Страница 48 из 58
Ангел так и стоял с отвисшей челюстью.
- А если бы меня убили? - поинтересовался Поднебесный.
- Что же, тогда бы я заплатил ему, - произнёс Барышев. - А потом убил бы себя. Если бы, конечно, смог. А теперь давай покончим с этим.
Михаил поднёс ствол ко лбу Ильи.
Выстрел.
Мёртвый Барышев лежит у ног Ангела.
Глава 10. Ошибка
Ангел стоял над трупом Барышева. Вот и всё. Он убил его. Теперь уже ничто не грозит ему. Он смог. Он победил. Он выжил.
- Извините, пожалуйста! - услышал он чей-то голос сзади. - Вы не против, если я вас убью?
Михаил обернулся. Перед ним стоял странный человек. Он был одет в розовую рубашку и белые брюки. Правая рука была в гипсе. В левой он держал пистолет.
- Кто ты? - спросил Поднебесный.
- Как, вы меня не узнали? - улыбнулся человек. - Это же я, Лавуш, латыш. Бывший маляр, между прочим.
- Что тебе нужно? - не понял Ангел.
- Как что? - переспросил Лавуш. - Я хочу убить вас.
Михаил усмехнулся.
- Куда тебе? У тебя же рука сломана. Кстати, мной сломана.
- Дело в том, что я - левша,- произнёс Лавуш.
- Как? - не понял Поднебесный. - Но ты же бросился на меня с ножом...
- Всё было продумано, - сказал бывший маляр. - Я - левша, и действительно превосходно стреляю. И когда я услышал про охоту на вас, то я тоже решил поучаствовать. Но что я мог сделать? Зарезать вас? Я же абсолютно не умею обращаться с ножом. Застрелить? Но беда в том, что у меня на тот момент не было даже пистолета. И я решил для начала помочь вам. Я знал, что вы тёртый калач, и если вы узнаете, что на вас объявлена охота, то проживёте дольше. Именно поэтому я вам всё рассказал.
Я знал, что живым и здоровым вы меня от себя, конечно, не отпустите. Именно поэтому я подставил под удар свою правую руку. Затем я получил пистолет, и всё стало гораздо проще.
- Спешу тебя огорчить, - улыбаясь, сказал Ангел. - Барышев мёртв, и никто тебе не заплатит за мою смерть.
- Барышев мёртв, - также улыбаясь, сказал Лавуш. - Но тотализатор всё ещё работает.
Улыбка Михаила потухла. Он всё понял.
- Я собрал все деньги, которые только мог, - продолжал латыш. - И поставил их на то, что я тебя убью. Бывший маляр в розовой рубашке со сломанной рукой - мои шансы оценили как один к девяноста девяти. Если я убью тебя, то я получу сумму, примерно равную половине той, которую предлагал Барышев. Но мне и этого вполне хватит.
Ангела охватила паника. Нет, только не это! Кто угодно, только не он! Пусть его убьёт Палач, или Пантера, или Несчастный случай, или... или Горлопанов, в конце-то концов! Но не этот же, в розовой рубашке...
- Стой! - спохватился Поднебесный. - Давай договоримся! Разольём кровь, заплатим соседям, скажем, что ты меня убил, а я смоюсь из города...
- Мне кажется, что я когда-то уже предлагал такой расклад, - молвил бывший маляр. - И вы от него отказались. Так что...
" - Столько пройти, что бы так окончить путь, - печально подумал Ангел. - Похоже, я заработал премию Дарвина..."
- Во многих сказаниях благородный рыцарь оставляет жизнь своему врагу, - произнёс Лавуш. - Но что потом случается с этим рыцарем нигде не написано...
И он нажал на курок.
История 5.
Я, муз
Я шёл по парку, всё ускоряя шаг. Если поторопиться, то можно успеть застать Солнышко. Иначе придётся худо.
С неба лил дождь. Стеклянно прозрачные капли срывались с небес и разбивались о лужи, падая с неимоверной высоты. Редкие прохожие ёжились под зонтиками и старались побыстрее дойти до дома.
Серость окутывала улицы города.
Внезапно в моей голове раздался дикий вой сирены.
