Страница 2 из 53
- Нет. Мне лишь велено доложить о факте его задержания.
Кивнув в ответ, Фабий перевел взгляд на Феликса. Волнение несколько улеглось. Оставались еще смутные, неясные сомнения, но он постарался прогнать их.
- Что твой отец просил мне передать?
- Я же тебе уже говорил, – напомнил тот. – Что дядя Луций в тюрьме и дело серьезное.
- Так, серьезное или несерьезное? Феликс соберись!
Помолчав немного, брат решительно заявил:
- Отец говорил мне, что серьезное.
- Ничего не понимаю. Твой отец говорит одно, мой другое. Пойдем и во всем разберемся. Не хочу больше прибывать в неведении.
На улице тем временем заметно стемнело. Взглянув на свои ноги, обутые в домашние сандалии, скрепленные на лодыжке крест-накрест мягкими кожаными ремнями, Фабий махнул рукой.
“Некогда переобуваться”.
Он вновь взглянул на вигила:
- Можете, сообщить эту скверную новость моей маме? Она должна находиться во внутреннем саду.
Спурий Нигин, соглашаясь, кивнул и расслабленной походкой прошел внутрь. Пропустив его, Фабий закрыл дверь. Внешняя стена дома, выходящая на улицу, не имела даже самых маленьких окон, поэтому все вокруг сразу же погрузилось в темноту. Лишь с фиолетового неба лился тусклый свет, да прятавшаяся за тонким облаком Луна тщетно старалась прогнать ночь.
- Все, идем, – он решительно двинулся по улице, Феликс, топая башмаками, спешил следом.
Идти пришлось осторожно, буквально на ощупь. Видимость была плохая и они рисковали врезаться в одинокого, подвыпившего прохожего или того хуже карманника, либо грабителя. Пару месяцев назад, выйдя в такое же позднее время погулять, Фабий споткнулся об оставленные возле входа носилки и сильно вывихнул ногу. С тех пор он предпочитал так не рисковать и всегда захватывал из дома факел. Но сейчас, торопясь, решил не тратить на его поиски время. Наконец, вдалеке начал проглядываться тусклый, на вид довольно робкий огонек. Обитатели района принялись зажигать редкие светильники.
Караульное помещение вигилов располагалось в небольшом здании, обнесенном высокой стеной. Внутри нее находились несколько разных по размеру комнат. Самая большая из них, где несли службу стражники, имела мозаичный пол с яркими фресками, оштукатуренные стены, посередине работал фонтан, пускавший воду из ноздрей морского чудовища. Вокруг, по периметру помещения, виднелись двери, ведущие в остальные комнаты, поменьше главной. В одной из них и содержался отец Фабия.
Вышедший им навстречу папа Феликса, Эмилий Регул, был высоким, подтянутым мужчиной, с крупной, коротко стриженой головой и добрыми, внимательными глазами. Он являлся начальником первой когорты, охранявшей седьмой и девятый округа Рима, включающие в себя восточную и южную части Марсова поля.
- Дядя Эмилий, – набросился на него Фабий. – Хоть вы объясните мне, что случилось. Почему папа в тюрьме?
Выглядевший усталым и взволнованным офицер, звеня связкой ключей в правой руке, хмуро ответил:
- Тебе лучше поговорить лично с ним. Он тебе сам все скажет.
Немного повозившись с дверью, он открыл звонко щелкнувший замок и отошел в сторону. Начиная терять терпение от загадочности всего происходящего, Фабий быстро прошел мимо него и оказался в крошечной, темной каморке. В углу слабо мерцал тусклый светильник, освещая валявшуюся на полу кучу соломы и отбрасывая мрачные тени, плясавшие на голых, грязных стенах, словно злые духи, решившие устроить вечерний шабаш. На грубо сколоченной деревянной скамье сидела знакомая фигура, хмурясь в мрачной, гневной гримасе.
- Папа! – Фабий бросился к скамейке. Фигура обернулась и поднялась. – Что происходит?
- Не волнуйся, – отец изобразил на лице подобие улыбки, вышедшей вымученной, больше похожей на оскал. – Произошло недоразумение. Меня завтра выпустят.
- Только завтра? Ты проведешь тут ночь? Почему ты, вообще, здесь оказался?
- Ничего страшного, сынок – он опустился на скамью. – Успокойся.
