Страница 41 из 175
Дафнис Как ты переменился! Где скромность прежняя, застенчивость твоя? Что б это значило? Но петь согласен я: В тебе достойного соперника имею. Дамет О, веришь ли, певец, равняемый Орфею, Я и теперь бы не посмел Дар скудный, мне доставшийся в удел, Измеривать с твоим; но… Дафна приказала! «Поди, — она сказала, — Сразися с Дафнисом и выиграй заклад: Пусть не одна пастушка Амарила Гордится, что певца пленила». Дафнис Я тем охотнее с тобой сразиться рад. Кто ж будет нас судить? кем скажется награда? Дамет
Да, правда; надобно кого-нибудь позвать.
Дафнис Послушай: там у водопада Лег Палемон почтенный отдыхать; Он славный был певец: сходи за ним скорее. Дамет К тому же он старик: При старике я буду петь смелее. (Дамет пошел и вмиг Назад со стариком вернулся.) Дафнис Послушай, дедушка… Тут старец улыбнулся И не дал Дафнису договорить. «Довольно, — он сказал, — довольно, разумею: Мне должно двух певцов в искусстве рассудить? Согласен, как могу и как, друзья, умею, Вам в этом деле услужить. О, я люблю сей спор невинный, милый, И много сам певал; теперь же, старец хилый, Лишь слушаю других. Но где заклад, и в чем?» Дамет Я прост вот этим посошком; Тирсисовой рукою Он весь покрыт узорчатой резьбою. ПалемонЧто держишь, Дафнис, ты?
Дафнис Его ж работы кружку: С боков кругом по ней цветы; На крышке виден фавн, целующий пастушку. Палемон Изрядно; сядемте, и старший пусть начнет. Твой, Дафнис, кажется, черед. Дафнис[127] Муза! ты была со мною Неразлучна с детских лет; Наученному тобою, Мне дивится белый свет, — Неужели тщетно ныне Раздается по долине Глас тебя зовущий мой? Услади его, настрой! Дамет Буди благосклонна, Муза, вновь ко мне И мольбы услыши Юного певца! Научи получше Песенку сложить, С кружкой воротиться, Дафне услужить. Дафнис Раз полдневною порою Отшатнулся в темный лес Мой барашек и стрелою Вмиг из глаз моих исчез. Я за ним бежать пустился; Но напрасно — заблудился, Сеням края не видал И от жажды умирал. Дамет Нынешней весною В первый хоровод С Дафной чернобровой Я пошел плясать; Начал — так был весел! Кончил — стал уныл, Голову повесил, И не спал всю ночь. Дафнис Вдруг навстречу Амарила. «Знать, устал ты, пастушок?» — Подошедши говорила. «Я от жажды изнемог!» — «Вот возьми кувшин с водою». Стала Гебой предо мною; Я к кувшину — и не знал, Что с водой любовь глотал. Дамет От чего ж бы это? В пляске, под шумок, Дафна мне пожала Руку, а потом Нежно посмотрела Прямо мне в глаза; Я взглянул — у Дафны Канула слеза. Дафнис Хоть уста и прохладились, Но, увы! вот здесь зажглось; Мы друг другу поклонились, Чтоб идти домой — не шлось: Слово я, она другое; Вскоре сделалось нас трое: К нам Амур слетел с небес; Озарился мрачный лес! Дамет На другое утро Я опять грустил; Минул целый месяц — Прочь не шла тоска: Дафнин взор унылый Был всё предо мной; Лишь встречаясь с милой, Грусть я забывал. Дафнис Оба сделались смелее: Поцелуя я просил — Застыдилась — тем милее, Слаще он, казалось, был! Часто после Амарила Пастушка тут находила. Дни счастливы! каждый час Даром не пропал у нас! Дамет — «Дафна! — так однажды Молвил я, вздохнув. — Что, скажи, со мною? Первый хоровод…» — «О, Дамет любезный! — Дафна прервала.— Ах, теперь я вижу, Что тебе мила!» вернуться127
Некоторые писатели утверждают, что в подобных пастушеских спорах не токмо число стихов в куплетах, но и самый размер оных должны быть совершенно одинаковы у обоих певцов. Сохранив здесь первое, я позволил себе отступить от второго; ибо уверен, что если размер песни может служить (при чтении) некоторою заменою голоса или напева, то сие различие оного представляет возможность дать пению того и другого лица различные звуки.