Меч Аллаха

Андрей схватил один, отщелкнул предохранитель и передернул затвор. И вовремя. Тот, что болел за обоих игроков, сразу успел отскочить в дальний угол и упасть на пол. Лежа, он выхватил пистолет из кобуры и два раза нажал на спуск.

Караулка наполнилась оглушающим грохотом и вонючим пороховым дымом. Пули ударились о бетонную стену и, срикошетив, с визгом пролетели по комнате.

Андрей держал автомат, но противника не видел. Начинать стрельбу в таком положении не имело смысла.

Однако третий выстрел не прозвучал. Затвор пистолета закусил стреляную гильзу и не дослал новый патрон в патронник.

Андрей прыгнул за стол и прижал автомат к голове охранника.

— Брось оружие!

Тут же к ним подскочил Мурад и ударил противника палкой по голове.

Они быстро оттащили охранников в камеру, вывели оттуда Дурды и направились к проходной у железных ворот.

Два стражника сидели в тесной каморке за столом, на котором возвышался крепко закопченный казан с вареным мясом. Оба находились под балдой, это было видно невооруженным глазом: красные физиономии, от которых можно было прикуривать, блестящие глаза, рвавшиеся из орбит.

Взять их с автоматами в руках не составило большого труда. Обоих положили на пол. Потом Андрей вырвал из розетки шнур телефона и ногой раскрошил аппарат.

Одного охранника отправили к остальным в камеру, второго, который долго искал ключи от ворот гаража, чтобы не терять времени, приковали наручниками в коридоре к водопроводной трубе.

Остатки варева из котла Мурад переложил в кастрюлю: им еще нужно будет немного подкрепиться.

В гараже они обнаружили запыленную, изрядно помятую «Ауди». Мурад сел за руль, вырвал из замка зажигания провода, соединял их и запустил двигатель. Вывел машину во двор, усадил в нее брата. Потом прошел к воротам, загремел задвижкой и осторожно открыл калитку. Выглянул на улицу. Она была пустынна от перекрестка до перекрестка.

Подозвал рукой Андрея:

— Ты открой ворота, я выведу машину на улицу. Потом ворота закрой и выходи. Хоп?

У Андрея мелькнула гнусная мысль: а что если Мурад не станет ждать и умотает, оставив его за воротами? Кто они, эти бандиты? Но все же протянул Мураду открытую ладонь.

— Хоп!

Мурад звонко шлепнул по ней двумя пальцами и пошел к машине.

Андрей взялся за железный стержень, воткнутый в две металлические петли, и вытащил его. Ворота распахнулись на удивление легко.

Машина медленно выехала на улицу.

Андрей, не выглядывая наружу, стал закрывать ворота. Не оставлять же тюремный двор открытым.

— Эй, давай быстрее! — Мурад, приоткрыв дверцу и высунувшись из машины по пояс, махал ему.

Когда Андрей забрался в салон, густо провонявший бензином, и машина тронулась, Мурад вдруг спросил:

— Почему ты поверил, что я тебя не оставлю?

— А почему я должен думать, что у туркмена нет чести?

— Спасибо, Андрей.

Теперь уже Мурад протянул ему ладонь, и Андрей ударил по ней всей пятерней.

Машина резко рванулась с места.

— Ты случайно не танкист? — спросил Андрей Мурада.

— Все умеем, — весело крикнул тот. Похоже, он балдел от того, что держал в руках руль. А насчет того, не был ли танкистом — Андрей спросил, заметив, что водитель не знает разницы между ездой по ровной дороге и ямам. На избитой дороге Мурад словно нарочно выбирал рытвину поглубже и старался попасть в нее всеми четырьмя колесами. Может быть, конечно, дело было в том, что их машина была слепа на одну фару, а та, что работала, бросала на дорогу бледный пучок света, в котором на скорости что-либо разглядеть толком не удавалось.

Дурды стиль вождения брата переносил стоически. Когда машину мотало из стороны в сторону, он хватался здоровой рукой за спинку переднего сиденья и лишь скрипел зубами. Больное плечо все время давало о себе знать, но просить брата сбавить скорость Дурды не пытался. В ту ночь в скорости было их спасение.

Эта скорость стала причиной первого инцидента, которого беглецы никак не желали.

