Страница 14 из 73
сутки, а можно точно рассчитать, когда люди идут массой на службу, со службы -- тогда и включать.
Одиночки -- так добегут. Вагон гоняете тоже круглые сутки на тысячи километров, а возит он -- всего
никого. Можно сделать раз в сутки, зато будет полная нагрузка, а энергия сэкономится... Дальше...
-- Погоди, -- Такэси поднял руку, -- уже ясно. Я не буду тебе доказывать, что это некомфортно и
отнимает на бездарное ожидание часть жизни, -- это лежит на поверхности. Но я хотел бы знать,
куда ты соберешь и как сохранишь сэкономленную энергию. И ветряки, и генераторы на реках, и
морские электростанции, и электроустановки утилизаторов -- они ведь крутятся круглосуточно. Если
энергию не использовать, она пропадает...
Такэси смотрел серьезно и вопросительно. Краснов растерялся. В самом деле, экономия того
электричества, которое дает лагерный дизель-генератор, -- это ясно: как только рассвело, вырубай
движок, чтоб солярка зря не горела, ибо ее возят аж из Магадана, с танкеров и сухогрузов. А здесь?..
Пока он думал, Такэси все понял и продолжал:
-- Для нас емкость аккумуляторных батарей -- одна из главных тормозящих проблем. Энергию
запасать некуда. Экономить ее сейчас -- все равно что останавливать ветер и реку, выключать
солнце, потому что есть еще солнечные генераторы, отменять приливы и отливы. -- Он прислушался
к плеску и счастливым стонам в ванной.-- Ты еще предложи воду экономить! Но какой смысл? Гонит
ее та же электроэнергия. Из канализации -- на станцию очистки, оттуда -- в море. По пути к морю река
заглядывает к нам. Где проблема? Можешь на стоках поставить генераторы. Но это не экономия, это
добавка. Вот и все.
-- Ладно, -- сдался Краснов, -- пока уговорили. Но вот как вы за весь этот комфорт
рассчитываетесь? За квартиру, за воду, за свет, за отопление, за транспорт?24
Такэси с Гансом переглянулись.
-- Объясни, -- сказал Такэси, -- с кем и как надо рассчитываться?
Они не понимали! То ли нет денег, то ли оно здесь называется как-то иначе. И делается иначе.
Но быть -- должно.
-- Вот пример, -- Краснов нашел самое наглядное. -- Сейчас мы поедем в магазин... Или как у вас
называется -- где одежда, обувь, все такое?
-- Рынок, -- сообщил Такэси. -- Все, чего нет в доме, берем в рынке.
-- Хорошо! -- Краснов обрадовался знакомому слову, хотя и не был уверен, что по значению оно
подходит полностью. -- Вы идете на ры..., то есть в рынок и берете себе одежду. А взамен что вы
должны отдать?
* Кому?
*
-- Ну, кто там, продавец или кассир, я не знаю.
-- Никого там нет, -- Иван удивленно поглядел на Такэси. -- Прихожу, выбираю, что подходит... А
если моего размера нет, заказываю по связи, тут же. Через три минуты высылают.
-- Откуда?
-- Из хранилища.
-- Люди?
-- Люди.
-- Но ты -- им что-нибудь отдаешь за это?
-- Они присылают сразу несколько вещей моего размера, я беру нужную, остальные вешаю или
ставлю на свободные места, говорю этим людям: "Здравствуйте" и ухожу.
-- М-да... Ну, ладно. А почему "здравствуйте", если уходишь?
-- Как почему? Принято. Я желаю им быть здоровыми. Раньше говорили: "Будьте здоровы"... При
встрече говорим: "Привет", завтра можем начать говорить: "Салют", послезавтра -- "Вигвам" или
какой-нибудь "Сиблаг". Язык-то, слава гену, без костей...
-- "Сибла-а-аг"? -- Краснова бросило в жар. -- Что такое "Сиблаг"?
-- Н-ну, -- Иван смутился, -- я сам не знаю. Само сложилось на языке -- вот и все. То же, что
"Вигвам", наверно. -- Он повернулся за поддержкой к Такэси.
-- Поисхождение слов, -- пояснил Такэси, -- имеет отношение к староверству, то есть к тому, что
Светлана называет "историей". Этим давно никто не интересуется.
