Страница 1 из 10

Бронелетчики. Кровь на снегу

Карде Игорь (?)

Игорь Карде

В оформлении переплета использована иллюстрация художника П. Ильина

Часть первая. «Принимай нас, Суоми-красавица…»

Пролог

Колонна далеко растянулась по дороге. Устало брели красноармейцы, тащились повозки с нехитрым армейским имуществом, ехали тяжело груженные полуторки, проносились, поднимая снежную пыль, быстрые бронеавтомобили. Время от времени, сгоняя на обочину медлительную пехоту и неповоротливые обозы, пролетали легкие Т-26. Танкисты упорно не хотели идти по целине – боялись, что застрянут в глубоком снегу, поэтому гнали прямо по середине шоссе, задерживая и без того неспешное движение.

У моста через узкую заледенелую речку образовался затор – одна из полуторок встала прямо на дороге. Водитель не справился с управлением, и тяжелую машину со снарядами занесло на длинном скользком съезде. Она врезалась в гусеничный трактор впереди и заглохла. Похоже, надолго…

Шофер бешено крутил ручку стартера, пытаясь оживить мотор. Из-под капота слышались невнятные, сдавленные хрипы и сипы, но двигатель упорно не заводился. Сидевший в кабине полноватый техник-интендант заметно нервничал – за опоздание с доставкой боеприпасов по голове не погладят. Особенно в военное время…

– Ну, что же ты, Гаврилов, – нервно повторял он, – чего копаешься-то? Ехать давно пора, наши, наверное, уже далеко ушли, не догоним до ночи…

Взмыленный, потный Гаврилов зло сплюнул на снег:

– Не заводится, зараза! Говорил же, ремонтировать надо!

Незадачливого водилу костерили, кто как мог. И раньше-то переправлялись по мосту на тот берег с большим трудом, а теперь вообще стала беда. Чтобы перебраться по узкому обледенелому мосту, теперь приходилось осторожно, буквально по сантиметру протискиваться между кузовом грузовика и хлипкими перилами. Чуть оступишься – слетишь со скользкого настила прямо на лед…

Наконец, с помощью подоспевшего трудяги-трактора (слава рабочим Харьковского завода!) незадачливую полуторку оттащили в сторону, бросили на обочине. Пусть водитель сам разбирается или ждет подмоги, а нам некогда – вперед надо!

Пока колонна стояла у моста, красноармейцы заметно продрогли – зябко ежились в летних шинелишках и постукивали нога об ногу, пытаясь согреться. Прятали руки в карманах, дышали на ладони… Да куда там! Буденовки и тонкие шинели грели плохо, не говоря уже о хлипких брезентовых сапогах. И кто это придумал, чтобы идти в Финляндию зимой в осеннем обмундировании? Самих бы сюда этих умников, на мороз…

Шинели и буденовки стали белыми – с неба, почти не переставая, сыпала мелкая, колючая крупа. Лошади недовольно фыркали и низко опускали гривастые головы – им тоже не нравился здешний климат. Танки, броневики и пушки покрылись тонким инеем – к металлу невозможно было прикоснуться голой рукой, сразу прилипала. Даже сквозь рукавицы (у кого они имелись) чувствовался мертвящий холод железа…

Наконец двинулись дальше, с трудом преодолели мост. Протопали еще с полкилометра, слегка согрелись – и вдруг снова встали. Оказалось, что впереди – завал. Узкую лесную дорогу перегородили мохнатые темно-зеленые ели. Ни обойти, ни объехать, надо разбирать упавшие деревья. Завал устроили недавно, пока колонна стояла у моста: спилы на елях еще даже не покрылись снегом…

Командир передового взвода приказал встать и на всякий случай выслал вперед несколько человек – разведать, что к чему. Осторожность на войне никогда не помешает. И оказался прав: едва красноармейцы приблизились к завалу, как из-за толстых елей по ним ударили выстрелы. Засада! Двое или трое сразу упали на снег, остальные пригнулись и рассыпались. Но укрыться на дороге было особо негде – видно же всех как на ладони, бей на выбор…

Выяснилось, что это не просто засада, а хорошо спланированное нападение. Из-за елей на обочине по колонне ударили пулеметы – густо и сочно. Среди красноармейцев началась паника, они забегали, пытаясь найти хоть какое-то укрытие. Прятались, кто где мог, – за машинами, повозками, фургонами, полевыми кухнями…

Наконец, преодолев растерянность, начали оказывать сопротивление. Раздался приказ – открыть огонь по противнику, отбить атаку! Стали было стрелять, да вот беда – на морозе ружейная смазка замерзла, загустела, и затворы «прилипли» намертво. Винтовки превратились в обычные дубины – тяжелые и неудобные. Хорошо, что удалось развернуть «максим» и дать очередь в сторону нападавших… Может, они испугаются и отойдут?

