Сильмистриум

- Оля, Оля, это Софи, здесь Светлена и Никола, пожалуйста, проснись!

А потом кто-то упал ей на грудь и разрыдался.

- Ой! - с резким криком девушка подскочила на кровати, но тут же рухнула назад, так, как голова ужасно закружилась.

- Она проснулась! - теперь она ощутила, как ее едва не задушили крепкие объятия брата. Затуманенным взглядом она различила такое родное лицо Николы.

- Хвала Небу,- кивнул Салюций, который, оказывается, тоже находился в комнате.

Комната? Оля медленно обвела взглядом помещение, в котором находилась. Голые белые стены, сложенные из грубо вытесанных блоков. Камень? И перекрещивающиеся пластиковые балки над головой. Балки? И кровать, на которой она лежала была самой что ни есть настоящей.

- Кажется, она еще не пришла в себя,- заметил Салюций и повернулся к дверям.- Наверное, стоит позвать врача обратно.

- Нет, не надо, думаю, скоро все будет в порядке, она же узнала меня и девочек,- улыбнулся Никола.

- Оля, это я, Светлена, ты узнаешь меня?

Девушка опустила взгляд. Светлена дернула ее за рукав. Что это на ней? Оля подняла руку и оглядела просторное мешковатое одеяние? Да ведь это больничная пижама.

- Конечно, я помню тебя, не надо так кричать,- от голоса девочки голову просто расколола боль.

- Кажется сотрясение,- заметил Салюций,- но если вы настаиваете, не стану. Как только придешь в себя, жду вас через два часа в зале собраний.

- Каком зале? - в недоумении переспросил Никола.

- Это часть бывшей Арены, вы легко найдете ее, спросите у любого.

«Арены?» - в недоумении подумала девушка.

- Где мы? - спросила она, когда простые раздвижные двери закрылись за Салюцием. -И почему здесь первый помощник?

- Здесь не только он, но и весь экипаж Миллифьори, это именно они подобрали нас, когда Сильмистриум взорвался.

- Да ну! - вскинулась девушка и тут же пожалела об этом, так как в глазах потемнело.

- Эй, эй! Мы говорим о самом страшном корабле в мире, неужели поверила, что с нами расправился какой-то захудалый генерал?

Оля невольно задержала дыхание, все еще не веря, но не одна она. Девочки бросились на шею малость растерявшемуся Дилси, вошедшим в комнату. Вторым был Ронан.

- Ну, как здесь наши герои? О, кажется уже лучше,- заметил Дилси.

- Вы?! – должно быть брат с сестрой прокричали это одновременно.

- Забавно, да? - почесал в затылке Дилси, усмехнувшись, и отсалютовал брату с сестрой.

- Как вы остались живы? Генерал сказал, что уничтожил вас,- уточнил Никола.

- Да, нам пришлось нелегко. Миллифьори сильно досталось, мы начали терять высоту, и похоже они решили, что корабль больше не представляет интереса.

- Это нас и спасло,- подтвердил Ронан, потирая переносицу.- Конечно, мы не были готовы к тому, что произошло потом. Уже через несколько минут началось такое…- он покачал головой.- Хотел бы я знать, что в действительности произошло сегодня.

- А вы молодцы, справились с такой задачей, я не сомневался в вас,- Дилси потрепал обоих девочек по головам.

- Дилси?

Светлена потянула техника за рукав.

- Что такое?

- А мама тоже с вами? Нам сказали, что она в цитадели.

- Да что за цитадель такая? — не выдержав, воскликнула Оля.- Только что мы были в Гранмире, откуда здесь взялась цитадель?

- Нет, мы еще не видели императрицу,- Дилси покачал головой.- Но я точно знаю, что она здесь, в Карильоне,- последнее слово предназначалось Оле.

- Карильон? Почему мы здесь? - Оля поискала окно, но вокруг были лишь сплошные стены.

- Хочешь убедиться? - усмехнулся Дилси.- Не думаю, что это хорошая идея, скоро за стенами Цитадели наступит конец света. Я слышал разговоры аналитиков. Говорят, что через пару часов, когда взойдет солнце. И мы выберемся из этого колпака не раньше чем через месяц.

- Значит мы на земле,- поняла Оля.- Но как же сражение? Чем все закончилось? Мы выиграли?

- Кто знает,- пожал плечами Дилси.

