением: «Проси,
чего хочешь!» И дед попросил — трубку, которую в тот момент курил Сталин. Вождь опять
улыбнулся. И со словами: «А ты и правду все такой же», положил трубку в чехол и протянул
деду.
Все это и сейчас хранится у меня дома. Чуть рваный чехол, который таким и был у
Сталина, и трубка, которая потом долгие годы сохраняла аромат сталинского табака.
Незадолго до смерти деда положили в кремлевскую больницу. В один из дней ему
принесли письмо Сталина. На грузинском языке тот писал: «Мне сказали, что вы больны — это
плохо. Но говорят, что должны поправиться — это хорошо. Живите тысячу лет, ваш Сосо».
Годы спустя это письмо очень поможет нашей семье.
Деда не стало в 1939 году. Его место в ансамбле занял мой отец Давид, который был не
только замечательным певцом, но и очень хорошим руководителем.
Я храню большую фотографию, на которой запечатлен весь коллектив под руководством
Давида Кавсадзе. На первом плане — отец и тогдашний председатель комитета по культуре
Грузии. Только отец стоит на несколько сантиметров впереди него. Подобная вольность стоила
отцу жизни.
Когда началась война, все танцоры и певцы ансамбля Кавсадзе получили бронь. Не было
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
56
ее только у руководителя, моего отца. И его призвали на фронт. Потом выяснилось, что бронь на
него, конечно же, была. Вот только по каким-то причинам ее не смогли вовремя обнаружить.
Понятно, что таким образом председатель комитета по культуре отомстил отцу.
В 1942 году под Керчью было страшное сражение. Очевидцы рассказывали, что даже
море горело. Причем в буквальном смысле — была разлита нефть и все вокруг полыхало. Отец
принял участие в той битве. Она напоминала гражданскую войну, так как на стороне немцев
воевали грузины, вступившие в ряды отряда «Белый Георгий», которым обещали, что после