Страница 4 из 11
В конце занятия я попросил студентов подумать о том, в какой степени их собственное поведение соответствовало SMORC. «Как часто у вас появляется возможность смошенничать без негативных последствий в течение обычного дня? – спросил я. – Как часто вы используете эти возможности? Насколько много обмана наблюдали бы мы вокруг себя, если бы каждый взял на вооружение подход Джеффа, основанный на чисто экономической выгоде?»
Подготовка тестирования
Подходы Беккера и Джеффа к вопросу нечестности состоят из трех основных элементов: 1) результата, которое получает субъект от совершения преступления; 2) вероятности быть схваченным; 3) ожидаемого наказания в случае поимки. Сравнивая первый компонент (результат) с двумя остальными (рисками), рациональный человек способен понять, стоит ли ему совершать то или иное преступление.
Можно было бы предположить, что SMORC достаточно точно описывает, каким образом люди принимают решения, связанные с честностью и мошенничеством, но тот факт, что идея SMORC вызвала множество вопросов и сомнений и у моих студентов, и у меня самого, предполагает, что нам нужно копнуть поглубже, чтобы понять суть происходящего. (На следующих страницах будет рассказано, каким образом мы оцениваем уровень мошенничества в рамках этой книги, так что будьте внимательны.)
Мы вместе с Ниной Мазар (преподавателем Торонтского университета) и Оном Амиром (преподавателем Калифорнийского университета в Сан-Диего) решили повнимательнее посмотреть на то, как и почему люди мошенничают. Мы разместили объявления по всей территории Массачусетского технологического института (МТИ) (где я в то время преподавал), предлагая студентам заработать до десяти долларов примерно за десять минут[7]. В назначенное время участники вошли в комнату и сели в кресла, к которым были прикреплены небольшие столики (как обычно во время экзаменов). Затем каждый участник получил лист бумаги с серией из двадцати различных матриц (напоминающих матрицу, изображенную на следующей странице). Ему говорилось, что задача заключается в поиске в каждой из этих матриц пары чисел, составляющих в сумме десять (эту задачу мы называем «матричной» и часто будем возвращаться к ней в этой книге). Экспериментаторы сообщали участникам, что у тех есть пять минут на то, чтобы найти решение для максимального количества матриц, и что за каждый правильный ответ они смогут получить по 50 центов (в различных экспериментах сумма варьировалась).
Как только экспериментатор командовал «Начали!», участники переворачивали страницу и начинали решать эти довольно простые математические задания с максимально возможной скоростью.
Ниже приведен образец листа бумаги, который получили участники, – одна из матриц дана в увеличенном виде. Насколько быстро вы сможете найти пару чисел, составляющих в сумме десять?
Рис. 1. Задача с матрицами
Именно так начинался эксперимент для всех участников, однако в зависимости от того или иного условия различалось происходившее в течение последних пяти минут.
Представьте себе, что ваши результаты контролируются и вы торопитесь максимально быстро решить все двадцать матриц.
После первой минуты вы смогли решить лишь одну. Прошло еще две минуты, и вы покончили с тремя. Затем время выходит, и у вас остается всего четыре решенные матрицы. Вы заработали 2 доллара. Вы подходите к столу, за которым сидит экспериментатор, и вручаете ему свои решения. После проверки ответов экспериментатор довольно улыбается. «Четыре решенные матрицы», – говорит он и вручает вам ваши деньги (результаты этого контролируемого условия позволили нам задать отправную точку, или средний показатель выполнения задания).
Теперь представьте себе, что вы находитесь в иных условиях (которые мы назвали «экспериментом с уничтожением») и у вас есть возможность смошенничать. Это похоже на условия с контролем выполнения заданий – с единственным исключением. По истечении пяти минут экспериментатор говорит вам: «После того как вы закончите, подсчитайте количество правильных ответов, затем уничтожьте свой листок с помощью шредера, стоящего в дальнем углу комнаты, а потом подойдите ко мне и скажите, для скольких матриц вы нашли правильное решение». Выполнив все, вы можете получить деньги и уйти восвояси.