- Не думаю, что здесь будут проигравшие и победители,- заметил Ронан.- Мы потеряли почти весь флот.

- Ну, не надо сразу так, Оля еще нездорова.

- Нет, со мной уже все в порядке,- уверила его Оля, попытавшись подняться, но рука брата удержала ее.

- И мы скоро увидим маму? – доверчиво спросила София.

- Да,- Дилси кивнул,- но сейчас у императрицы столько дел. И это только в одном Карильоне, где собралось пятьсот пятьдесят тысяч. Вы, наверное, не в курсе, но в последний момент планы изменились, людей распределили по цитаделям.

- Не уверен, что все из них выдержит грядущие перемены. Говорят, когда взойдет солнце, растаявший лед Данамир...

- Да помолчи ты, а? - рассердился на товарища Дилси.

- Я всего лишь говорю факты.

- Ты всегда говоришь то, что думаешь, да?

Еще некоторое время Оля вслушивалась в веселую перепалку друзей, а потом закрыла глаза.

"Выиграли или проиграли... Сильмистриум работает, а это главное... мы живы и девочки тоже... Что ждет нас потом? Какой станет планета? Жаль, Эли, что ты не видишь этого".

Эпилог

Пытаясь разобраться в собственных противоречивых ощущениях, Донаций Ориллин наблюдал за небом неподалеку от цитадели Анаук - самой южной из всех в Габриэль.

Подумать только - в одночасье весь известный мир стал иным, и каким-то чужим. Донаций ждал этого дня с не меньшим нетерпением, чем сам Клеменс Таллигон, которому уже никогда не суждено увидеть новый мир.

Он пытался разобраться в своем отношении к переменам, внезапно обрушившихся на мир, и понимал - что-то внутри него не может до конца принять их. Но что-то заставило в последнюю минуту изменить решение разделить судьбу Клавира. Многие годы он уже не садился в кресло пилота айса, но руки все еще помнили комбинации клавиш.

Вздрогнув, Донаций ощутил, как холодные капли упали и скатились по щекам. Дождь! А ведь только что было солнце. Он понятия не имел, где посадил айс, точнее, куда его сбил тот чудовищный ветер.

Дождь сменился крупным снегом, а потом метелью, что уже через три минуты была унесена прочь туманом, за которым уже посверкивало солнце. Одежда, сделанная в Клавире, оставались единственным напоминанием Донацию теперь о том, кем он был. Она могла трансформироваться в другие формы, одной из которых Донаций и воспользовался. Теперь она стала неотличима от костюма простого обывателя — переселенца Габриэль. Никто не признает в нем уроженца Клавира. Волосы пять минут назад были перекрашены в темный цвет, а глаза закрыли линзы.

Покачав головой, Донаций в последний раз оглянувшись на оставленный айс - теперь он был бесполезен в мире, где потоки ветра больше не подчинялись никаким законам.

Позволив исчезнуть в складках накидки наплечной сумке со всем, что ему было дорого, Донаций спустился с песчаной дюны и двинулся в сторону видневшейся невдалеке огромной куполообразной постройке — по сути целому городу.

Поначалу он хотел лететь в Карильон, но понял, что не успевает. На полпути он умудрился поговорить с Ювеналом Вителлиусом, прежде, чем связь исчезла окончательно.

«С победой, старый друг».

«С горькой победой, Ювенал, - откликнулся Донаций. - Разрушение всегда проще, чем возведение. Сколько ценнейших знаний погибло вместе с дворцом? Все, что у нас осталось – чистое небо над головой, планета на которой сменяются день и ночь, и времена года».

Голос Ювенала вдруг зазвучал как-то устало и тихо. Быть может его мысли на какой-то миг совпали с его собственными.

«Этого достаточно для всех нас».

«Нас? Но нет ли у тебя чувства, что где-то мы слишком поторопились?»

«Что ты хочешь сказать?»

«Одно из двух: или мы рано празднуем победу или нечего праздновать вовсе».

«Я не понимаю тебя, Донаций. Клавира больше нет. Точнее нет, того, кто стал символом ненависти всего мира – Магистра Северины. Это ведь то, к чему и ты стремился?»

«Магистр умерла, а с ней ушло и все, что заставляло меня ненавидеть Клавир. Ты должен понять меня, Ювенал, я не Салюций Тиррелин».