Страница 13 из 64
Под нажимом Альберта Зутис перебрался в артельный гараж. Это было большое строение с эстакадами, с аппаратом газовой сварки, токарным станком, слесарными и другими приспособлениями.
Зутиса приняли автослесарем. Один автослесарь в гараже уже был; когда Зутис его впервые увидел, тот ремонтировал мотоцикл марки «Harley-Davidson». Это был неразговорчивый мужчина и обычно он работал в другом конце гаража.
Когда Зутис дней через десять получил первую зарплату, этот неразговорчивый мужик перехватил его во дворе артели — правление находилось совсем в другом конце города — и отобрал половину.
— Карбид покупать надо? Надо. А кислород? Надо, — бормотал мужик, отсчитывая от получки Зутиса нужное количество рублей. — А если не позаботимся о дровах, то зимой перемерзнем, как мухи…
Тут Зутис признался, что ему вообще непонятно, что это за учреждение — артель: за две недели он не видел ни одной машины, не говоря уже о ремонте.
— Шоферы свои тачки держат возле дома, так им удобнее халтурить. А как сломается — сразу приедут! — И, немного подумав, слесарь добавил: — Ну, а вообще-то артель — это давняя мечта человечества. Вечный двигатель. Давай ему сырье или не давай, все равно работает и план выполняет.
Со временем Зутис понял, что в артели «работа» и «вознаграждение» — понятия друг с другом совсем не совместимые. На то, что платила артель, содержать семью было невозможно, но и особого усердия от него тоже не требовали. Значит, чтоб уравновесить семейный бюджет, следовало искать дополнительные средства, и артель для этого — самое подходящее место. Гараж вскоре стал прославленной на весь город мастерской по ремонту мотоциклов — знания Зутиса и токарный станок позволяли изготовлять многие детали самим, особенно после того, как они с напарником приобрели небольшую, но мощную печку для термообработки. Желающие отремонтировать мотоцикл выстраивались в очередь, они платили деньгами и натурой, а потом обязательным приложением стала и бутылка спиртного. Некоторые клиенты считали, что две бутылки ускорят выполнение заказа. Через год оба мастера начинали пить уже с утра, чтобы не дрожали руки.
Время шло, и руководство артели попало за решетку, потому что прокурор, разобравшись в деятельности вечного двигателя, понял, что он работает на взятках, с помощью которых артельщики получают сырье, предназначенное для государственных предприятий. Одновременно выяснилось, что деньги для взяток поступают за счет продажи левого товара. Тщательное расследование показало также, что разница в объеме между плановой продукцией и левым товаром такая же, как пылинка на спине слона.
Следователи прибыли в забытый всеми гараж, и здесь их жертвой стал Зутис: по документам значилось, что он незадолго до этого был назначен начальником гаража. Так как других начальников артели суд приговорил к заключению от пяти до десяти лет, то Зутис должен был чувствовать себя счастливым, что его просто уволили с работы с записью — как не оправдавшего доверия. Тогда же умерла жена, оставив на него сына Вилберта.
Но без средств к существованию Зутис не остался; так же как и раньше, он отправлялся утром в гараж ремонтировать частные мотоциклы, только артель ему за это больше не платила, а в качестве вознаграждения ему теперь хотелось получать только бутылки.
После смерти жены Зутис фактически и сам превратился в покойника, хотя прожил еще долго. Трезвыми глазами на мир он больше не смотрел. Иногда по утрам он чувствовал себя конченым человеком, сознавал, что из-за него гибнет и сын, но даже в такие моменты просветления он привык кидаться в магазин за верным успокоительным средством.
В последний раз сына он видел на мотогонках.
— Папа, тетю Агату увезли в больницу, — сказал мальчик.
— Все в порядке… Главное — спокойствие…
— Папа, за квартиру не уплачено! — мальчик уже плакал.
— Все в порядке…
Через месяц Вилберта Зутиса за мелкое воровство и бродяжничество отправили в колонию для малолетних. Он пробыл там почти четыре года и закончил восьмой класс круглым отличником, но воспитатели в его характеристике записали: «злой, коварный и хитрый, порой жестокий».