" - Внимание! Автор Шрам вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Шрам вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"
Я быстро добежал до арки. Здесь вряд ли кто-нибудь увидит, как я буду исчезать. А то чья-нибудь психика может такое перенести.
Голос в моей голове продолжает.
" - До перемещения осталось: девять, восемь, семь..."
- Да когда уже! - в злости подумал я.
"...шесть, пять, четыре, три, два, один..."
Я пал в другую реальность. Передо мной проплывали полотнища различных различных цветов: фиолетовый, пурпурный, красный... Они смешивались и вновь растворялись на отдельные куски.
Мультики. Так их назвал один из музов. Никто уже не помнит, кто именно, но название так и закрепилось.
Мультики быстро закончились, и я очутился в небольшой комнате. Автор не был сосредоточен на мне, что дало мне возможность оглядеться. Так, чёрная униформа, чёрные сапоги... Ко мне в голову закралась догадка. Я глянул на плечо и увидел... Свастику! Да-да, её родимую! А что, спрашивается, надо было ожидать от Шрама?
Самый жестокий из всех авторов, Шрам, постоянно выдумывал какие-нибудь ужасы. И нам, рабам автора, с тяжёлым сердцем приходится обыгрывать все его фантазии. Что поделаешь, денег за участие в его книгах платят больше всего денег.
Я взглянул на руку сидящей передо мной женщины. Меня покоробило от ужаса. Все ногти на её правой руке были перевязаны бинтами. Несложно было догадаться, что этих ногтей уже попросту не было.
В порыве ярости я крепко стиснул зубы. Что этот зверь-автор творит? Всё то, что случилось с музой во время романа, переносится и в её настоящую жизнь. Когда девушку освободят из этой книги, содранные ногти так и останутся при ней. Кого впечатлит такая муза? Кто возьмёт её в другое произведение? На что ей жить, в конце концов?
Внезапно автор завладел моим сознанием.
- Что ж, фрау Миллер, - произнёс я, чеканя шаг мимо стола, за которым она сидела. - Или как вас теперь называть? Елизавета Фунова? Весьма похвально, что вы всё-таки согласились с нами сотрудничать.
- Я всё вам рассказала, герр Штрахенбайер, - ответила фрау Миллер. - Больше я не знаю ничего.
- Ну, это определять не мне, - усмехнулся я. - Это решат вышестоящие лица. В конце концов, на второй руке ногти у вас ещё остались, - я со злобной улыбкой подмигнул ей.
Ненавижу! Ненавижу автора! Ненавижу себя за то, что следую его воле! Ненавижу! Ненавижу!!!
- Можете даже не рассчитывать, - спокойно заявляет Фунова. - Я всё равно больше ничего не знаю.
Внезапно нас обоих передёрнуло. Автор отвлёкся. Освободил нас обоих из-под чуткого контроля.
- Меня неплохо потрепали, - показала мне свои перевязанные пальцы. - Кстати, по твоему приказу.
- Настанет день, и я убью Шрама! - со злостью сказал я. Это было всеобщей мечтой любого муза. И все понимали, насколько эта мечта несбыточна.
Шрама можно было увидеть на детской площадке. Он сидел всегда на одной и той же лавке, в то время как его десятилетняя дочь бегала по площадке. Убивать автора было запрещено, а уж тем более - отца маленькой девочки.
Я поморщил лоб. Как можно имея такую замечательную дочь писать такую гадость.
- Как тебя зовут? - спросил я девушку.
- Юля, - представилась она. - Юля Алетинова. А тебя как?
- Я - Сергей Мискин, - проговорил я. - Ты где живёшь?
- А зачем тебе? - переспросила Юля.
- Ну, судя по твоей руке, на ближайший месяц ты выведена из игры, - произнёс я. - А жить-то на что-то надо. Я буду тебе помогать. Всё ж таки, получается, что это по моей вине всё так случилось, - улыбнулся я.
Немного помявшись, Юля всё-таки согласилась.
- Я живу на улице Попова, 65. - сказала она. - Первый подъезд, квартира 16. Буду ждать...
Внезапно раздался оглушительный звук сирены.
" - Внимание! Автор закончил творчество! Всем приготовиться к возвращению! Автор закончил творчество!" - женский голос звучал, казалось, отовсюду.
- Что ж, до встречи! - помахала мне Юля здоровой рукой.