Страница 4 из 63
Это означает, что реальные цифры (то есть денежные суммы сами по себе) никак не связаны с решением проблем: меняя одну цифру на другую, вы не меняете сути проблемы. Мы слышим от людей: «Мне нужно в два раза больше, чем у меня есть, чтобы стать счастливым». Замените «два» на «три» — ничего не изменится. И это лишь один из примеров. Существуют десятки других, столь же иррациональных.
В статье The New York Times, посвященной денежным проблемам, говорится: «Хотя существует множество пособий о том, как разбогатеть, ни психологи, ни финансовое планирование не помогают должным образом увязать деньги и эмоции... По мнению многих экспертов, деньги до сих пор являются закрытой темой, редко обсуждаемой в этой стране... Некоторые психологи полагают, что финансовый шторм, разразившийся на Уолл-стрит, заставит многих людей пересмотреть свои отношения с деньгами, в том числе и за пределами банковских счетов или инвестиционных портфелей. В июне [2008 года], до того как в прессе стали появляться тревожные сообщения, связанные с кризисом, Американская психологическая ассоциация провела онлайн-опрос. Оказалось, что для 75% из более чем 2500 взрослых респондентов деньги являлись главным источником стресса»4.
Деньги действительно говорят — иногда в полный голос, иногда едва уловимым шепотом. Они уговаривают и обещают, они побуждают и мотивируют, они угрожают и убеждают. Однако до тех пор, пока мы не овладеем их таинственным языком, мы будем слышать и понимать лишь обрывки фраз, творить с нашими деньгами странные вещи и, как всегда, впадать в шок от полученных результатов. Умные люди тратят деньги, которых у них нет. Профессионалы допускают ошибки. Рациональные люди отказываются от отдыха в пользу заработка, надеясь когда-нибудь в будущем вернуть обратно хотя бы часть времени, которым жертвуют сейчас. Мы используем деньги, пытаясь купить любовь, счастье, власть, престиж, одобрение или достоинство, — однако часто обнаруживаем, что нашли совершенно не то, что искали.
Иногда нам кажется, что наши действия направляются какой-то внешней силой. Мы знаем, что не должны в панике бросаться продавать свои акции. Мы знаем, что не должны покупать часы, которые не можем себе позволить. Тем не менее мы делаем это. Мы заявляем: «Я не могу позволить себе новый телевизор», а через несколько часов обнаруживаем себя сидящими перед ним в собственном доме. Появляется ощущение, что телевизор купил кто-то другой, а не мы сами. Подсчитывая расходы, мы думаем: «Кажется, пора вызывать охотников за привидениями!»
Но привидения здесь ни при чем. Кто интерпретирует язык денег? Вы сами. Ваши мысли о них и ваши решения, связанные с ними, не всегда соответствуют друг другу. Это звучит немного сложно. Нам в целом свойственно усложнять наши рассуждения, связанные с деньгами. Причина, по которой язык денег остается секретным, заключается в том, что нам свойственно держать его в секрете от самих себя.
Не все из нас являются богатыми наследниками, подобно Роберту, или матерями-одиночками в затруднительном положении, подобно Барбаре. Но каждый из нас имеет собственное уникальное представление о том, что значат деньги, исходя из того, какую историю они нам рассказывают.
К счастью, мы можем научиться раскрывать секретную историю денег, и тогда сумеем увеличить уровень своего благосостояния, испытывая счастье и удовольствие при том достатке, которым обладаем в данный момент. Мы попробуем помочь вам понять вашу денежную историю, и если это не та история, с которой вы хотите жить, то эта книга поможет вам написать новую.
Глава 2
Что значат деньги
Деньги — это свобода,
Отличная работа, хорошая зарплата — и все в порядке.
Деньги — это летучий газ,
Хватай их обеими руками и делай заначку.
Новая машина, икра, четырехзвездочная мечта,
Пора купить себе футбольную команду.
Исследование, проведенное в 2001 году организацией National Household Travel, показало, что в каждом американском домохозяйстве имеется в среднем 1,9 машины (то есть фактически две). Это заметный скачок для страны, в которой в 1960-х годах две машины было только у двух из пяти семей.