На одном из перекрестков, который Мурад пытался проскочить с ходу, без задержки, они зацепили бампером «Мерседес», пересекавший улицу справа. Громкий звук, такой, словно кто-то ударил молотком по пустой железной бочке, заставил Мурада выругаться.

— Они здесь не умеют ездить! Там за рулем совсем ишак! Надо ему морду бить! — За рулем Мурад потерял чувство реальности и ощущал себя крутым автоджигитом, который при любом дорожном инциденте начинает качать права, считая себя заведомо правым. — Глаза ему… — Мурад не закончил фразу — сзади замигал синий маяк и залилась воем сирена.

«Мерседес» оказался патрульной полицейской машиной.

Автомобиль следует выбирать, как коня. Садиться в первую попавшуюся колымагу допустимо только в крайней нужде. Андрей это прекрасно знал, но поделать ничего не мог — нужда у них была самой что ни есть крайней.

Долбаный рыдван с кольцами на черном капоте в молодости носил гордое имя «Ауди», но какой-то лихой наездник загнал тачку до крайности, и теперь она воспринимала каждый посыл вперед с громким чиханьем и пуканьем. Чихало в карбюраторе, пукало в выхлопной трубе. Последнее меньше всего раздражало Андрея. Выстрелы, громыхавшие через неравные промежутки времени, в какой-то мере сдерживали рвение преследователей: попробуй угадай — лупят в тебя из охотничьего обреза или из чего другого с еще большим дулом.

Расстраивало другое: подвеска звонко бренчала на рытвинах амортизаторы не держали и кузов ударялся об ограничители так, что казалось, в какой-то момент вся эта безумная конструкция разлетится на части.

Серый «Мерседес», словно привязанный, сохранял дистанцию — катил, не отставая и не приближаясь. Кто знает, может, там уже угадали, что старый рыдван не выдержит серьезной гонки и вскоре развалится по дороге. Значит, главное не догнать, а загнать старую клячу.

— Зараза! — выругался Андрей, когда в очередной раз на выбоине колымага вздрогнула, а все они подлетели до потолка.

— Не ругай его, — по-русски сказал Дурды. — Он хороший, только старый очень. И муки дорожные лучше мук загробных…

Они проехали еще километра два, когда Мурад сказал:

— Держитесь крепко, сейчас налево пошел!

И тут же, не дав никому понять, что делает, вертанул руль. Машина застонала, как живое существо. Карбюратор чихнул. Выхлопная пукнула сдвоенным залпом.

— Ты куда?! — заорал Андрей с нескрываемой яростью. Его шарахнуло о борт с такой силой, что бок заныл и локоть пронзила острая боль.

— Сейчас хорошо будет! — Мурад выкрикнул это и засмеялся. — Сейчас хорошо!

— Зачем свернул?! — Андрей шлепнул Мурада ладонью по спине. — Э, зачем?!

— Я хитрый, — голос Мурада озорно звенел. — Этот ишак не умеет здесь ездить. Ты увидишь!

Мурад резко прибавил газу. Машину теперь трясло прямо лихорадочно. Луч фары вдруг вонзился в темное небо и дорога исчезла из виду. Когда нос «Ауди» резко клюнул, Мурад опять крутанул руль влево, и стало видно, что они по узкой дорожке спускаются в глубь огромного котлована.

— Ты куда поехал?! — закричал Дурды. — Там же нет выезда!

— Все! — радостно ответил ему Мурад. — Подохли собаки!

Андрей и Дурды обернулись и увидели, как, сверкая огнями, будто огромный снаряд, в пустоте летит «Мерседес».

В момент, когда на взгорке свет фар ушел вверх, преследователи, не знавшие дороги, вовремя не повернули налево и с ходу влетели в котлован.

— Как ты угадал, что они не остановятся?

— Маленький дурак по сравнению с большим — мудрец. А ты видел в нашей милиции маленьких дураков?

— Надо съехать вниз, — предложил Андрей. — Возьмем оружие и документы.

— Э, — возразил Дурды, — у нас много оружия.

— Перестань, — остановил его брат, — оружия, как денег, не бывает много.

Он осторожно съехал в глубину котлована, направил фары на «Мерседес». Тот был перевернут и сплющен, как консервная банка.

Андрей и Мурад вышли из машины.

— Не подходи слишком близко, — посоветовал Мурад. — Может взорваться.