Грезы любви

Элисон отважно схватилась за подоконник и крикнула своим обычным мелодичным голосом:

– Не слушай его, Рори. У него давно уже мокрые штаны. Когда поднимешься наверх, захвати с собой Майру, хорошо, милый?

Рори не мог сдержать эмоций. Слезы ярости, смеха и отчаяния струились по его лицу, когда он развернул лошадь и направил ее к парадной двери замка. Никто не удержит его вдали от Элисон! Наверное, это чистое безумие – он прочитал это на лицах ее отца и кузена, – но он не может больше ждать. Впервые в жизни логика оставила его, уступив место чувствам.

Кто-то уже взломал высокие французские двери, и несколько мужчин поспешили распахнуть их, когда он поскакал к дому. Торжествующий клич мятежников сорвался с губ Рори, когда он вновь ступил на порог родного дома. Толпа с диким ревом подхватила клич своего вождя и ринулась следом за ним, чтобы востребовать то, что было некогда потеряно. Рори не интересовало, что происходит у него за спиной. Только то, что ждало впереди, имело значение.

Когда толпа ворвалась в дом, Драммонд поспешно отпрянул от окна и захлопнул его. Со стороны конюшни бежали мужчины с лестницами в руках. Глупцы! Разве они не видят, что у него есть заложница?

Толкнув свою бесполезную пленницу в сторону кровати, он попытался найти другой выход. Огонь! Пожалуй, это бы их задержало. Даже если Маклейну наплевать на свою безродную жену, он не станет стоять и смотреть, как горит его драгоценный дом.

Он ощутил боль в боку, видимо, рана открылась, пока он сдергивал полог кровати. Кровь просочилась сквозь повязку, но Драммонд отмахнулся от этой мелкой неприятности, лихорадочно размышляя над новым планом. Не для того он зашел так далеко, чтобы, потерпеть поражение от призрака. Теперь, когда у него есть наследница, зачем ему этот дом? Нет, наследница – куда лучшее решение его проблем. Надо только выбраться отсюда вместе с ней, а остальное пусть сгорает дотла.

Драммонд открыл дверь спальни и выглянул наружу. Волосы Элисон стали дыбом, когда он, посмеиваясь, вытащил в коридор снятые с кровати драпировки. Ее страх многократно возрос, когда он сложил их в кучу и принес лампу. Если она хочет, чтобы ее сын жил, она должна выбраться отсюда.

Драммонд вылил масло из лампы на груду ткани и вернулся за свечой. В ужасе Элисон смотрела, как он бросил горящую свечу на заготовку для костра, который тут же вспыхнул ярким пламенем.

Великолепно! Драммонд слышал тяжелые шаги Маклейна, бежавшего вверх по лестнице, но пламя распространялось слишком быстро, чтобы тот мог пробиться сквозь огонь. Вернувшись в спальню, Драммонд стащил свою пленницу с кровати. Ее лицо, обрамленное длинными прядями черных волос, рассыпавшихся по плечам, казалось слишком бледным, но у него не было времени размышлять о ее чувствах. Не обращая внимания на стоны женщины, он заставил ее подняться и потащил в гардеробную, где была дверь, которая вела в заднюю часть дома.

Густой дым уже заполнил коридор, когда они выбрались из спальни. Элисон мертвым грузом повисла на нем, не в состоянии держаться на ногах. Обхватив женщину рукой, Драммонд потащил ее, кашляющую и задыхающуюся, к единственному выходу, сулившему спасение.

И только обнаружив, что задняя лестница заполнена людьми, вооруженными вилами и топорами, он начал смутно сознавать, что удача отвернулась от него. Медленно обернувшись, он увидел Маклейна, ожидавшего его в конце коридора с палашом в руках. За спиной шотландца полыхало пламя, отражаясь в его мокрых волосах и придавая ему вид демона, явившегося из преисподней.

Драммонд выпустил Элисон из рук, и она повалилась на пол. Воспользовавшись тем, что Маклейн отвлекся, услышав стон жены, Драммонд выхватил рапиру и сделал выпад, который привел бы в восторг его учителя фехтования.

Рана в плече стесняла движения Рори, мешая орудовать палашом, но он забыл об этом при виде Элисон, стонавшей от боли. Он был в такой ярости, что мог бы снести головы целому стаду взбесившихся быков. И жалкое оружие Драммонда не представляло для него препятствия.

Рапира отлетела прочь от одного взмаха палаша. В. карих глазах Рори горела жажда убийства, когда он приблизился к трусу, который когда-то лишил его семьи и дома и вновь собирался проделать то же. Еще один взмах – и вздох Драммонда станет последним.

Столкнувшись наконец лицом к лицу с живым, вопреки его интригам и стараниям, врагом, Драммонд повернулся и бросился бежать – прямо в руки арендаторов, которых грабил последние пятнадцать лет.

Стоя между огнем, полыхавшим за его спиной, и ревущей толпой, устремившейся за своей добычей, Рори выронил оружие и склонился над распростертой на полу фигуркой. Элисон тихо застонала, когда он поднял ее на руки. Чертыхнувшись при виде ее связанных рук, он в отчаянии вглядывался в ее бледное измученное лицо. Она просила позвать Майру, вспомнил он. Нужно вынести ее отсюда или найти кого-нибудь, кто сведущ в таких делах. В любом случае ему нужна помощь.

Высокая фигура Алекса пробилась сквозь ликующую толпу, загнавшую Драммонда в бельевую кладовку. Он презрительно скривился и покачал головой, слушая вопли англичанина, молившего о милосердии, затем взглянул поверх толпы на удрученного Маклейна, державшего на руках жену. Позади шотландца суетились мужчины, заливавшие пламя под руководством графа. Пожалуй, полы без ковров имеют свои преимущества, решил Алекс, глядя, как подручные графа уносят тлеющие драпировки. При этой мысли его плечи ненадолго поникли, когда он сообразил, что только что признал право на титул за пожилым джентльменом. Теперь у него не осталось даже этого.

Но он-то по крайней мере не сидит в кладовке. Сардонически усмехнувшись, Алекс жестом предложил Рори следовать за ним.

Общими усилиями они проложили путь через возбужденную толпу. Люди расступались, провожая взглядами своего предводителя, который нес беременную жену в комнату, где родился сам. Шум постепенно стих, по мере того как обезумевшая толпа превращалась в собрание отдельных личностей, десятилетиями хранивших верность Маклейнам. Жажда крови отступила. Кое-где женщины начали причитать.

Этот звук действовал Рори на нервы. Зная, что Алекс не имеет никакого влияния на этих людей, он поискал в толпе лицо, которому мог доверять. Увидев Дугала, он ощутил слабый проблеск надежды.