- Дядя Эмилий, – обратился Фабий к отцу Феликса. – Неужели нельзя ничего сделать? Мы же семья.
- Да, папа, – Феликс удивленно посмотрел на него. – Это настоящий карцер, тут нет никаких условий.
- Здесь все же лучше, чем в камерах на Священной дороге… – недовольно поморщился Эмилий Регул.
- Но ведь туда отправляют настоящих преступников! – ахнул Фабий. – Отец, ты чего-то недоговариваешь.
- Луций, скажи уже ему, – сухо произнес начальник когорты. – Не мучай.
- Говорю же, – решительно повторил отец Фабия. – Все хорошо. Произошло недоразумение. И адвокат так говорит.
- Адвокат? – напрягся Фабий. – Какой еще адвокат? Зачем?
- Септимий Паулин. Ты его знаешь. Он помог нам в той прошлогодней тяжбе с Сервилием.
- Недоразумение и Септимий Паулин? – нахмурился Фабий. – Он один из лучших в городе. Отец, что случилось? Ты мне скажешь, наконец?
Последние слова он почти выкрикнул, сопроводив их ударом ноги о каменный пол, надеясь хоть таким образом заставить родителя говорить.
- Дикое недоразумение, – немного помолчав, сказал Луций, затем вновь умолк и спустя секунду, сделав над собой заметное усилие, продолжил. – Я просто не хочу, чтобы ты волновался. Поэтому не придавай случившемуся большого значения. И, главное, не вздумай сказать матери. – Фабий кивнул. – В термах Нерона умер один человек… И меня обвиняют в его смерти.
- В смерти?
- Я ни при чем. Я шел мимо и услышал шум бьющейся посуды. Когда я вошел, он уже был мертвым. Я думал, он оступился на мокром полу и упал в бассейн, кинулся помочь и только тогда понял, что он захлебнулся и его уже не спасти.
- И…
- Все.
- Почему тогда ты тут и вызвал адвоката?
- Умерший оказался Петронием Вером.
- Тем самым Публием Петронием Вером, который последние полгода пытается купить наши склады?
- Да.
Фабий в упор посмотрел на отца.
- Ты о чем-то умалчиваешь… Хоть Петроний Вер и сенатор, влиятельный и богатый, но ты ведь ни при чем. Он скончался еще до того, как ты приблизился к нему. Так, ведь? Почему ты здесь?
Эмилий Регул хрипловатым голосом пояснил:
- Есть свидетели, утверждающие, что видели, как Луций топил его.
- Глупости, ничего незначащие утверждения рабов, – отмахнулся Луций, вскакивая со скамьи и кривясь в недовольной гримасе. – Септимий Паулин говорит точно так же. Им нет никакой веры. Такие показания редко внушают доверие. Невольник всегда готов сделать подлость свободному гражданину.
Фабий так не считал, но в таких вопросах предпочитал не спорить с отцом.
- Всякое случается, – пробормотал начальник когорты, видимо, думающий точно так же.
- Хватит! – Луций дошел до выхода из камеры, остановился и резко развернулся. – Слушай меня, сын. Завтра все закончится и я вернусь домой. Иначе и быть не может, ведь это просто глупое недоразумение. Я хочу, чтобы ты не забивал свою голову и попусту не волновался. Лучше сходи в термы и забери мои вещи.
Он с брезгливым видом показал на надетую на нем тунику, сшитую из грубой, непонятного цвета ткани.
- И еще, Фабий, – Луций на мгновение замялся. – Не забывай, послезавтра должно прийти судно. Сейчас в семье ты за старшего. Если что, прими груз и оформи все бумаги. Ты много раз помогал мне, уверен справишься.
- Отец…
- Все, давай, иди.
Очень хотелось верить оптимистическим утверждениям папы. И Фабий изо всех сил постарался убедить себя, что именно так все и произойдет. И уже завтра отец окажется на свободе. Однако последние слова, произнесенные им, несколько поколебали его уверенность. Несколько обескураженный, он вышел из камеры. Следом за ним, беззвучно ступая, следовал Феликс. Пару секунд спустя, перекинувшись с Луцием несколькими короткими, тихими фразами, к ним присоединился Эмилий Регул. Дверь закрылась, замок звонко щелкнул. Фабий поежился. Оказавшись на свету, в красивом, хоть несколько и обшарпанном помещении, он только теперь окончательно понял, насколько плохо себя должен чувствовать отец.