Космический беглец

В тот же миг запускаю свой эликавто и устремляюсь к Варне. Тотчас же голову сдавливает жестким обручем. Возникает губительная тяга к этому устроившемуся на вершине монстру. Но гермошлем экранирует эффективно, так что я вполне в состоянии противостоять безумному влечению.

Подскочив к космонавтам, не долго думая, полоснул по всем троим из парализатора. Теперь они хоть остановились, замерев в разгар неудержимого бега наверх к той нечисти, что по-прежнему угрожающе кривляется на вершине. Далее для меня все разыгрывается в каком-то диком кошмаре. Я по очереди оттаскиваю своих преследователей назад. Появилось ощущение, что психическое воздействие этого «нечто» начало ослабевать… Метр за метром тяну Варну, Молье и Орто к рубежу, за которым начинается растительность. Только там я немного прихожу в себя и начинаю прилаживать им шлемы скафандров. Теперь они в безопасности. Уф, оказывается, бурная вспышка активности длилась всего несколько минут. Но, обернувшись, вижу, как со стоянки эликонов мчатся роботы-ликвидаторы… ясное дело, выпущенные на волю по мою душу. Там, судя по всему, толком не разобрались, что произошло, и сочли, что Варна сотоварищи угодили в ловко расставленную мною западню.

Повинуясь какому-то порыву, подскакиваю к Регелле, хватаю ее в охапку и врубаю портативный двигатель на «полный вперед».

Спустя секунд десять нахожусь у входа в шлюз моего астролета и поспешно задраиваю за собой люк. Так, с девушкой на плече, добираюсь до командной рубки и начинаю погружение.

Глава 4

Внешняя антенна по-прежнему позволяет следить за тем, что происходит снаружи. Вижу, как, подлетев к водной поверхности и потеряв мой след, роботы-ликвидаторы застыли, словно охваченные недоумением. Все же страшное они оружие! Никак не могу понять, как вообще могла уцелеть и не разлететься на тысячи ошметок эта штука после того, как над ней разорвался один из них. Просто мистика какая-то! Видно, окутавшее его исполинское облако сумело как-то погасить ударную силу.

Вслед за роботами на пляж явилась целая разведгруппа во главе с другим моим однокашником по Учебному центру — Фелтином. Они, не мешкая ни секунду, занялись Варной и его спутниками, все еще пребывавшими в состоянии полного оцепенения. Неожиданно Фелтин словно взорвался. Отрегулировав микрофон, он злобно прорычал в мой адрес:

— Ты дорого заплатишь за это, Эльвер!

Так, все соответствует моим предположениям. В лагере на самом деле подумали, что я, наплевав на предоставленную мне отсрочку, коварно заманил Варну в хитро расставленную ловушку. Стерпеть такое было выше моих сил, и я холодно бросил в микрофон:

— Глупец… Сначала узнай, что случилось с Люгоном.

— Где Регелла?

— Она со мной… Я решил взять ее в заложницы.

— У тебя нет ни единого шанса избежать возмездия.

— Кто знает? И вообще я пока еще на воле.

На этом связь обрываю. Последующие за сим комментарии меня не интересуют. Пора заняться Регеллой. На ее окаменевшем лице застыла маска невыразимого ужаса. Для начала я разоружил девушку, затем осторожно возложил на пилотскую кушетку. Потом сделал укол, ускорявший выход из состояния заморозки. Одновременно я старался присматривать за экранами, опасаясь, как бы Фелтин с его ребятами по незнанию не влипли бы в ту же историю, что и Варна, попав под колдовские чары большого красного бугра. Конечно, можно было бы предоставить событиям развиваться своим нормальным чередом по принципу «на войне как на войне», но решиться на такой шаг я не мог. Бросившись на помощь попавшим в беду, я оставил камеры в режиме записи. Сейчас, когда появилась свободная минута, я целиком прокрутил на экране только что пережитую ужасную сцену.

Особенно пристально всматриваюсь в эту прозрачную, молочного цвета штуку, которая так вольготно пристроилась на каменном антаблементе вершины холма. На вид — это какой-то студенистый шар без сколь-нибудь выраженной структуры. Он выбрасывает вовне струи, похожие на молочные ручьи, выдувает пузыри, смахивающие на ложноножки или на щупальца осьминога, прекрасно подходящие по размерам тому гигантскому спруту, который столь неласково цеплялся к эликону.