-- Почему?
-- На этот вопрос тебе любой ответит вопросом: "А зачем"? -- Такэси увидел, что Краснов готов
спорить, и поднял руку:
-- Не спеши. У тебя другая культура. Попробуй вникать постепенно. Горячий противник легко
превращается в горячего сторонника. Подвергай сомнению все, в том числе и самого себя.
-- О чем говор? -- подошел Ганс Христиан.
-- Обо всем сразу, -- ответил Иван. -- Начали о тряпках, теперь -- о происхождении слов.
-- А-а-а, -- зарычал Ганс, -- староверы!? По три месяца без работы! Верхнюю меру!
-- Год без работы, -- вспомнил Краснов. -- А еще выше -- неужели нет?
-- Есть, -- сказал Ганс. -- Крайняя называется. За убийство.
-- "Вышка", -- уточнил Краснов.
Такэси удивленно поднял брови. Ганс ответил:
-- О нет! "Ящик"! А "вышка" -- это...
-- "Ящик", -- перебил его Такэси, -- это пожизненное заключение. Чаще всего одиночное. Работу
позволяют любую, физкультура -- само собой, межбиблиотечный абонемент по всем знаниям, такая
же пища, как у всех... Только никуда не выпускают и одежда полосатая. Ну и карточка, конечно, не
нужна. Да, и окна очень высоко, не достать, а на окнах -- железные решетки. Ужас.
-- Обычная тюрьма, -- сказал Краснов.
-- "Ящик", -- повторил Такэси. -- Так и называется: "Сыграть в ящик". Разрешена переписка, есть
телефон, видеоновости. Бывают свидания, но без контакта, через две решетки.
-- А "вышка", -- все же договорил Ганс, -- это высшее внимание. Вот как у Такэси только что.
-- Зависть -- украшение мужчины, -- проворчал Такэси.
-- Побеги из "ящика" бывают? -- деловито спросил Краснов.
-- Без помощи не убежишь, -- ответил Ганс. -- А кто поможет? Все же знают, что ты больной. Тебе
помоги, а ты снова убьешь.
-- Вот как, -- пробормотал Краснов. -- Даже не тюрьма, а вроде психушки. Как их там охраняют?
-- Ясно мыслишь, -- одобрил Ганс. -- Это тоже проблема, можешь заняться. Сам понимаешь, на
такое дело кого попало не поставят. Да и желающих мало. Надо иметь несовместимые качества --
природную доброту и неумолимость. Они же там все просятся на волю. Клянутся, что больше не
будут. А у охранника есть право отменять наказание. Ты представляешь, какая нужна квалификация? 25
Он врет, а ты не веришь. Он симулирует помешательство, а ты его насквозь видишь. А другой никуда
не просится, и вдруг ты ему говоришь: "Если сам себя простил - свободен".
-- Даже не психушка, -- Краснов растерялся.
-- Самое главное, самое трудное, -- продолжал Иван, -- это вовремя заметить, если человек
начинает необратимо ломаться. То есть по-настоящему сходит с ума. Или у него от нервного
одиночества начинается хроническое заболевание... Если такое пропустил -- все, ищи другую работу.
-- Ужас, -- вырвалось у Краснова.
-- Именно, -- согласился Такэси. -- Проблема похлеще энергетической... Но хватит! Для начала и
этого много. Ганс! Что там у тебя варится?
Из кухни доносился булькающий свист.
-- Чай заварю, -- предложил Ганс, вставая. -- Или, может, кофе?
За последние три года Краснов слегка втянулся глушить сердце чифиром, не отказался бы и
сейчас, но передумал, резонно предположив, что секрет приготовления этого северного напитка
может быть хозяевам не знаком, и, поскольку все смотрели на гостя, предложил выпить кофе. Ганс
вышел. Краснов вытянул по ковру ноги в грязных галифе второго срока и, расслабляясь, заметил:
-- Да-а, сложно вы живете.
Хозяева молча покивали, чувствуя за его словами искреннее сочувствие и невысказанные тайны.
Они, конечно, надеялись, что Краснов выложит все эти тайны, как патроны из левого кармана. А он
как раз все меньше этого хотел...