Страница 1 из 39
Уруп, зернышко России
...Грунт вскрывали торопливо и через несколько дней выяснили, что под верхним покровом земли, густо простроченным белыми и коричневыми нитями корней, залегают три самостоятельных культурных слоя. И когда на ладони Ольги среди комочков земли появилось почерневшее от времени просяное зернышко, Шубины поняли, что давняя мечта их о Курилороссии может стать реальностью.
В первую разведочную экспедицию Шубины отправились на Уруп вдвоем. Гидрографическое судно, на котором плыли до Алеутки, из-за сумасшедшего океанского наката двое суток штормовало в тумане где-то на траверзе бухты, ожидая удобного момента для высадки археологов. И, не дождавшись хорошей погоды, капитан судна решил уйти на север Урупа, откуда потом команда переправила Шубиных моторным ботом в поселок метеорологов Кастрикум.
Прослышав о планах молодых археологов, сопровождать их к месту предстоящих работ вызвался инспектор рыбоохраны Арнольд Шугаев. Никто лучше его остров не знал. Путь был неблизкий. Предстояло с тяжелыми рюкзаками прошагать без малого семьдесят километров. Согнувшись под ношей, они шли вслед за проводником, не различая ничего вокруг. Держался настолько непроглядный туман, что стоило Шугаеву оторваться на несколько шагов, как Шубины уже теряли его из виду. И лишь темная полоска тропы с оббитой от росы травой говорила, что проводник идет где-то рядом. Ольгу пустили второй — на случай, чтобы, когда будут карабкаться по крутым скалам, отвесно уходящим в море, мог ей руку подать ведущий и поддержать сзади замыкающий. В полдень туман мало-помалу рассеялся. Клочья его, тающие от солнца и пожираемые пространством, расплывались по горизонту, тащились вдоль подножия вулканов, застывших под снежными шапками. Дорога незаметно уводила группу в гору. Когда совсем разъяснилось, остановились на привал. Шугаев, все время беспокоившийся за Шубиных, уверовал, что его археологи не такие уж слабенькие, изнеженные горожане, какими показались ему сначала.
Среднего роста, подвижный и разговорчивый Шугаев теперь по-свойски спешил рассказать на коротких привалах своим знакомым какую-нибудь забавную историю или показать нечто необыкновенное — гигантскую медвежью дудку, причудливые корневища, странного цвета камень. При этом черные длинные брови его, похожие на крылья стрижа, восторженно взлетали, а карие глаза светились янтарным светом. Наговорившись, Шугаев забрасывал вопросами Шубиных. Его серьезно интересовала история Курильских островов, походы русских зверобоев и морских исследователей в эти края.
— А знаете, Арнольд Александрович, ведь на ваш Уруп еще двести, подождите-ка... двести десять лет назад не однажды заходил на байдаре сотник Иван Черный. Это был удивительно смелый человек. Наблюдательный и довольно образованный, он сыграл не последнюю роль в освоении Курил. Сотник продвигался на юг от острова к острову. На Урупе, как писал потом Черный в своем донесении, его поразил вот этот бамбук.— Шубин протянул руку к плотному, похожему на декоративный кустарник растению. Стараясь отломить от него упругую, крепкую, как проволока, веточку, Валерий Орионович продолжал: — Так вот, предок наш с вами утверждал, что в летнее время пешим по острову ходить совершенно невозможно. Каково?— Шубин вопросительно смотрит на Шугаева.
— Да, он недалек был от истины,— вмешивается Ольга, оглядывая окрестности.
Уруп, улегшийся между Тихим океаном и Охотским морем, показался ей могучим зверем, затянутым в шкуру из сплошного курильского бамбука, кедрового стланика и кособоких приземистых берез.
— Ничего, мы пройдем, не волнуйтесь! — убежденно произносит Шугаев.
Каменистый Грушковский перевал они одолели засветло. Перед взором еще шире распахнулась бескрайняя голубизна Тихого океана. Вдали увидели какое-то судно. Оно было похоже на крошечный кораблик, затерявшийся среди водной пустыни.