Одним словом, нечто сферообразное, без определенной формы… но способное в то же самое время принять любую их них. По меньшей мере такое у меня складывается впечатление. В любом случае я так и не смог выявить в этой пухлой массе ничего, что хоть сколько-нибудь смахивало бы на голову или напоминало бы подобие нервного центра.

И несмотря на это, штука обладает потрясающей гипнотической силой. Ее зов неодолим. При этом ты сохраняешь всю ясность ума, прекрасно во всем себе отдаешь отчет… вроде бы остаешься полностью хозяином сам себе, но безрассудно и слепо стремишься к ней.

Позади зашевелилась Регелла. Оборачиваюсь. Она приподнялась на кушетке, в глазах — еще смятение и пустота. Медленно проводит руками по лбу, встряхивает головой:

— Что бы это могло быть?

Она напряженно, с ненавистью смотрит на изображение на экране. Я пожимаю плечами:

— Пытаюсь разобраться. Сам чуть не угодил в этот капкан, поэтому из кожи лез вон, чтобы предупредить Варну. Если бы не ты, возможно, сумел бы спасти и Люгона.

— Я поняла это слишком поздно.

Резкая морщина прочертила ее лоб. Схватившись за пояс, она обнаружила, что осталась без дезинтегратора. В глазах молнией метнулся гнев. Затем, смирившись, она вздыхает:

— Я что, теперь пленница?

— Придется свыкнуться с этой мыслью, Регелла. Глупо было бы с моей стороны не воспользоваться такой возможностью.

— Тем самым ты все же спас мне жизнь.

— Нет, одно с другим никак не связано. Я лично видел, как эта штука заглатывала, животных целиком… И уж, конечно, никак не мог допустить, чтобы такое случилось с вами. Тем более что вы не очень-то и ответственны за свои поступки.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Все вы подверглись воздействию аннигилятора сознания… То есть в том, что касается меня, вы сейчас действуете не по своей воле.

— У нас приказ уничтожить тебя всеми доступными нам средствами.

— Да… не мудрствуя лукаво, если я сдамся добровольно, и с помощью робота-ликвидатора в случае сопротивления.

— А ты и в самом деле намерен померяться с нами силой?

— Представь себе. У меня нет ни малейшего желания ни погибать, ни корчиться под пытками.

— Но ведь таков Закон, Эльвер.

— Уже века, как он устарел.

Боковым зрением вижу на экранах, как на пляже сел транспортный модуль. В него загрузили Варну и его приятелей. Регелла обеспокоенно интересуется:

— И как же ты намерен поступить со мной?

— А никак. Тот факт, что ты находишься у меня на борту, заставит Варну поломать голову. Теперь он не решится пустить мой эликон в распыл… по крайней мере я надеюсь на это. Главное сейчас для меня — выиграть время. Действие аннигилятора сознания ведь не вечно.

Она покачала головой.

— Мое присутствие на борту никак не повлияет на решимость Варны выполнить задание.

— Не бойся, как только почувствую, что мое положение стало действительно безнадежным, дам тебе возможность улизнуть, пока не станет слишком поздно.

— Ничего выпрашивать у тебя я не намерена… Почему ты сбежал, Эльвер?

— Очевидно, из чувства протеста. Я не согласен с тем, что нас забрасывают на чуждые планеты, не оставляя никаких средств для самообороны. Не приемлю я и невозможность когда-нибудь возвратиться на Мандралор. Если вдуматься, то в сущности шумная пропаганда, зазывающая нас в Учебный центр, преследует всего-навсего одну цель: очистить общество от склонных к риску, бедовых его членов. Отсылая нас всех потом в космос без права возвращения, Совет мудрецов обеспечивает себе возможность верховодить без какой-либо оппозиции.

— Конечно… Но какое это имеет значение, раз мы предпочитаем сами ради риска и приключений отправляться куда угодно?

— Согласен, если это делается нормальным путем. Но посмотри, что, к примеру, происходит здесь. Нельзя исключать, что немало наших уже ступали на эту планету… оказывались рядышком с этим таинственным красноскалистым холмом. Возможно, это и не такой уж уникальный феномен во Вселенной. Спрашивается, как они могли справиться с этой мерзостью, не имея соответствующего оружия и возможности где-то укрыться от опасности?