Что бы вы сделали, будь участником в этих условиях? Захотели бы вы обмануть экспериментатора? И если да, то на какую сумму?
Получив результаты обоих экспериментов, мы могли сравнить результаты в условиях контролируемого эксперимента, в котором мошенничество было невозможным, с результатами эксперимента с уничтожением, вполне допускавшим нечестное поведение. Если бы результаты были одинаковыми, мы могли бы заключить, что в данном случае мошенничество не возникло. Однако если мы видели, что со статистической точки зрения участники показывали более высокие результаты в эксперименте с уничтожением, то могли сделать вывод, что наши участники завысили свои результаты, то есть смошенничали, когда у них была возможность уничтожить улики. Степень мошенничества представляла собой разницу между количеством матриц, которые, по словам участников, были решены правильно, и количеством матриц, по которым были даны правильные ответы в рамках контролируемого эксперимента.
Возможно, не было ничего удивительного в том, что при наличии возможности участники пытались сфальсифицировать свои результаты. В рамках контролируемого эксперимента участники решили в среднем по четыре из двадцати матриц. Участники эксперимента с уничтожением заявили, что решили в среднем по шесть матриц, то есть на две выше, чем в контролируемых условиях. И это увеличение было связано не с действиями отдельных участников, заявивших о нереально высоких результатах, а с действиями огромного количества участников, каждый из которых обманул экспериментатора совсем чуть-чуть.
Чем больше денег, тем больше мошенничества?
Вооружившись показателем среднего уровня мошенничества, мы с Ниной и Оном приступили к изучению того, какие силы мотивируют людей мошенничать больше или меньше. SMORC утверждает, что люди склонны мошенничать больше, когда у них появляется шанс получить больше денег без риска быть пойманным или наказанным.
Эта мысль показалась нам достаточно простой и интуитивно привлекательной, поэтому мы решили ее протестировать. Мы создали другую версию матричного эксперимента, но в этот раз принялись варьировать сумму, которую мог получить участник за правильное решение каждой матрицы. Некоторым участникам было обещано по 25 центов; другим – по 50 центов, 1, 2 или 5 долларов. Максимум, который мы предлагали участникам за правильный ответ, составлял 10 долларов. Что, по-вашему, случилось дальше? Изменялась ли степень мошенничества в зависимости от предлагавшейся суммы?
Перед тем как я поделюсь с вами ответом, хочу рассказать о другом эксперименте, связанном с этим. На этот раз, вместо того чтобы проводить матричный тест, мы просили другую группу участников оценить, о каком количестве правильных ответов заявляли участники эксперимента с уничтожением при различных уровнях оплаты. Они предположили, что чем выше будет вознаграждение, тем о большем количестве правильно решенных матриц станут говорить участники. По сути, их интуитивная теория основывалась на той же логике, что и SMORC. Однако они ошиблись. Когда мы изучили степень мошенничества, оказалось, что наши участники добавили в среднем по две лишние матрицы, вне зависимости от денежной выплаты, которую они могли получить за каждую решенную матрицу. В действительности уровень мошенничества оказывался немного ниже, когда мы пообещали участникам максимальную сумму (по 10 долларов) за каждый правильный ответ.
Почему же уровень мошенничества не повышался в зависимости от предлагавшейся суммы? Почему уровень мошенничества оказался немного ниже при самом высоком уровне оплаты? Подобная нечувствительность к сумме вознаграждения дает основания предполагать, что нечестность – не единственно возможный выход при анализе затрат и преимуществ. Если бы это было так, то повышение величины преимуществ (предложенной суммы) вело бы к росту мошенничества. Почему уровень мошенничества был самым низким при самой высокой оплате? Подозреваю, что, когда сумма, которую можно было заработать за вопрос, составляла 10 долларов, участникам было сложнее мошенничать и при этом сохранять ощущение собственной «целостности» (далее мы еще поговорим об этом). Получить 10 долларов путем обмана – это не то же самое, что забрать из офиса домой карандаш. Скорее, это можно было бы сравнить с ситуацией, когда вы тащите из офиса несколько коробок с ручками, степлер и пару пачек бумаги – такое действие сложно игнорировать или найти для него рациональное оправдание.