Однако статистика предоставляет нам еще одну интересную цифру. То же исследование показало, что в среднем на домохозяйство приходится лишь 1,8 водителя — то есть количество водителей меньше, чем количество машин. Если бы все водители Америки одновременно сели за руль и поехали, то в гаражах осталось бы около 10 миллионов машин. Как видим, уже сейчас мы физически не можем управлять всеми имеющимися у нас автомобилями. А так как средние затраты на покупку и обслуживание машины составляют около $10 тысяч в год, мы как нация в целом тратим каждый год около $100 миллиардов на расходы, связанные с автомобилями, на которых мы не ездим5.
Когда количество машин у нас в собственности превышает количество, которое мы можем использовать в единицу времени, мы удаляемся от потребительской реальности и попадаем в финансовую «сумеречную зону».
У нас нет нужды в дополнительных машинах, и мы не можем их использовать. Так почему же мы платим $100 миллиардов в год просто за то, что они спокойно стоят в гаражах и на парковках?
Ответ заключается в том, что иногда машина — это не просто средство передвижения. Мы тратим эти $100 миллиардов вовсе не на то, чтобы добраться до работы или супермаркета. Мы оплачиваем таким образом нечто совершенно иное.
Это заставляет меня вспомнить историю Бриттани. Впервые я встретился с ней много лет назад; она была из числа тех, кто испытывает маниакальную тягу к шопингу. История ее жизни (а также некоторых других людей, подверженных тому же стремлению) подвигла меня всерьез заняться изучением секретного языка денег.
Бриттани объясняла свои импульсивные траты необходимостью завладеть чем-то материальным, что помогало бы ей хорошо себя чувствовать. «Я вскакиваю и несусь в магазин, как только у меня появляется непреодолимое желание купить себе новую одежду, — рассказывала она мне. — Я впадаю в состояние какой-то опустошенности. Я чувствую безумие, истощение и бешенство».
Непреодолимое желание Бриттани делать покупки коренится в ее ощущении покинутости. Ее родители развелись, когда Бриттани было всего четыре года, и с тех пор она жида то с одним из них, то с другим, а иногда ее отправляли к тете или дедушке с бабушкой.
Бриттани быстро адаптировалась к этой схеме общения с родственниками и вскоре обнаружила, что она позволяет использовать деньги в качестве средства эмоционального обмена. Она интуитивно знала слабые места опекающих ее взрослых. Желая получить какую-либо вещь, Бриттани искусно и метко била в ахиллесову пяту. Мать была готова купить ей новое платье, как только Бриттани жаловалась, что чувствует себя несчастной. Девочка быстро научилась получать деньги от отца и умела с легкостью обработать дедушек и бабушек, чтобы удовлетворить свои капризы.
Для Бриттани деньги не были просто деньгами: она воспринимала их как некий клей, необходимый для удержания непрочных связей.
Опрос
Если вы считаете поведение Бриттани иррациональным, то вспомните об автомобилях, отдыхающих в гаражах многих американцев. Подобно вещам, скупаемым Бриттани, 10 миллионов неиспользуемых машин представляют собой классический пример воздействия тайного языка денег. Мы ежегодно швыряем $100 миллиардов на покупку машин по причинам более веским, чем необходимость или практическая польза. В этом случае действует очень мощная сила, оказывающая серьезное влияние на то, как и сколько мы зарабатываем и как распоряжаемся деньгами.
Для того чтобы лучше понять природу этой силы, давайте обратимся к собственному опыту. Попробуйте ответить одним словом на приведенный ниже вопрос. Не раздумывайте над ответом долго: у вас будет возможность обдумать его потом, по мере чтения этой главы. Итак:
4
Sarah Kershaw. How to Treat a ‘Money Disorder’ // Vie New York Times, 25.09.2008.
5
American Automobile Association and Runzheimer International, Your Driving Costs, 2005 Edition, http://www.apta.com/research/stats/fares/drivcost.cfm.