Но финны, плотно засев за вековыми деревьями, отступать не спешили, а наоборот, начали стрелять чаще и точнее. Старались выбивать в первую очередь тягловую силу – лошадей. Бедные кобылки валились на снег одна за другой. Бились в агонии, дергались, пытаясь подняться на ноги, ржали от боли и ужаса… Мертвые тела перегородили дорогу, ни вперед, ни назад! Да еще двуколки, как на грех, зацепились одна за другую, сбились в одну кучу. И сдвинуть их, чтобы освободить проезд, было никак нельзя – тяжелые очень. Если только трактором… Но все гусеничные машины, к сожалению, были уже впереди, ушли с артполком. На помощь не придут…

Командир танковой роты, шедшей за стрелковым батальоном, принял решение – надо пробиться по обочине и прикрыть пехоту. А то перестреляют, как уток на охоте… Четыре Т-26 один за другим сошли с шоссе и двинулись по целине – на помощь залегшим на дороге бойцам. «Гремя огнем, сверкая блеском стали…»

Да вот беда – предусмотрительные финны установили на обочине мины. Грянули взрывы, и танки встали. Из первого повалил густой черный дым – очевидно, загорелся мотор, еще у двух разорвало гусеницы. Четвертая машина налетела на самый мощный заряд, и ее даже перевернуло…

К счастью, экипажи остались живы. Танкисты начали спешно покидать свои стальные ящики. Но едва их черные шлемы показались из люков, как по ним ударили меткие выстрелы. Как будто ждали. Вот повалился один танкист, вот – второй, третий…

Экипаж первого танка, правильно оценив обстановку, решил остаться под прикрытием брони – все-таки надежней, более того – собрался дать бой. Танкисты развернули башню в сторону леса и стали осыпать финнов снарядами. Да куда там! Противник отлично замаскировался – стрелков почти не было заметно из-за белых маскхалатов. Снаряды рвались за елями, срезая мохнатые лапы, но финны продолжали упорно делать свое дело – расстреливать красноармейцев и танкистов. Их выбивали одного за другим…

Положение усугублялось также тем, что нападение на колонну оказалось абсолютно неожиданным. Да сразу с трех сторон! А ведь разведка сообщала, что противника в округе нет, что финские части спешно отходят… Что называется, не ждали. И даже боевого охранения не выставили…

Финнов на хуторах и в поселках действительно не было – все ушли с отступающей армией. Мертвые, покинутые селения, пустые дома… Советские части двигались быстро (насколько это было возможно в зимних условиях), спешили выполнить приказ. А Раатская дорога, по которой они шли, оказалась очень узкой, извилистой, да еще занесена снегом. Не развернуться, не разъехаться. Полки и батальоны растянулись на двадцать с лишним километров…

Подразделения смешались, перепутались – танки, пехота, артиллерия, обозы… Не разберешь, кто и где. Все думали только об одном: скорее бы проскочить это опасное, неприятное место, выйти на оперативный простор, пробиться к озерам. Спешили к финскому селу Суомуссалми, где, по данным советского командования, попала в окружение 163-я дивизия. Ей приходилось очень трудно, держалась буквально из последних сил. Вот и послали ей на выручку 44-ю стрелковую. А та сама угодила в ловушку…

Наконец к завалу подошла артиллерия. Третий дивизион 122-го артполка успел проскочить опасное место, но потом получил приказ срочно вернуться – поддержать попавших в беду товарищей. Да вот проблема – наводчики брали значительно выше завала (стрелять неудобно – орудия не развернешь на заснеженной дороге) и попадали не по финнам, а в основном по своим. Снаряды стали рваться в колонне, усугубляя и без того непростое положение красноармейцев. Число убитых и раненых стремительно росло…