БИОГРАФИЯ ВИЛЬЯМА АРГАЛИСА
Глава 3
— У нас все пациенты обязательно должны трудиться, — сказал главврач больницы, — к сожалению, выбор работ невелик.
— Пойду в подсобники к каменщикам, — ответил Вильям. — Будет возможность попотеть.
— Это вам пойдет на пользу.
— Надеюсь.
Вначале Страуте казалось Вильяму спасительным убежищем от неприятностей, но теперь он захотел вылечиться по-настоящему. Вылечиться во что бы то ни стало. Он согласен пробыть тут хоть полгода, хоть год, но он должен излечиться от своего порока.
Он писал Беате длинные, исполненные уверенности письма, что больше никогда не прикоснется к рюмке. Он делился с ней разными идеями о том, как улучшить благосостояние семьи: купит дачу в Саулкрастах и за несколько лет накопит деньги на машину; тут в лечебнице был автомеханик по прозвищу Подливка, он сказал, что за две тысячи берется сделать вполне приличный «запорожец». Вильям уже считал дни, оставшиеся до встречи с Беатой. Он просматривал газеты и пришел к удивительному выводу: кроме кабаков, оказывается, есть еще немало мест, где можно провести вечер. Есть театры, кино, выставки и концертные залы, музеи и спортивные мероприятия.
— С женой я познакомился на баскетбольных матчах, — рассказывал он автомеханику Подливке, потому что ему очень хотелось кому-нибудь рассказывать о Беате. Ему все время хотелось говорить о ней. Хотя бы говорить. — Я тогда только отслужил в армии. Приятель пригласил посмотреть на игру класса «Б».
Беату он заметил сразу же. Играла она средне, но в команде бесспорно была самой красивой девушкой — хорошая фигура и темно-рыжие волосы, она все время весело смеялась над своими удачами и промахами. Вильям болел за ее подачи и броски.
— Понимаешь, только теперь я спохватился, что уж и не помню, когда последний раз видел жену смеющейся, — рассказывал Вильям автомеханику. — Много она из-за меня пережила.
— Ты уверен, что вылечишься?
— Уверен.
— Тогда я тебе дам хороший совет. Смени место работы.
— Почему?
— Смени, тебе говорят! Главврач скажет тебе то же самое. С этим не шутят. Я не сменил и вот… и снова тут.
Команда Беаты тогда выиграла — в конце игры судья торжественно объявил, что с таким-то результатом победила команда медицинского училища.
Чуть позже раскрасневшиеся от игры и горячего душа девушки прошли через зал к выходу.
Вильям догнал Беату во дворе.
— Меня зовут Вильям, — представился он.
— Шекспир! — в один голос воскликнули Беатины подружки. После победы у них было хорошее настроение. — Ура! Шекспир!
Он решил познакомиться солидным образом, а тут такие насмешки. Вильям растерялся и остался стоять столбом.
Девушки прошли по длинному узкому двору и уже почти у самых ворот он услышал, как они кричали:
— Шекспир! Куда подевался Шекспир? Здесь только что был Шекспир!
Он насупился и вернулся в зал, но быстро ушел, не дождавшись конца игры. Перед глазами все еще была смеющаяся Беата в облегающем тело спортивном костюме.
На другой день он отправился к медицинскому училищу, но опоздал — лекции уже кончились, зато в следующий раз пришел вовремя.
— Меня зовут Шекспир, — сказал он, увидев Беату.
— Извините, мы тогда совсем не хотели вас обидеть! — Глаза ее блестели насмешливо.
Через год Беата закончила училище, и они поженились, а еще через год у них родился сын. Теперь Ролису было уже пятнадцать, но Вильям ждал письма от Беаты, как нового свидания после первого поцелуя.
Беата на письма отвечала кратко и писала, в основном, о сыне.
Тогда он нашел другое средство общения. Каждый вечер, отшагав два километра пешком, он появлялся на почте и заказывал разговор с Ригой. За день накапливалось столько мыслей о переустройстве их жизни, что, он едва успевал рассказать — Беате порой не удавалось вставить ни слова.