— «Анабар» на север пошел, почти до самой Камчатки дойдет.— Вынув из футляра бинокль и всматриваясь в транспорт, Шугаев пояснил: — Продукты метеорологам везет! Заодно автоматические метеостанции отладит. На маяки ребята зайдут. У Курильских островов ныне движение не то, что было в прошлом веке. Так, что ли, Валерий Орионович? — Шугаев одним глазом смотрит из-под окуляра на историка и мостится усесться поудобней на камень..
...Давно засели в памяти Шубина строки предприимчивого купца Григория Шелихова, адресованные иркутскому генерал-губернатору И. А. Пилю и пронизанные заботой о судьбе российского Дальнего Востока: «...на Курильских островах, по изыскании способных гаваней и местоположения ко обзаведению, положено нашею компаниею сделать заселение, дабы не могли тут предварить европейцы, к стыду нашему, своими, ибо близость тех к Камчатке неоспоримое дает право на владение под российским скипетром подданным».
Это было в феврале 1790 года, а три года спустя на Алеутские и Курильские острова были направлены поселенцы. Получив поддержку властей, Григорий Шелихов создает на Урупе поселение, посылая передовщика Василия Звездочетова «со товарищи» в бухту Алеутка. Сибирские промышленники уже хорошо знали к тому времени не только Уруп, названный русскими первопроходцами островом Надежды. Они добывали морского зверя по всей Курильской гряде, собирали ясак с местных жителей — айнов и вели через них меновую торговлю с японскими купцами. Русские моряки на судах «Николай» и «Св. Наталия» обследовали архипелаг вплоть до Матсмая, как именовали тогда Хоккайдо.
«К 70-м годам XVIII века,— пишет современный американский историк Джон Стефан,— русские побывали почти на всех островах Курильской цепи и этим почти единолично провели предварительное обследование архипелага. Их достижения более чем замечательны».
Белой чайкой уплывает «Анабар» к розовеющему от заката горизонту, а Шубину видятся белые паруса галеотов и бригантин. «Св. Наталию» сильнейшая волна цунами навсегда пришвартовала где-то здесь, на Урупе. 18 июня 1780 года она сорвала корабль с якоря, когда тот стоял в бухте Алеутка, и забросила его «на сто девяносто сажен в глубь берега».
«Скорей бы добраться туда!» — чуть не вслух думает Валерий. Ведь там Василий Звездочетов обосновал Курилороссию, просуществовавшую около десяти лет. В 1795 году «Св. Алексей» доставил на остров несколько крестьянских семей, работных людей и промышленников. Сорок пять градусов пятьдесят восемь минут восемнадцать секунд — координаты бухты занес тем рейсом в вахтенный журнал штурман парусника. Наизусть знает их Шубин. Не однажды координаты те он сверял на картах, прежних и современных, наносил эти пеленги на свои чертежи Алеутки. Мысли его сейчас накручиваются одна на другую, спешат, перечисляя даты, имена людей, названия кораблей...
— Что, двинем дальше, поближе к ночлегу? — помогая Ольге подняться с рюкзаком, обратился к Валерию Шугаев. Шубин машинально встал, поправил на плечах лямки ноши и зашагал вниз, к речке, узкой серебряной жилкой соединившей землю с океаном.
Три дня пробиралась тогда к цели их малочисленная разведывательная группа. Сначала Шубины наметили пробить на берегу бухты пробные шурфы, чтобы определить, на какой глубине залегает культурный слой и есть ли вообще в Алеутке какие-нибудь признаки исчезнувших поселений. По историческим документам, они по меньшей мере дважды возникали здесь.
Территорию, на которой стояли три заброшенных полуразвалившихся дома послевоенной постройки, разбили на участки и заложили шурфы. Наступил сентябрь. Погода не баловала. То заморосит дождь, то засвистит прямой восточный ветер, врывающийся в створ гавани, как в распахнутые настежь ворота. Грунт вскрывали торопливо и через несколько дней выяснили, что под верхним покровом земли, густо простроченным белыми и коричневыми нитями корней, залегают три самостоятельных культурных слоя. Археологов это открытие больше всего радовало и обнадеживало. И когда на ладони Ольги среди комочков земли появилось почерневшее от времени просяное зернышко, Шубины поняли, что давняя мечта их о Курилороссии может стать реальностью. Мужчины по очереди рассматривали зерно через увеличительное стекло.