Страница 9 из 21
"Держите вора! Он иностранец, эмигрант. И имейте в виду, я — коренной немец (или американец, или датчанин, или норвежец )!"
Перестань пускать пену изо рта, маленький человек! Ты есть и всегда будешь иммигрантом и эмигрантом. Ты иммигрируешь в этот мир в результате несчастного случая, а эмигрируешь из него без фанфар. Ты визжишь от страха, маленький человек, ты очень и очень напуган. Ты чувствуешь, как твое тело покрывается оболочкой и постепенно засыхает. Вот почему ты боишься, вот почему вызываешь свою полицию.
Но даже твоя полиция не имеет власти над правдой. Даже твой полицейский приходит ко мне со своими проблемами: его жена в плохой форме, его дети болеют. Его униформа и пистолет скрывают человека, но ему не спрятаться от меня; я видел полицейского совершенно голым.
"А он зарегистрирован в полицейском участке? В порядке ли его документы? Добросовестно ли он выплачивает налоги? Выясните о нем все. На карту поставлена честь и безопасность государства!"
Да, маленький человек, я всегда имел надлежащие регистрационные документы и платил все налоги. И беспокоишься ты не о чести и безопасности государства. Тебя до смерти пугает то, что я могу показать тебе мир таким, каким вижу его в моем кабинете. Поэтому ты так рьяно стараешься засадить меня за решетку по обвинению в подстрекательстве к мятежу. Я знаю тебя, маленький человек!
Если ты являешься представителем местных органов правопорядка, то цель твоей жизни поддерживать справедливость. Но нет же — ты мечтаешь о сенсационном деле, которое послужит толчком в твоей карьере. Вот чего ждет любой представитель органов правопорядка.
Дело Сократа [13] — ярчайший пример твоего отношения к справедливости. Однако история ничему не научила тебя. Ты убил Сократа, а потому до сих пор сидишь в дерьме. Конечно, ты все еще не знаешь, что это ты убил Сократа. Ты обвинял его в подрыве общественной морали. Он все еще подрывает ее, бедный маленький человек. Ты убил его тело, но не его дух. Ты до сих пор поощряешь убийство во имя закона и порядка, но делаешь это трусливо и лицемерно. Ты не посмеешь смотреть мне прямо в глаза, обвиняя меня в аморальности, потому что знаешь, кто из нас двоих действительно аморален, похотлив и нечистоплотен. Один мой знакомый однажды сказал, что среди всех его друзей он может вспомнить только одного, кто ни разу не позволял себе грязных выходок — он имел в виду меня.
Маленький человек, будь ты представитель правоохранительных органов, судья или шеф полиции, мне известны твои грязные выходки. И я знаю, откуда они исходят. Так что я бы посоветовал тебе помолчать. В крайнем случае, тебе удастся доказать, что я в последний раз не доплатил сотню долларов налога, что я пересек границу с женщиной или по-хорошему поговорил с ребенком. Это говоришь ты, а не я, и такие заявления звучат зло и грязно, поскольку манеру кляузничать и сутяжничать ты почерпнул из своих законов. А поскольку ты не можешь вести себя по-другому, ты считаешь, что и я такой же, как и ты. Нет, мой маленький человек, я не такой же как ты в подобных вещах и никогда не был таким. Не важно, веришь ты мне или нет. Для уверенности ты приобретаешь пистолет, а я — знания. Каждому свое.
Давай я расскажу тебе, маленький человек, как ты разрушаешь свою жизнь.
В 1924 году я предложил научную методики исследования человеческой личности. Ты поддержал меня.
В 1928 году работа началась и появились первые результаты. Ты назвал меня "выдающимся мыслителем".
В 1933 году твои типографии приняли в набор мои открытия. Гитлер тогда только-только пришел к власти. Я старался убедить тебя в том, что это произошло потому, что твоя личность покрыта непробиваемой оболочкой. Ты отказался публиковать мою книгу, где я показываю, как ты породил Гитлера.
Тем не менее моя книга увидела свет и ты поддержал меня. Но ты погубил ее своим молчанием, потому, что твой "президент" запретил ее. А еще он посоветовал матерям подавлять сексуальное возбуждение своих малолетних детей путем задержки дыхания.
Несмотря на твою, якобы, поддержку ты молчал о моей книге двенадцать лет.
В 1945 году книга была переиздана. Ты произвел меня в "классики" и все еще с энтузиазмом поддерживаешь меня.
Двадцать два года, двадцать два долгих, насыщенных, выстраданных года прошло с тех пор, как я начал учить тебя тому, что является не индивидуальной терапией, а предотвращением психических расстройств. А ты опять ведешь себя также, как и тысячелетия назад. Двадцать два долгих и страшных года я объяснял тебе, что люди поддерживают то или иное безумие и живут в страданиях, потому, что их души и тела покрылись непробиваемой оболочкой, и они не в состоянии ни наслаждаться любовью, ни дарить ее другим, поскольку их тела не способны содрогаться от радости и удовольствия соития, хотя даже некоторые животные способны на это.
В течение двадцати двух лет, с тех пор, как я впервые рассказал тебе об этом, ты говоришь своим друзьям, что обращение к сущности есть не лечение, а предотвращение психических расстройств. Однако при этом ты продолжаешь вести себя также, как и тысячи лет назад. Ты ставишь перед собой великие цели, не имея представления о методах их осуществления. Ты ничего не говоришь о роли любви в жизни человечества. Ты собираешься предотвращать психические расстройства ( как многообещающе это звучит! ), не принимая во внимание катастрофы, происходящие в сексуальной жизни людей, просто забывая о них. На этом ты кончаешься как врач.
Что бы ты подумал об инженере, растолковывающем теорию пилотажа, но не объяснившем что такое двигатель и пропеллер? А ведь именно так ты и поступаешь, инженер человеческих душ. Именно так. Ты труслив. Тебе хочется крема с моего пирожного, но не хочется шипов от моих роз. Разве ты, маленький психиатр, не чинил подлостей в отношении меня? Не ты ли высмеивал меня, как "проповедника больших и хороших оргазмов"? Или ты никогда не выслушивал жалоб молодой жены, чье тело постоянно оскверняется мужем — импотентом? Тебе не знаком вид плачущего навзрыд подростка, страдающего от неразделенной любви? Твое благополучие для тебя все еще важнее здоровья твоего пациента? Как долго еще ты будешь ставить свою респектабельность выше врачебного долга? Сколько времени тебе нужно для того, чтобы осознать, что твое промедление стоит жизни миллионам пациентов?
Ты ставишь благополучие выше правды. Когда ты слышишь о моем оргоне [14], ты не спрашиваешь "Чем он может помочь в лечении?" Нет, ты спрашиваешь : "А у него есть лицензия на право практиковать в Моем штате?" Неужели ты не понимаешь, что ты вместе со своей жалкой лицензией хотя и можешь несколько помешать мне в моей работе, но прекратить ее — никогда? Ты не понимаешь того, что я имею мировую репутацию в деле лечения эмоциональных срывов и исследовании твоей жизненной энергии. И, наконец, ты не понимаешь того, что никто не вправе устраивать мне экзамен на профессиональную компетентность до тех пор, пока не будет знать предмет лучше меня.
Ты растрачиваешь свою свободу. Никто никогда не спросил у тебя, маленький человек, почему, обретя свою свободу в тяжелейшей борьбе, ты тут же отдаешь ее новому хозяину. "Вы слышали, что он сказал? Он имеет наглость сомневаться в правоте демократии и революционном подъеме мирового рабочего класса. Долой революционеров! Долой контрреволюционеров! Долой!"
Полегче, маленький фюрер всех демократий и всего мирового пролетариата. Я убежден, что реальные перспективы обретения тобой свободы больше зависят от того, как ты отвечаешь на один вопрос, чем от десятка тысяч резолюций твоих партийных сборищ. "Долой его! Он оскорбил нацию и ее авангард -революционный пролетариат! Долой его! Поставить его к стенке!"
Твои крики "да здравствует!" и "долой!" ни на шаг не приблизят тебя к цели, маленький человек. Ты всегда думал, что ставя людей к стенке, ты защищаешь свою свободу. Лучше поставь себя самого к зеркалу…
13
Сократ - великий греческий философ. Был обвинен в отрицании общественной морали, развращении молодежи. Суд Афин приговорил его к смертной казни. Не использовал возможность обжалования приговора и добровольно принял яд цикуты.
14
Оргон - так Райх называл жизненную энергию человека.